Юго-западная Туркмения в эпоху поздней бронзы. По материалам сумбарских могильников
Шрифт:
Перед тем как начать рассмотрение возникновения и развития такого специфического погребального сооружения, каким является катакомба, надо сделать существенную оговорку. Впервые на территории СССР погребальные сооружения подобной конструкции были найдены в конце XIX—начале XX в. в зоне степей Северного Причерноморья и Предкавказья. Многие исследователи посвятили своп работы проблемам происхождения катакомбной культуры вообще, и катакомбы в частности [библиографию см.: Братченко, 1976]. Однако эти проблемы и сейчас окончательно не решены. Рассмотрение происхождения катакомб Сумбарских могильников мы еще не связываем с проблемами катакомбной культуры, пока следует разобраться в вопросах происхождения катакомбы в пределах южного земледельческого пояса Средней Азии.
Катакомба Сумбарских могильников представляет собой сооружение, состоящее из двух частей — погребальной камеры и входа в нее (рис. 14, 2). Высота камеры достаточна для того, чтобы в пей смог поместиться человек либо па корточках, либо сидя, — иначе ее нельзя было бы сделать. В связи с тем, что камера вырубалась в нетронутом лёссовом холме, свод ее держался после совершения в ней погребения какое-то время без подпорных конструкций и обваливался или сам по себе, или после его нарушения грабителями. Камера была погружена под уровень современной поверхности на глубину от 1.8 до 3 м. Вход в нее всегда был ориентирован в северную сторону горизонта и в связи с этим устроен двояким образом. В камеру у северного склона холма вела горизонтальная штольня; в камеры, удаленные от северного склона, — вертикальный колодец. Камера после совершения в ней захоронения оставалась незаполненной, так как была отделена от входного колодца либо штольни каменной или кирпичной кладкой; вход был полностью завален землей. Поскольку в могильниках нет случаев нарушения одних камер другими, можно предположить наличие в то время каких-то надмогильных сооружений, которые указывали места входных колодцев. Эти же сооружения, может быть просто холмики земли, служили ориентирами и для кладбищенских воров.
Рис. 14. Эволюция погребальных сооружений (1—6) в долине Сумбара от IV тыс. до н. э. до современности.
При раскопках разновременного могильника Пархай II были обнаружены могильные сооружения предсумбарского времени. Одно из них (камера 39) — типичная катакомба с овальной в плане камерой; в нее вел круглый колодец, а вход был заложен пятью рядами сырцовых кирпичей. По-видимому, и две другие камеры (44 и 61) представляют собой остатки катакомб. Значит, погребальные сооружения предшествующего времени могут свидетельствовать о том, что катакомба конструктивно оформилась уже в период, предшествовавший сумбарской культуре, не позднее, чем в середине II тыс. до н. э.
Более древние погребальные сооружения мало отличаются друг от друга в конструктивном отношении. Те, которые предшествовали предсумбарским катакомбам, находились неглубоко от поверхности земли (до 1 м) и могли иметь только искусственную деревоземляную кровлю (рис. 14, 1). Камеры более раннего времени были, естественно, глубже (уровень их дна около 1.5 м от поверхности земли), но имели значительный диаметр, что не позволяет реконструировать их иначе, как полуподземные склепы с боковым входом и деревоземляным перекрытием. Большое количество погребенных (до 60 человек) свидетельствует о длительности их функционирования, в течение которого они оставались свободными от земли. В одной из камер (15, верх) были обнаружены четкие следы от вертикальных круглых столбов диаметром 12—15 см, утопленных в стенки камеры на концах оси, перпендикулярной оси входа. На столбы, видимо, и опирались горизонтальные лаги деревоземляной крыши. Подобную конструкцию подтверждают еще некоторые наблюдения: так, значительное количество разновременных черепков, обнаруженных в засыпи камеры над основным костищем, могло там оказаться только после провала кровли склепа, на которой они находились; аналогичное явление было прослежено М. П. Грязновым в землянках эпохи бронзы [1953]. Поскольку погребальные камеры были вырыты не в монолитной материковой толще холма, а в уже нарушенных слоях, свод их не мог держаться без специальной конструкции.
Таким образом, погребальная камера в Юго-Западной Туркмении в период от энеолита до развитой бронзы представляла собой округлый в плане полуподземный склеп с боковым входом, со слегка возвышавшейся над уровнем земли искусственной кровлей из толстого слоя земли на какой-то деревянной основе. Для проникновения в него надо было сначала освободить от земли предвходную яму и только после этого открыть входное отверстие, заложенное каменной плитой или сырцовыми кирпичами (реже). После совершения очередного погребения в склепе входное отверстие закрывали плитой, а предвходную яму снова засыпали землей.
