Ярость рвет цепи
Шрифт:
— Надеюсь, не слишком много, — пробурчал Курт.
— О нет. Что мне в тебе импонирует, так это осторожность. — Господин улыбнулся. — Даже у Хью — твоего агента, как я понял — конкретной информации крайне мало. Остальное — его личные домыслы, густо приправленные городским фольклором. Он потчевал меня ими до тех пор, покуда я не согласился нанять именно тебя. Назовешь нам свое имя — в знак, так сказать, доверительных отношений?
— Зачем? — Курт пожал плечами. — Я вам не доверяю.
Тут Ковбой рассмеялся — громко и заразительно. Так смеются лишь веселые и жизнерадостные люди, которые многое
Теперь, когда волк стоял достаточно близко, он без труда разглядел в облике высокого джентльмена ряд малозаметных, но продуманных деталей. Пряжки на сапогах, ремне и ободке шляпы в точности соответствовали узорам на зажиме галстука. Они блестели в отраженном свете и, вероятно, были отлиты из чистейшего серебра. А еще, возможно, этот комплект предназначался исключительно для этого костюма цвета слоновой кости, который Ковбой, опять же возможно, наутро выбросит.
Дуновение ветерка донесло до ноздрей Волка тонкие запахи. От заказчика пахло не виски, отнюдь. Каким-то дезодорантом, а еще… жасмином. То ли одеколон, туалетная вода или ароматическое масло, то ли господин совсем недавно имел дело с этим необычайно дорогим растением, запах которого Курт знал лишь по гербариям старейшины.
Запах жасмина был так силен, что Курту никак не удавалось сквозь него пробиться. Он окружал Ковбоя наподобие невидимой защиты, не позволяя волку “рассмотреть” что-либо еще из того, что присуще безволосому, ну, например, как папиллярные линии на его ладонях. Это вполне могло быть сделано специально, потому что безволосый наверняка знал, с кем именно ему назначена встреча…
Курта неожиданно обожгло невыносимо острое чувство стыда. Он показался самому себе таким грязным и ничтожным. Что он делает, недостойный, рядом с этим человеком? Никогда он не испытывал ничего подобного, а потому как будто чей-то холодный кулак сжал его сердце. Безволосые не могли видеть сквозь одежду или почувствовать его запах, но это ничего не меняло.
Курт непроизвольно пошевелил головой, прячась поглубже в капюшон.
— И правильно делаешь, — сказал, отсмеявшись, Ковбой. — Иногда я сам себе не доверяю… — Но речь не об этом. Хью объяснил, в чем именно заключается задача?
— В том, чтобы лишить кого-то жизни. Что тут объяснять?
— Все не так просто. Вероятно, тебе придется убить не одного человека. Он довольно влиятелен, и у него, разумеется, есть охрана — как минимум четыре крепких парня. — Усмехнувшись, безволосый кивнул на своих провожатых. — Но тебе, конечно, они не противники.
— Почему вы так думаете? — вырвалось у Курта.
— Ну, ты ведь не обычный человек. Собственно, поэтому я тебя и выбрал. В наше время не так легко найти настоящего волка. Ваше племя объявлено вне закона, но вы научились прятаться и выживать. Поэтому, если уж настоящий волк берется за работу, она будет выполнена наилучшим образом. Так, во всяком случае, я подумал.
Волк затаил дыхание. О том, что было до убежищ, щенкам стаи никто не рассказывал. Конечно, у племени
Поэтому Курт спросил, инстинктивно стараясь, чтобы голос его звучал как можно равнодушнее:
— И что же вам еще известно о нас? Ковбой усмехнулся и сделал шаг вперед.
— Не так много, как хотелось бы. Однако, возможно, это и к лучшему. Ваше племя долгие годы скрывается где-то в этом городе и периодически меняет свое логово. Учитывая размеры мегаполиса, найти вас не проще, нежели иглу в стоге сена. То, что ты добровольно пошел на контакт, — огромная удача. Наше с тобой сотрудничество может принести невероятную пользу. Как ты считаешь? — Ковбой пристально посмотрел на волка.
— Я выполню один-единственный заказ, — помолчав, ответил Курт. — Кроме того, Хью ничего не говорил об охране. Сказал, мне придется убить лишь одного. Я получаю деньги, и все, за исключением трупа, остаются довольны. Теперь же оказывается, что жертв как минимум пятеро.
— Все верно, — кивнул Ковбой. — Но охрана — второстепенные объекты, тебе не обязательно всех их убивать. Если получится, конечно. Главное — разделаться с основным объектом. Хью не сказал об этом, потому что это само собой разумеется.
— Не думаю, — буркнул Курт.
— Ты, как я понял, в этом деле новичок?
— Да. И все-таки ваш выбор пал на меня, — сказал Курт. — Почему?
Безволосый вновь усмехнулся.
— Потому что ты справишься с этим делом лучше любого профессионала, лишенного… шерсти. Способность убивать заложена в самой твоей сути. Так было задумано с самого начала — очень давно, еще до создания куполов. Так и получилось. Человек и безжалостный зверь под одной шкурой. Твои предки были величайшими воинами, когда-либо ходившими по этой земле. А потом… — Ковбой помедлил. — Как водится, эксперимент вышел из-под контроля. Теперь таких уж не сыскать… И, коли ты сам об этом спросил, мне хотелось бы взглянуть на твое лицо. Можно?
Волк вздрогнул от неожиданности. Короткий рассказ заворожил его, он слышал только спокойный голос безволосого, видел только его невозмутимое лицо. На какие-то секунды он утратил бдительность.
— Зачем это вам? — резко спросил он.
— Мне хотелось бы удостовериться, что ты действительно тот, за кого себя выдаешь. Пока мы видели лишь одно доказательство — ты без особого напряжения совершил прыжок с высоты десятка метров. Это сложно, но вполне осуществимо.
Курт кивнул. Похоже, делать нечего.
Он поднял руку и медленно стянул с головы капюшон, стараясь, чтобы тот ни на секунду не закрывал обзор. Перемена выражения на лицах охранников не стала для него сюрпризом. Вначале округлились их глаза, потом приоткрылись рты. Такого, судя по всему, им видать еще не доводилось. Большая голова, чем-то похожая на человеческую, но в большей степени — на волчью. Уши, стоящие торчком. Рот, которому более подходило определение “пасть”. В этом лице они увидели подтверждение слухов, что ночами по мегаполису бродят чудовища.