Йормунганд
Шрифт:
Что толку гадать, Бьярне смел руны обратно в мешочек. Мальчик вернется только к вечеру, надо бы сообразить чего повкуснее.
Перепутав повороты, Йормунганд плутал между маленькими, незнакомыми, похожими друг на друга поселками.
Шел дождь, и высокий человек ехал на телеге скрючившись, высоко подняв ворот кожаного плаща. Вода стекала по его темно-рыжим волосам и капала с подбородка. Пегий конь потемнел от влаги, постоянно фыркал, мотал головой. Дождь и ему не нравился. Йормунганд сочувствовал Задире. Боевой конь, а впрягли в тележку.
Йормунганд заставил
— Айе! — сказал Йормунганд, морщась от аромата лука исходящего от крестьянина, — Могу я у вас переждать непогоду? Как дождь перестанет, я сразу уеду.
Крестьянин начал было отрицательно мотать головой.
— Дом старосты дальше, — начал он.
— Мне все равно до дома старосты, — нетерпеливо прервал его Йормунганд, — Мне сейчас нужно обогреться и чего-нибудь поесть. И Задире тоже. Есть у вас сено и куда коню поставить?
Крестьянин кивнул.
— Вот и хорошо.
Он указал крестьянину на телегу и прошел мимо него внутрь. Грязь во дворе раскисла, так что до крыльца пришлось добираться через огромную вязкую лужу. В доме тепло и чисто. Стол пуст, видимо, семья уже успела поужинать. Рядом с огнем сидела светловолосая девушка и пряла шерсть, свивая ее в тонкую нитку. Йормунганд смотрел на нее пару секунд, потом слегка поклонился. Она вскочила, приняла у него плащ и помогла снять сапоги, измарав в грязи простое серое платье. Потом суетливо принялась накрывать на стол. Хозяин дома к тому времени уже вернулся, и тихо встал в дверях. Йормунганд заметил, что он тихо положил топор недалеко от двери, на случай, если странник принялся бы учинять насилие или буянить. Йормунганд сел к огню и протянул к очагу озябшие руки.
— Мой конь ни в чем не нуждается? — спросил он.
— Нет, мой господин.
— Хорошо. Денег у меня немного, но я заплачу. Я Гюльви из Ирмунсуля, — сказал он, подумав, что представиться все-таки надо, хоть это и всего лишь крестьяне.
— Не хотите говорить, господин, так и не говорите, — произнес крестьянин кланяясь.
— Ммм, и как урожай нынче? — спросил Йормунганд не представляя, о чем можно говорить с этими людьми.
— Хорошо, мой господин, — ответил крестьянин, — Хорошо, на корню сгнил.
Больше Йормунганд ни о чем не спрашивал, быстро перекусив, сел к огню и так и сидел, не спуская с него глаз, пока не остались лишь редкие красные головешки. Тогда дом погрузился во мрак, а хозяин с хозяйкой тихонько легли спать на тюк соломы в углу. Для гостя оставили свободной кровать. Йормунганд тоже задремал, свесив голову на грудь.
— Дети Хеймдаля, — думал он в полусне. Шум дождя убаюкивал и незаметно для себя Йормунганд заснул, осев на скамью. Глубокой ночью крестьянин встал и накрыл его тонким лоскутным одеялом. Наутро Йормунганд поел вместе с хозяевами, подробно расспросил их о местных краях и даже немного неловко постарался отплатить им за гостеприимство рассказом об Ирмунсуле. Серебряную монету он положил на стол, чем заставил крестьянку низко кланяться, опустив глаза.
Четыре часа спустя Йормунганд уже стучал кулаком в хлипкие городские ворота. Открылось маленькое окошечко, и оттуда высунулся маленький лысеющий человечек с туканьим носом. Йормунганд тут же назвал его про себя «господином Туканом».
— Слушаю? — проскрипел господин Тукан.
— Я представитель «Бьярне и ко», — Йормунганд развернул пергамент и показал в окошечко. Старый пергамент потемнел от времени, Бьярне накануне еще тщательно вымарывал старое название. А Йормунганд так же тщательно выводил новое. Господин Тукан кашлянул.
— С товаром? — спросил он.
— Полная телега, — сказала Йормунганд, невольно широко улыбнувшись.
— Не слышал раньше ни о Бьярне ни о ко.
— Мы расширяем сферу влияния на рынок, — заявил Йормунганд.
Раздался стук ключей.
— Потяните там на себя, — попросил Тукан. Йормунганд вцепился в проржавшее кольцо и ворота со стоном поддались.
Тукан оказался таким же, как и большинство чиновников, служащих на въездах в города. Йормунганд протянул ему бумаги, раздумывая, не выводят ли подобных людей в специальных питомниках, или это работа заставляет их лысеть, а голос делает высоким и противным. Господин Тукан просмотрел грамоты, отдал их обратно Йормунганду и поманил за собой в конторку. Два здоровых охранника вышли за ворота, чтобы осмотреть телегу. Йормунганд не сомневался, что пары мечей он точно потом не досчитается. И даже охранные руны не помогут.
— Господин Бьярне, верно? — сказал Тукан, садясь за перепачканный чернилами стол.
— Ганглери из Ирмунсуля, если вы спрашиваете о моем имени, — сказал Йормунганд.
Тукан вытянул чистый листок из-под пачки исписанных и перепачканных, неторопливо заточил перо, окунул его в чернильницу и принялся тщательно выводить буковку за буковкой.
— Глан-гери.
— Глан-гле-ри, — поправил его Йормунганд. Судя по манипуляциям чиновника, не досчитается он больше пары мечей.
— Гланглери, — согласился чиновник, — из Ирмунсуля.
— Все так.
— С целью?
— Реализация товара общего потребления.
Чиновник поднял голову.
— Вы же оружие продаете, — сказал он.
— В том числе. А так же ножи, топоры, бижутерию и полезные в хозяйстве мелочи.
— Хмм. Широкого профиля, значит, компания.
— Да. Вроде того.
— Целей свержения нынешней власти не имеете?
Йормунганд непонимающе нахмурился.
— Простите? Нет, я первый раз здесь.
Тукан наградил его тяжелым взглядом и вновь уткнулся в свою бумажку. Поводив по ней носом, развернул ее Йормунганду.
— Распишитесь здесь, господин…
— Гланглери.
— Господин Гланглери.
Йормунганд почувствовал, как позади него появился один из стражников.
— Сдайте оружие, — сказал господин Тукан.
— Что? Но я его продавать везу.
— То, которое при вас. По закону вы не имеете права находиться в черте города вооруженным.
— Но это не имеет смысла, у меня же полная телега этого добра, — попытался было возразить Йормунганд.
— Закон есть закон и каждый обязан подчиняться ему, — наставительно сказал Тукан.