Погребальные камеры могильника Пархай II периода позднего энеолита и ранней бронзы стадиально и хронологически близки погребальным камерам Геоксюра в Юго-Восточной Туркмении, в древней дельте Теджена [Сарианиди, 1959, 19726]. После открытия геоксюрских коллективных погребальных камер было предложено видеть в них места для погребения членов большесемейной общины. Однако эти замечательные памятники были интерпретированы значительно позднее [Хлопин, 19776]. Они предстали как неоспоримое свидетельство становления в обществе древних земледельцев времени позднего энеолита и ранней бронзы патриархальных отношений: в них погребали кровных родственников одного поколения, т. е. детей одного отца; именно этот момент требовал прочного закрепления в общественном сознании. Сходство между погребальными сооружениями двух районов одной земледельческой зоны и хронологическое совпадение дают все основания усматривать в склепах долины Сумбара отражение того же социального явления, что и в толосах дельты Теджена.
Появившись в IV тыс. до и. э., традиция коллективных захоронений сохраняется как на северной подгорной равнине Копетдага, так и в ЮгоЗападной Туркмении в течение не менее 1500 лет: наряду с индивидуальными могилами коллективные погребальные камеры, и специально сооруженные, и в заброшенных жилых помещениях, известны в периодах Намазга III—V. Коллективных захоронений Намазга VI, синхронных сумбарской культуре, не найдено. Вероятно, тогда их уже перестали совершать. А на материалах долины Сумбара можно видеть достаточно отчетливую линию постепенного отмирания коллективных захоронений примерно в первой половине II тыс. до н. э. По-видимому, надобность в них как средстве укрепления патриархальных отношений полностью отпала во всех земледельческих районах Южной Туркмении. Причина этого заключается в том, что к эпохе поздней бронзы патриархальные отношения настолько прочно вошли в жизнь и сознание древнего земледельческого населения, что дополнительное воздействие на общественную психологию постепенно перестало быть необходимым. Теперь замкнутое кладбище стало выполнять объединительные функции па более высокой ступени социальной организации. Оно принадлежало определенному поселку, и на нем хоронили людей из разных патриархальных семей одного рода, которые были в какой-то степени кровными родственниками. Возможно, всех погребенных па кладбище считали детьми одного предка.
Традиция родовых кладбищ .характерна для населения Средней Азии вообще, и Южной Туркмении в частности. До сих пор на окраинах пос. Кара-Кала расположено много родовых кладбищ, что отмечалось специальными исследованиями [Овезов, 1976, с. 175—178] и личными многолетними наблюдениями автора. Несмотря на то что воспоминание о прежнем родо-племенном делении туркмен сохранилось лишь у стариков, местное население продолжает строго придерживаться старых погребальных обрядов. Есть не только русские, армянские и туркменские кладбища, но и туркменские, принадлежащие отдельным родам или племенным подразделениям. Так, на кладбище, расположенном на месте могильника Сумбар III, хоронят только геркезов независимо от места их прежнего проживания; чуть ниже по Сумбару находится кладбище рода Вага, который до Отечественной войны жил неподалеку; теперь он переселен, ио члены этого рода используют до сих пор свое старое кладбище. Подобных примеров множество не только в Туркмении [см.: Поляков, 1973], но п по всей Средней Азии; у таджиков, например, односельчанина называли «товарищ по кладбищу», потому что после смерти его всегда хоронили на родной земле [Кузьмина, 1977, с. 97]. Следовательно, имеются все основания, чтобы могильники из одиночных погребений эпохи поздней бронзы в долине Сумбара рассматривать как родовые кладбища, традиция которых дожила до нашего времени.
Погребальные камеры с коллективными захоронениями эпохи ранней и развитой бронзы сменились одиночными погребальными камерами эпохи поздней бронзы. Произошли весьма существенные изменения. Во-первых, употребление погребального сооружения стало одноразовым, т. е. при его создании знали, что оно не будет вскрываться после того, как в нем произведут захоронение. Во-вторых, поскольку камера предназначалась для одного покойника, площадь ее уменьшилась главным образом за счет сокращения короткой оси. Это с неизбежностью привело к более принципиальным изменениям в конструкции. При одноразовом использовании погребальной камеры стало удобно из чисто практических соображений (предохранение погребенного от попадания в камеру осадков, мелких животных и возможного ограбления) делать ее более глубокой. А в связи с тем, что камера стала меньше и глубже, отпала необходимость в дополнительных подпорках перекрытия — лёсс выдерживал давление земли, сохраняя на какое-то время искусственную полость. Так можно представить себе линию трансформации коллективных полуподземных склепов в глубокие катакомбы.
Здесь уместно обратить внимание на то, что пока только в Юго-Западной Туркмении можно проследить линию происхождения катакомбы. Это особенно важно потому, что погребальные сооружения такой конструкции известны достаточно широко от донецких степей до Систаиа, но нигде нельзя проследить такого генетического ряда, как в долине Сумбара. Поэтому напрашивается альтернатива: надо или употребить все усилия для поисков такого же ряда в местах существования катакомб, или согласиться с предположением о том, что именно из Юго-Восточного Закаспия в эпоху развитой бронзы (первая половина II тыс. до н. э.) по широкой территории распространилось какое-то мобильное население и разнесло по ней своеобразный тип погребального сооружения — катакомбу. Это нарушает привычный, десятилетиями существующий ход мысли относительно происхождения катакомбной культуры, но не считаться с объективными новыми фактами нельзя.