Юджина. Девять жизней
Шрифт:
— Фреди? — сонно спросила Юджи, потирая глаза.
— Да, милая?
— С кем ты разговариваешь?
— Со змеем. В дом просится.
Юджина, завернувшись в одеяло, протопала к входной двери, изрядно покореженной после драки, и выглянула на крыльцо. Увидев дрожащего нага с покрасневшим носом, Юджина ахнула, и схватив Хассея за ледяное запястье, затащила в дом.
— Ну чего же ты, чего раньше не постучался? Что мы, звери какие-то? Не пустили бы в дом? — хлопотала она, усаживая змея и набрасывая на его плечи свое одеяло. — Фреди, сделай Хассею чая!
Фредерик, не слишком желающий тетешкаться
— Н-н-не думал, что здесь ночью так холодно, — пожаловался наг, зябко кутаясь и глядя грустными глазами на Юджину. 'Жалостлива? Хорошо, это пригодится…'.
— Надо было сразу сказать, что ты мерзляк, — вздохнула Юджина, и повинуясь порыву, положила свои ладони на ладони Хассея, тем самым удивив и его, и себя.
— Я… у тебя руки холодные, — смущенно сказала она, отведя глаза, но руки не убрала.
— Да, — хрипло сказал Хассей, с удивлением ощущая, сколь быстро тепло растекается по его телу. Стало как-то сразу хорошо и спокойно, как будто он, неразумный еще змееныш, греется на горячем камне после долгой и холодной зимы. — Ты удивительная. В тебе столько магии!
— Нет, совсем нет. Я пыталась колдовать по магическим книгам из нашего магазина, но у меня ничего не получалось. Даже свечку не могла зажечь.
— Потому что магия людей годиться только для людей, — тихо объяснил наг. — Ты другая. Мы другие.
Он аккуратно положил ее узкую ладошку поверх своей, и попросил:
— Я покажу тебе. Сожми кулачок.
Юджина сделала так, как он хотел. Смуглые пальцы нага нежно коснулись костяшек пальцев, затем проследовали к кисти, а затем начали рисовать замысловатые узоры на ее ладони.
— Люди когда-то боготворили бастет, но их обожание в конце концов переросло в зависть и алчность. Тех, кому они раньше поклонялись, они стали нещадно истреблять. Глупые человечки верили, что кровь бастет, их плоть — обладает магическими свойствами.
Хассей провел пальцами по голубой вене, ощущая, как сильно и ровно бьется пульс девушки. Она не боялась его, и нага это радовало. Почему-то ему стало жизненно важно, как Юджина к нему относится.
Хассей провел пальцами по голубой вене, скрываемой тонкой полупрозрачной кожей, ощущая, как сильно и ровно бьется пульс девушки. Она не боялась его, и нага это радовало. Почему-то ему стало жизненно важно, как Юджина к нему относится.
— Преступление, ужасное преступление убивать бастет, — продолжал рассказывать Хассей мягким, шелестящим голосом. — Тех, кто на это осмеливался, ждало лишь несчастье и безумие. И все же, непоправимый вред клану кошек был нанесен. Бастет почти не осталось, а вместе с ними стала уходить и магия. Людская магия, и магия двусущных — кицунэ и нагов. Я один из последних сильных магов своего рода, и все же даже мне за пределами родных мест тяжело колдовать. Но не рядом с вами, моя драгоценная, dhanim…
Девушка слушала Хассея, не отрывая взгляда от мерных движений рук нага, и не мешая Хассею свободно ее разглядывать. По человеческим меркам красива, даже очень, хотя на вкус змея, ее красота была слишком яркой, даже вульгарной. Слишком бледная кожа для таких темных волос и бровей, излишне чувственный рот, пышные бедра и грудь… ладно, фигура змея устраивала, хотя он и привык к более изящным женщинам.
Но ни один человеческий взгляд не был способен увидеть в Юджине то, что видел наг. Истинная, древняя магия, которую нельзя было уложить ни в какие законы или формулы, окутывала бастет, стекала с ее волос, сочилась из глубин изумрудных глаз, сейчас скрытых за пушистыми ресницами.
— Смотри, смотри… — шептал Хассей, борясь с желанием поднести ладонь девушки к своему лицу, и коснуться губами бархатной кожи, как будто лишь так, попробовав ее на вкус, он сможет испить ее магию. — Смотри внимательно…
Змей медленно разжал кулачок Юджины, и дунул на вспотевшую ладошку. Дыхание мага породило молочно-белую сферу, вращающуюся в воздухе и мерно-пульсирующую.
— Теперь ты, подуй немного, так, как будто ты хочешь не затушить, но лишь поколебать пламя свечи.
Юджина послушно сложила губы трубочкой, овевая сферу своим дыханием. И почти сразу сфера потемнела и начала вытягиваться и менять очертания. Сначала хаотично, рождая причудливые фигуры, пока, наконец, окончательно не приняла форму. И вот на ладони Юджины уже довольно потягивалась угольно-черная кошка с глазами, сияющими как драгоценные камни.
— Что это? — зачарованно спросила Юджина. — Иллюзия?
— Не совсем. Это то, как выглядит твоя вторая сущность. Та часть тебя, которая пока лишь только пробуждается.
— Вот это да! А потрогать можно? — как показалось Юджи, прогрохотало над ними. Она испуганно вздрогнула, и тут же кошка растаяла в воздухе, на прощание лишь махнув хвостом.
— Нельзя, — сквозь зубы, ответил Хассей, вскинув голову и с неприязнью буравя взглядом медведя.
— А ты на меня своими зыркалками бы не пялился, а то так и ослепнуть можно, — проворчал Фреди, ставя на стол две огромные кружки. — Чая у меня нет, есть травяной отвар. С листьями малины и ежевики. И еще мяты немного добавил. Потому что кое-кому точно надо успокоиться.
Попытки медведя привлечь к себе внимание бастет не увенчались успехом. Юджина, не обращая внимание на Фредерика, с некоторым сожалением посмотрела на Хассея, а затем смущенно улыбнулась.
— Спасибо. Это было так красиво. Я думаю, что плохой человек… то есть наг, не способен создавать такую красоту. Так что прости, что плохо о тебе подумала.
— Я лишь проявил то, что было скрыто в вас, дханим, — улыбнулся в ответ змей, стараясь не приоткрывать в улыбке зубы, сейчас явно заострившиеся. Что за глупое, неуместное желание укусить девушку, пометив ее!
— А что это значит — 'дханим'?
— На языке моего народа это означает 'душа моя'.
Фреди громко фыркнул, выражая свое мнение к излишне слащавому на его взгляд, нагу. Ну разве так можно? Неужели женщинам нравятся подобное?
— Киска моя сахарная, хочешь меду? Сам лично собирал, — решил попробовать себя на опасной и скользкой стезе комплиментов молодой бьйорн.
— Нет, Фредерик. И не называй меня так, — вежливо, но явно неодобрительно отозвалась Юджина на 'киску'.
Спустя час они покинули дом, и отправились в путь. Первоначальный план Фредерика отправиться в город был рассмотрен и отклонен Хассеем, решившим, что топтать дорогу в течение трех дней его не слишком устраивает.