Яростные тени
Шрифт:
– Хочешь узнать секрет? – прошептал соблазнитель, теперь поглаживая справа налево. – Я ласкаю себя каждую ночь, думая о тебе.
От его слов по ней прошел электрический разряд наслаждения до самого лона. Хэдли прижалась к его лбу.
– Боже… Лоу.
– Ты чудесная, просто потрясающая. – Он скользнул кончиками пальцев обратно, и хоть ее белье мешало его ласкам, постарался погрузиться во влагу, которая выделилась из лона. Мило, но не так как раньше.
– Пожалуйста, не останавливайся.
– Да, мэм, мне очень жаль, – выпалил Лоу, вовсе не сожалея, и снова стал тереть чувствительный бутон. – Я не сдержался. Так лучше?
Он в этом не сомневался. Хэдли наклонила голову, прижавшись щекой к щеке, и застонала.
Ее ласкали так давно, очень давно.
Это было изумительно и ново, прежние прикосновения не шли ни в какое сравнение. Все прошлое, словно сон, а это событие – новая реальность, ставшая стандартом, по которому она будет оценивать другие ласки.
– Расскажи о своих ощущениях, – потребовал Лоу.
Она лишь выдавила «как хорошо», но издала горловой стон удовольствия, будто точно знала, что именно ему хочется услышать. И она повторяла это как мантру, тяжело дыша, пока…
Что за шум?
Дверь. Дверь!
– Нет, нет, нет! – Хэдли соскочила с колен Лоу, натянула платье и встала перед креслом, будто могла закрыть почти двухметрового скандинава без рубашки и с возбужденным членом.
В квартиру, позвякивая ключами, вошла пожилая седая женщина, подняла голову и застыла, округлив глаза как блюдца.
Хэдли выпрямилась и улыбнулась.
– Добрый вечер, миссис Вентворт.
Глава 21
Лоу притворился, что уходит, припарковался через дорогу и просидел на водительском месте полночи, наблюдая за жилищем Хэдли, чтобы убедиться в отсутствии преследователей: ни пылающих львиц-богинь, ни подозрительных машин. Свет в окнах квартиры Хэдли погас. Возможно, она сейчас в постели. Представив себе, как Хэдли стонала у него на коленях, Лоу расстегнул молнию и принялся поглаживать свою плоть в темной машине, пока не кончил себе на руку, надеясь, что предмет его мечтаний занимается тем же на девять этажей выше. Когда рано утром молочники принялись объезжать окрестности, он наконец отправился домой спать.
На следующий день Лоу поехал в Филлмор и спрятал Лулу в новом месте. А потом прогулялся обходным путем, чтобы убедиться, что за ним не следят. По пути он унюхал какой-то ужасно знакомый запах и остановился рядом с торговкой цветами. На тротуаре стояли деревянные ведра тепличных тюльпанов и маргариток, но за ними пристроились напоминающие звезды сибирские лилии. Пожилая женщина отряхнула руки. Судя по флагу на окне, продавщица родом из Норвегии.
– Хотите купить букетик для возлюбленной?
– Не букетик, у меня есть другая идея.
– Мы сделаем все, что захотите, – пообещала цветочница, приглашая покупателя в магазин.
Четверть часа спустя Лоу прошел по боковой улице к дому Адама. Стелла оторвала взгляд от кукольной компании, заметила знакомое лицо у черного хода и побежала навстречу.
– Здравствуйте, мисс Голдберг, – поздоровался Лоу, обнимая малышку, когда появился ее отец.
– Нашел еще часть амулета? – с улыбкой уточнил Адам. – Дай посмотреть.
Оставив Стеллу играть с куклами, Лоу отдал другу вторую перекладину и принялся разглядывать подделку основания. Точная копия. Даже Хэдли могла бы обмануться. Эта мысль вызвала легкое чувство вины. Говоря по правде, не такое уж и легкое.
– Что с тобой? – спросил Адам, спрятав ценные находки в сейф.
– Просто не выспался.
– Уверен? Потому что ты улыбаешься и хмуришься одновременно, будто заболел или под кайфом. Может, и то и другое.
Лоу ссутулился на стуле.
– Как ты узнал, что Мириам – твоя единственная?
Адам смерил приятеля долгим взглядом.
– О, нет.
– Слушай, я не утверждаю, что меня обуревают чувства к кому-либо.
– К Хэдли, – поправил его Адам.
Лоу простонал:
– Просто, кажется то, что я поначалу принял за обычное вожделение, может оказаться чем-то большим. Я точно не знаю.
– Кажется? Слушай, у тебя либо есть чувства, либо нет.
Лоу провел рукой по лицу и утер лоб ладонью.
– Я только что заплатил цветочнице сотню долларов.
– С ума сошел? Это…
– Глупость.
– Точно, глупость.
Лоу понурился.
– В самом деле.
Он часто совершал глупые ошибки. Возможно, в случившемся нет ничего необычного.
Хэдли редко совершала глупые ошибки, поэтому предположила, что ее неспособность набирать простые телефонные номера так, чтобы не попасть на случайного абонента, косвенно связана со случившимся на коленях Лоу. И новообретенная глупость испортила ей рабочий день. Другие кураторы косились на Хэдли, будто у нее лицо испачкано. Джордж спросил, чему она улыбается. А отец, не видя ее, предположил, что дочь заболела, и предложил ей вернуться домой и отдохнуть.
Отдых – последнее, что требовалось Хэдли. Она была натянута сильнее пружины в дешевых часах и трещала по швам от беспокойной эйфории.
Но с течением времени весь этот восторг перешел в тревожное предвкушение, которое напустило тусклого тумана в голову. Как только пробило пять часов, Хэдли собралась уходить, но застряла у стола секретарши, пока мисс Тилли медленно повторяла сказанное уже дважды, глядя на Хэдли, будто на безумную. Возможно, так оно и было.
Она уставилась на руку красавицы секретарши с недоверием, а внутри лопаясь от радости.