Ярость (Сборник)
Шрифт:
— Команда «убить»?
Кедра пожала плечами: «Команда «убрать». Пока мы не можем сказать, что будет наиболее эффективно. Никого нельзя запрограммировать на выполнение действия, которое он не мог бы выполнить в сознательном состоянии. Мальчика надо тренировать так, чтобы исключить возможность появления сочувствия к Сэму Риду. Реакция типа кнопки «пуск». Это тоже будет учтено при гипнозе. По и без нашей команды он действовать не должен, чтобы исключить возможность провокации».
Захария задумчиво кивнул: «Неплохо. Но слишком много всяких слагаемых. Вроде как «Дом, который построил Джек». А ты уверена, что мы не
— Я знаю Сэма. Не забывай о его прошлом. Ведь сначала он был уверен, что он простой смертный. Такой образ жизни выработал у него чрезвычайно развитый инстинкт самосохранения. Он, как дикий зверь, каждую секунду настороже. Мы могли бы убить его сейчас, но сейчас мы этого еще не хотим. Мы нуждаемся в нем. Все человечество в нем нуждается. Только потом, когда он станет опасен, тогда нам придется его убрать. А к тому времени… сам увидишь.
Не отрывая взгляда от медленно распускающегося хрустального цветка, Захария произнес: «Да, я пример уже есть. Каждый диктатор знает, как неустойчиво его положение. Мы сами управляли бы Куполами гораздо лучше, если бы не забывали об этом. А Сэм, чтобы выжить, будет стремиться стать диктатором».
— Даже сейчас напасть на него было бы очень непросто, — отозвалась Кедра. — А лет через десять… двадцать… пятьдесят он будет абсолютно неуязвим. Каждый год, каждый час этого времени он посвятит борьбе. Он будет бороться с Венерой, с нами, со своими собственными людьми, со всем, что его окружает. Он не будет жить в Колонии Плимут, обозримой с любого экрана. Это здесь, в Куполах, ничего не меняется, поэтому нам трудно представить перемены, которые могут произойти наверху. Он сможет укрепиться благодаря нашим же достижениям — защитным устройствам, биопсихологическим барьерам, экранам». Потому-то я думаю, что добраться до него к тому времени можно будет только с помощью живой мины.
— План, конечно, очень запутанный. Но я, пожалуй, снимаю свое сравнение с «Домом, который построил Джек». Если посмотреть с другой стороны, он до смешного прост. Сэм будет ожидать от нас какого-нибудь хитроумного замысла. Ему и в голоду не придет, что мы способны на такое безрассудство — считать нашим единственным оружием пистолет в руках у восемнадцатилетнего мальчишки.
— Это может затянуться и на пятьдесят лет, — возразила Кедра. — Может вообще не удаться с первого раза. И со второго. Возможно, план придется корректировать. Но начать нужно сейчас.
— Так ты собираешься встретиться с ним наверху?
Кедра покачала головой, увенчанной копной золотых волос: «Я не хочу подниматься наверх, Захария. Зачем ты настаиваешь?»
— Он сейчас ломает голову над тем, что мы задумали. Можешь ему рассказать, раз его это волнует. Только не до конца. Сэм — не дурак. Необходимо дать ему пищу для подозрений. Пусть подозревает нас в одном, тогда мы спокойно можем заниматься другим.
— Поезжай сам.
Захария улыбнулся: «У меня тоже есть личные причины, дорогая. Мне хочется, чтобы ты встретилась с Ридом. Он ведь теперь не комнатная собачка. Он уже изменился и изменится еще больше. Меня интересует твоя реакция на Рида Бессмертного».
Она бросила на него быстрый пронзительный взгляд, и золотые шарики закачались на кончиках длинных ресниц.
— Отлично. Я поеду. Смотри, как бы тебе не пришлось пожалеть об этом.
Хейл
Какой-то старик неподалеку ковырялся в земле. Узнав Вычислителя, Хейл направился к нему. Бен Крауелл выпрямился, и его морщинистое лицо приняло озабоченное выражение.
— Здорово, начальник, — сказал он. — Погляди, какая земля сланная.
Он размял ком мозолистыми пальцами.
— Ты не бережешь себя, — ответил Хейл. — Здесь тебе находиться не полагается. Хотя, я думаю, приказывать тебе все равно без толку.
Крауелл ухмыльнулся: «Точно. В том-то вся и штука, что я всегда знаю, что будет дальше и как далеко я мшу заходить, — он сноба перевел взгляд на землю. — Еще здорово отравлена, но это восстановится. Если бактерии не будут…»
— Бактериальную обработку мы сделаем прежде всего.
Рядом никого не было, можно было говорить без опасения быть услышанными.
— Химия, конечно, очень эффективна, но этого не достаточно — в земле слишком много опасных личинок.
— Все равно, землица хорошая. Может, даже чуть жирновата. Там, к западу, почва победнее, нужно удобрять. Зато какая пшеница может тут вырасти!
Мимо прошел рабочий, держа на плече цистерну, похожую на огромный шприц. Он подошел к столбу с красной отметкой, снял цистерну с плеча и начал вдавливать выдвижную иглу в грунт. «Сорняки?» — спросил Вычислитель.
— Что-то страшное. На поверхности — обычный вьюнок. Зато корневая система — двадцать футов длиной. Уходит в глубину на десять футов. Единственный способ — накачивать ядом.
— На Земле было что-то в том же духе. Мы его звали «Подземный дед», по науке — планцитул. Мы, правда, керосином его вытравливали. На Земле ничего не росло с такой скоростью, как здесь. Это только пока хлопотно, а вот посадим пшеницу… За двадцать дней может вымахать, — Вычислитель поцокал языком и одобрительно покачал головой.
— Если мы с сорняками справимся.
— А тут только один способ — знай тащи. — Хотя постой, можно попробовать крабью траву. Ее даже этот твой вьюн не пробьет. Слушай, давай-ка несколько акров вместо того, чтоб травить, засадим крабьей травой. И почве полезно. Точно, это идея!
— Хорошо, я проверю. Спасибо. А больше никаких идей нету? Или это против твоих правил?
Вычислитель расхохотался: «Брось, не лови на слове. Могу ведь и я хоть что-нибудь предложить. Это все равно никоим образом на будущее не влияет, кто-нибудь рано или поздно да додумался бы до крабьей травы. Я не лезу только в серьезные вещи, по мере возможности. Правда, сейчас они могут казаться и несерьезными, но я-то знаю, что к чему». — Он посмотрел в сторону берега, туда, где громоздился завал из поверженных деревьев. Далеко через пролив можно было разглядеть континент, на котором, как скала, возвышался старый Дунменовский форт. В его обросших лианами, полуобрушенных стенах тоже шла какая-то жизнь. Яркие красные и желтые искры взлетали над башнями и тут же гасли. Непрерывно курсировали катера, обеспечивая сообщение с островом Первым.