Йеллоуфейс
Шрифт:
Расставание могло показаться внезапным, но его приближение предвидели все. Следует также упомянуть, что перед провалом своего дебюта Джефф опубликовал серию коротких рассказов о девушке-андроиде по имени Сяо Ли, которая после несносных оскорблений от развратных клиентов-людей самоликвидировалась, да так, что взрыв уничтожил больше половины Нового Пекина. Джефф утверждал, что эти истории стали его своеобразным ответом колониальному женоненавистничеству, правам искусственного интеллекта и китайскому патернализму. Кто-то в Twitter спросил, как он выучил все китайские фразы, что разбросаны у него по тексту; Джефф беспечно ответил, что знается с «длинноволосым словарем» (Twitter после этого
В общем, книга Джеффа провалилась. Афина сделала то, чего все ожидали, — дистанцировалась от этого бардака, — и самая привлекательная молодая пара книгоиздательства превратилась в самую привлекательную молодую писательницу книгоиздательства и белого парня, чья карьера закончилась, не успев толком начаться.
Джеффу, казалось бы, следовало зализать раны и двигаться дальше. У него все еще были влиятельный литературный агент, вторая книга по контракту и шанс перезапустить свою карьеру. Но затем его присутствие в Twitter приняло какой-то дикарский оборот. Его понесло. Он начал излагать длинные истории о том, как его несправедливо превратили в злодея, как на самом деле именно Афина подтолкнула его написать ту статью в Locus, но затем не протянула руку помощи.
Я вторично пережила смятение, наблюдая, как все это происходит. Афина поступила умно, а именно отключила свой Twitter и пережидала, пока интернет не подыщет какую-нибудь другую мишень для своего похотливого внимания, замаскированного под заботу. Джефф же продолжал бессмысленно отвечать на язвительные реплики, пока количество его подписчиков не упало до двузначных цифр, после чего он тоже деактивировал свой аккаунт. Его агент уволился по «личным причинам». Контракт на продолжение его первой книги остается в силе, но неясно, увидит ли она когда-нибудь свет (в том, понятно, случае, если Джефф все же пытается ее закончить).
Кто на самом деле разберет, что произошло? Twitter делает из всех нас неразборчивых, но пристрастных судей. В зависимости от того, с кем разговариваешь, Джефф либо скользкий, подловатый, хамоватый, страдающий комплексами паразит-провокатор, либо же он сам жертва. Афина вышла из воды сравнительно сухой — в основном потому, что мало кто поверит, будто встречаться с талантливой красавицей Афиной Лю настолько ужасно, как это пытался живописать Джефф. Но есть и еще одно соображение, косвенное: оно в том, что в боксерскую грушу всегда легче превратить белого неуравновешенного парня.
Насколько мне известно, Афина и Джефф не общались несколько месяцев. Тогда с какой стати он нацелился на меня?
После небольшого копания я прихожу к выводу, что за всем этим стоит именно он. Его аккаунт прилежно ретвитил все, что когда-либо всплывало на @AthenaLiusGhost. Кое-где он добавляет и свои собственные твиты с цитатками: «Поверить невозможно, что все хранят молчание. Eden и Джунипер Сонг необходимо заклеймить!»
До этого единственное, что он написал в Twitter больше месяца назад, было: «На вас не поглядывают косо, когда вы в индийских ресторанах спрашиваете что-нибудь острое по-настоящему, а не острое для белых?» В ответ три лайка и один отклик от кого-то с ником RichardBurns08: «Вот и я о том. Я сам три года как женат на тайке, и когда мы заходим в ресторан, там все время думают, что „этот гайдзин [58] такое не осилит“. Приходится чуть ли не скандалить!» Хронология почти совпадает.
58
Гайдзин (яп. ?? [?ai(d)?i?]) —
Надо действовать быстро. Джефф кретин, но кретин неуравновешенный и непредсказуемый. Лучше пресечь все на корню. С ним я, пожалуй, совладаю, но надо бы точно знать, что у него припрятано за пазухой. У меня до сих пор сохранился номер Джеффа, еще с той поры, как Афина приглашала меня и еще нескольких человек на писательский ретрит возле Потомака. Ретрит так и не состоялся; начались споры о стоимости домиков и о том, как там располагаться — по гендерному признаку, по парам или просто всем скопом. Возникли всякие неловкости, а затем наложились нестыковки в расписании, и выезд пришлось в последний день отменить. Но я скрупулезно сохранила контактную информацию по каждому участнику, включая телефоны, имэйлы с кодами зон 202 и 401.
Я отправляю Джеффу скриншот первого твита @AthenaLiusGhost и делаю приписку: «Я все знаю».
Он один из тех придурков, что не уничтожает чеки и расписки. Он видит это сразу. И не отвечает.
Мое сердце колотится так сильно, что в груди чувствуется отдача. Я печатаю: «Завтра в 15:30 у „Коко“, возле „Тайсонз Корнер“. Шанс единственный. Появляйся, или я всем разошлю, что это ты».
Затем я отключаю телефон и с лихим воплем швыряю его на кровать.
К кафе «Коко» я подхожу пораньше и беру латте со льдом, который отхлебываю лишь крохотными глотками; не хватало еще, чтобы посреди разборки меня потянуло в туалет. Вокруг не по сезону жарко, поэтому я облюбовываю себе местечко снаружи — за угловым столиком на двоих, откуда открывается шикарный обзор внутреннего дворика и удобные пути отхода по всем направлениям. Зачем мне пути отступления, я ума не приложу: я что, агент спецслужб на вражеской территории? А впрочем, неплохое описание данной ситуации: двое торгующих ложью в интернете пытаются решить, как сподручней сгубить своего визави.
И вот появляется Джефф. Я вижу, как он идет через площадь, опустив голову и словно боясь, что его узнают. На голове бейсболка и массивные солнцезащитные очки. Вид откровенно нелепый. Я просто в шоке.
— Привет, Джуни. — Он дергает на себя стул, что напротив меня, садится и снимает темные очки. — Рад снова тебя видеть.
Неудивительно, что Афина когда-то им восторгалась. На первый взгляд Джефф очень красив. По авторским фотографиям мне знаком этот твердый подбородок, насыщенно-зеленые глаза. Все эти черты настолько ярко выражены, что слегка ошеломляют. Ну прямо оживший герой-любовник из какого-нибудь мрачного и страстного «янг эдалт» романа, с растрепанной темной шевелюрой и жесткой щетиной на четко очерченных скулах.
Только я читала его твиты, пафосность которых делает его жалким, лишая сексуальности. Я делаю глоточек латте. Отдавать ему контроль над ситуацией ни в коем случае нельзя — пусть даже на мгновение не думает, что у него есть какой-то перевес. И я делаю бросок со всей агрессивностью, на какую способна:
— Что за хрень ты там несешь насчет кражи рукописи Афины?
Он откидывается на спинку стула и скрещивает руки на своей выпяченной груди (наверное, именно эту позу люди имеют в виду, когда говорят «грудь колесом»).
— Что я говорю, должно быть, известно нам обоим.
— Лично мне нет! — бросаю я сердито. Возмущение дается мне легко. Даже возникает желание дать ему по его ухмыляющейся физиономии. — Это вздор!
— Тогда зачем ты назначила эту встречу?
— Потому что твой поступок иначе как мерзостью не назовешь! — огрызаюсь я. — Это отвратительно и неуважительно по отношению не только ко мне, но и к Афине. Будь ты посторонним, я бы сразу послала тебя к херам, но, учитывая твое прошлое с моей лучшей подругой, я решила, что лучше будет сделать это лично.