Ярость небес

Мэрфи Уоррен

— Ах я кретин!.. — неожиданно присвистнул Римо.

Чиун вопросительно посмотрел на него.

— У меня появилась идея, папочка. Смит нам поможет!

— Сейчас Император не может нам помочь. Он околдован любовью к говорящей машине.

— Да, но не до такой степени. — Римо вынул из кармана переговорное устройство. Минуты через три в динамике зазвучал голос Смита:

— Римо? Это вы?

— А вы думали кто? — ядовито поинтересовался Римо. — Смитти, мы пролезли в этот ваш банк, но никаких концов, ведущих к “Дружбе интернэшнл”, здесь нет.

— Ищите.

— Вы

можете нам в этом помочь, так сказать, обеспечить действующим частям подкрепление с тыла.

— Каким образом?

— Позвоните в эту “Дружбу интернэшнл”.

— И что это даст?

— А мы тогда проследим, кто тут у них возьмет трубку.

— Хорошо, минуту.

Потянув Римо за рукав. Чиун подвел его ладонь с зажатым в ней передатчиком к своему уху.

— Ты вон там слушай. — Римо указал на ряды кабинок с телефонами, — а не здесь.

В динамике передатчика было слышно, как после третьего, едва различимого, гудка далекий голос произнес: “Дружба интернэшнл”.

Римо впился взглядом в ряды кабинок коммутатора. Телефон ни в одной из них не звонил, никто из людей в галстуках не поднял трубку.

— Ничего, — вздохнул рядом Чиун. — Наверное, Император Смит и вправду ошибся.

— Это “Дружба интернэшнл”? — услышали они в динамике передатчика голос Смита.

— Неплохо, Смитти, — одобрил Римо, осматривая зал. — Разделимся, папочка!

Оказавшись через миг в противоположных концах зала, они медленно начали сближение, на ходу внимательно прислушиваясь к происходившему в кабинках. Субъект в галстуке больше не появлялся: очевидно, возобладал знаменитый швейцарский нейтралитет.

Неожиданно Чиун, подняв руку, помахал Римо.

Римо бросился к выходу.

— Прямо под нами, — прошептал Чиун. — Чувствуешь?

Опускаясь на пол, Римо еще кончиками пальцев уловил колебания и, чтобы слышать, прижался ухом к мраморной плите.

— Может быть, я набрал не тот номер? — услышал он слабый, искаженный, но такой знакомый голос начальника.

Римо поднялся на ноги.

— Это в подвале.

Оглядевшись вокруг, Чиун указал на решетчатые двери лифта.

— Туда!

Открыть решетку оказалось нетрудно; Римо нажал кнопку, и клетка, гремя, понеслась в темную глубину.

— Заговаривайте ему зубы, Смитти, — тихо произнес Римо в микрофон передатчика. — Мы к нему приближаемся.

Они вышли из лифта. В подвале было прохладно и совершенно темно. Колебания, которые Римо уловил еще наверху, здесь ощущались сильнее. Ими, казалось, был пронизан самый воздух помещения.

Римо коснулся стены, нащупывая выключатель, но Чиун первым нашел его — на противоположной стене.

Комнату залил яркий свет. В ней ничего не было.

Ничего, кроме кондиционера у стенки и огромной коричневой башни компьютера в правом углу.

— Рад, что вы пришли, — зажурчал мягкий голос. — Я, признаться, давно жду вас.

— Где-то я его уже слышал, — и Римо рванулся к поблескивающей громаде компьютера.

Но не успел он сделать и двух шагов, как пол под его ногами разошелся и черная стоячая вода накрыла его с головой. Он еще успел услышать рядом громкий всплеск — та же

участь постигла и его наставника.

Отплевываясь, Римо вынырнул на поверхность, — как раз вовремя, чтобы увидеть, как створки пола вновь сходятся над его головой. Все поглотила кромешная темнота. В темноте Римо видел не хуже, чем при свете, и сразу отметил слой смазки, покрывавший стены над водой.

Рядом над поверхностью воды показалась голова Чиуна.

— Это он. Наш старый приятель. Друг.

— Я должен был догадаться! Ну да, последний раз они назвали себя “Друзья человечества, инк”. Все сходится — и транснациональная корпорация, и все такое. Нужно было нам сразу сообразить, папочка!

— Не нам, а Императору. Он больше знает про эти машины.

— Ничего, зато теперь мы его прижучим.

— Скорее наоборот. Смотри, вода поднимается.

— Ну и хорошо. Как только поднимемся до раздвижного пола — в два счета откроем его.

Внезапно Римо почувствовал, как холодная клешня ухватила его за лодыжку. Он даже не успел вдохнуть — его резко дернуло под воду.

Сложившись пополам, он попытался дотянуться до щиколотки. Дернуло снова, и его рука ушла в сторону. Еще раз — и снова резкий рывок. Поняв, что собственную ногу поймать не удастся, Римо раскрыл глаза.

Даже в темной воде он без труда увидел на своей лодыжке стальной зажим, прикрепленный к нейлоновому канату, уходившему в круглое отверстие в полу. В этот момент что-то промелькнуло мимо его лица. Римо поднял глаза — Чиун, похожий в развевающемся под водой кимоно на огромную медузу, барахтался, схваченный за щиколотку таким же зажимом. Римо сделал последнюю попытку дотянуться до зажима. Рывок — и пальцы лишь коснулись стальной поверхности.

Воздуха в легких оставалось все меньше.

Ни с чем подобным Римо ранее не сталкивался. Совершенная ловушка даже для него, человека с почти неограниченными возможностями. Хотя чему удивляться? Ее придумал самый совершенный с мире компьютер, хорошо знавший его, Римо Уильямса.

Глава 23

Скорость электрических импульсов в микросхемах Друга возросла почти в десять раз.

Удачная передышка посреди напряженного дня, а для него, компьютера последнего поколения, рабочий день продолжался круглые сутки. Эту пару — худощавого, европейской внешности брюнета и маленького азиата в цветастом кимоно — он засек через камеры еще у входа в банк. И сразу узнал их, конечно же. Они явно искали кого-то.

Подсчеты Друг производил молниеносно — вероятность того, что странная пара охотится за ним, составила шестьдесят семь процентов. Он знал: они не верят в то, что его демонтировали. Хотя его нынешнюю деятельность никак нельзя назвать противозаконной. Деятельность банка — может быть, хотя проведенная им проверка показала, что сомнения вызывают лишь двадцать два процента всех прибылей “Лонжин-Сюис”. И уж никак не касалось все это американского правительства, на которое, как помнил Друг по своим прошлым встречам с худощавым европейцем и маленьким азиатом в кимоно, и работала эта странная пара.