Яростные тени
Шрифт:
Оливер ей совершенно не подходит.
С отвисшей челюстью он моргнул, будто в замешательстве. Его грудь поднималась и опадала от затрудненного дыхания. Затем лицо любителя д'yхов расплылось в маниакальной улыбке.
– О, Хэдли, моя дорогая…
– Я опаздываю на встречу.
Она бросилась к ожидающему такси.
– Если вы дадите мне шанс, я подарю вам весь мир, – крикнул Оливер ей вслед. – Вместо того, чтобы подавлять свой дар, вы станете той, кем вам суждено по рождению.
Хэдли не стала спрашивать, что он имел в виду.
Лоу последовал за дворецким доктора Бэкола в продуваемый насквозь особняк на Рашн-хилл. Старик сидел в инвалидном кресле на закрытой террасе, выходившей в большой двор, а вдалеке виднелся скрытый в полумраке залив Сан-Франциско. Без сомнения, прекрасное зрелище, которое недоступно слепцу. И все же отец Хэдли развернулся к большому окну, будто мог представить все это. На его коленях лежал плед, а в руках была чашка с горячим чаем.
Слуга объявил о приходе Лоу.
– Как дела, мой мальчик? – спросил Бэкол, обрадовавшись его обществу.
– Простите, что беспокою вас дома после рабочего дня, но я надеялся, у вас найдется минутка ответить на вопросы.
– Садись. Я с удовольствием помогу, чем смогу. А заодно расскажи мне о поисках. Есть хорошие новости?
Лоу подтянул плетеное кресло ближе к Бэколу и посмотрел на дверь, убеждаясь, что слуги не крутятся поблизости.
– Я нашел вторую перекладину.
– В самом деле? – улыбнулся Бэкол. – Чудесно!
– Да, но переживаю, смогу ли найти третью. – Лоу положил шляпу на колени. – Меня чуть не убили. За мной следят необычным способом. Некто использует особую магию, пытаясь украсть перекладины.
Старик застыл.
– Что ты имеешь в виду?
– Кто-то, кто обладает силой, сотворить мифическую египетскую химеру.
Поверхность чая в чашке доктора Бэкола задрожала, но он не ответил.
– Моя невестка вызвала дух вашей жены, предупредившей, что амулет не должен достаться Ноелю. Попробую угадать с первой попытки и предположу, что это ваш прежний партнер по раскопкам.
Бэкол кивнул.
– Ноель Ирвинг.
– Может, пора рассказать, зачем вам так нужен амулет, и каким образом он связан с тем человеком.
– Ты мне не поверишь.
– Не поверю? Меня чуть не спалила заживо египетская огненная богиня. А до этого грифон пытался выклевать глаза. Выкладывайте, с кем я имею дело, чтобы понять, какой магии противостою.
Одной рукой найдя на ощупь приставной столик, дрожащими пальцами Бэкол поставил чашку с чаем.
– Скажите мне, мистер Магнуссон, вы верите, что женщина может быть влюблена в двух мужчин одновременно?
Лоу стиснул зубы.
– Нет, не верю.
Бэкол вздохнул и откинулся в инвалидном кресле.
– Я тоже когда-то не верил. Лучше расскажу с самого начала: в конце XIX века, когда мы с Ноелем еще дружили, он очень интересовался оккультизмом и с переменным успехом занимался магией. Ничего выдающегося – умел накладывать чары, чтобы усилить наше везение и найти сокровище, или сотворить свет в темном туннеле. Хотя, с высоты прожитых лет, я часто думаю, не использовал ли он любовный приворот, чтобы заставить мою жену с ним спать. Или во мне говорит гордость.
Лоу поерзал на сиденье, чувствуя себя крайне неловко.
– Мне жаль.
– Мне тоже. Но они были любовниками несколько лет. Я подозревал, но не знал наверняка до 1898 года. Я оставил Ноеля приглядывать за Верой в Каире, сам уехал на месяц. По возвращении обнаружил, что они оба сильно заболели, подхватив местную заразную хворь, которую можно вылечить лишь западными лекарствами. Однако и Вера и Ноель не могли от слабости встать с постели, не говоря уже об отъезде. Местный доктор сказал, что им осталось жить считанные дни, если не часы. Ноель умолял меня привести ведьму, которую он встретил во время нашего последнего путешествия.
– И вы привели? – тихо спросил Лоу.
– У меня не осталось выбора. Вера была беременна Хэдли. Если бы моя жена умерла, я бы потерял обеих.
– Господи!
Бэкол поерзал в инвалидном кресле.
– Я нашел ведьму. Она уверяла, что может спасти больных от смерти, но их ждут последствия. Нельзя нарушить естественный порядок вещей, не заплатив определенную цену.
– Всегда есть подвох, – прошептал Лоу.
– В самом деле. И этот подвох состоял в том, что жизнь продлевалась на восемь лет. Потом те, на кого наложены чары, умерли бы. Таким было проклятье. Что я мог сделать? Наблюдать, как они умирают у меня на глазах? Потерять нерожденную дочь? Я сходил с ума от горя, их предательства, утраты наивности и доверия к тем двум людям, которых любил больше всех на свете.
Бэкол покачал головой, погрузившись в воспоминания, а потом глубоко вздохнул и продолжил:
– Ведьма вырвала их обоих из когтей смерти, заодно спасла и Хэдли. На какое-то время я ликовал. И только много позже узнал истинную природу той магии и что пошло не так. Потому что заклинание использовалось для того, чтобы подарить человеку бессмертие.
– Бессмертие?
– Неуязвимость. На восемь лет. И я видел это своими глазами. Смерть не касалась Ноеля. Он не умер ни от ножевой раны, ни от пули. Он не болел, и на него не действовали яды. В 1901 году я сбросил его с отвесной скалы. Он пролетел около сотни метров, отряхнулся и ушел.
Боже милостивый.
– Ужасно неловко для меня, потому что, чем больше я узнавал о давности его связи с моей супругой, и насколько Вера его любила, тем больше сожалел, что спас Ноеля. В последующие годы меня снедала лишь мысль похоронить ублюдка. Я сделал все для достижения цели, не занимаясь больше ничем.
– А у вашей жены была такая же особенность? Это бессмертие?
– Нет. – Старик нашел чашку и сделал глоток. – Моя жена казалась совершенно нормальной. И Хэдли родилась здоровой. Все было в порядке. Я начал надеяться, что ей повезло, и раз Ноель получил благословенное проклятие, то он и заплатит цену через восемь лет, а Вера проживет жизнь как обычный человек.