Юлия
Шрифт:
– Дорогие же у вас охранники! – возмутилась она. – Ты что, Джета Ли вместе с Джекки Чаном нанимаешь?
Филатов пожал плечами.
– Ты можешь позвонить в любую охранную фирму и узнать расценки, если мне не веришь, – сказал он сухо.
Звонить она не стала, хотя и потянулась сначала за телефоном, лежавшим на столе.
– Ладно, – согласилась она. – Но, может быть, заказать гостиницу поскромнее?
– Ты имеешь в виду пятиместный номер с железными кроватями и туалетом
– Ну, не передергивай. У нас есть вполне приличные гостиницы. Номера одноместные, небольшие, но уютные. И почти в центре.
– Гостиница «Спортивная», наверное? – предположил Филатов.
– Почему «Спортивная»? – не поняла Юлия.
– Потому что во всех городах все самые худшие дыры называются «спортивными». По крайней мере, так было раньше.
Он откровенно развлекался. Юля поняла это и демонстративно изобразила на лице обиду.
– Ну зачем же ты так? – сказала она. – Мы обсуждаем серьезные вещи.
– Ага.
– Кстати! – Она приложила пальцы к виску, как будто ее только что озарила идея. – Один мой знакомый может поселить вас на своей даче. Живописное место, евроремонт. Будет очень комфортно.
Филатов подумал, что сейчас перед ним Юлия разыгрывает тот же спектакль, что и в банке у Лебедова. По другому, правда, поводу и цена вопроса поменьше, но схема та же – развести лоха.
– А сколько стоит этот твой номер? – невинно поинтересовался он и кивком подбородка обвел роскошный двухкомнатный люкс. – Вся эта позолота, антикварная мебель и мраморная ванная с джакузи?
Юлия смутилась.
– Не знаю.
– Так уж и не знаешь? – усомнился он. – Сдается мне, что около тысячи долларов в сутки, если не больше. Завтрак, конечно, включен в цену. Шведский стол?
– Оплатили мои помощники по безналу из Киева, – ответила Юлия. – Да, шведский стол.
Филатов встал.
– В общем, – сказал он, – поездка будет стоить тридцать тысяч долларов. Мне президентских люксов не нужно, но гостиница должна быть приличная. Чем быстрее будут деньги, тем быстрее мы выедем.
Юлия в наигранном ужасе схватилась за голову, и на глазах у нее заблестели слезы, но Филатов уже не очень обращал на них внимание. Он быстро попрощался и ушел, сбежав по роскошной мраморной лестнице мимо двух атлантов.
На следующий день к Филатову приехал мужчина среднего возраста.
– Олег Маслаченко, – представился он. – От пани Юлии.
Росту Олег был небольшого, коренастый, широкий в плечах, с пышными усами.
Филатова как раз позвали к телефону в другой комнате. Звонок был важным.
– Раздевайтесь, присаживайтесь, – сказал он, – я сейчас.
Разговор длился минут десять. Вернувшись, он увидел, что Олег пальто снял, но остался в кепке.
– У нас не холодно, – подбодрил его Филатов. Олег вздохнул и округлым жестом фокусника быстро снял кепку. Филатову показалось, что в ней сейчас окажется кролик. Но грызуна там не было. Зато на бритой голове Маслаченко посередине красовался узкий и длинный чуб. «Как у Мэрилина Мэнсона, – подумал Филатов, зачарованно глядя на невиданную прическу Олега, – только у того еще и лицо выкрашено белилами».
– Так ходили запорожские казаки, – буркнул тот в ответ на его взгляд.
Теперь Филатов вспомнил, где он видел подобное великолепие – на картине Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Правда, запорожцы там сидели голыми до пояса, а на Маслаченко был костюм.
– Увлекаетесь исторической реконструкцией? – вежливо осведомился Филатов, пряча улыбку.
Олег помедлил для солидности, как бы взвешивая, стоит ли говорить Филатову всю правду.
– Это моя работа, – сказал он. – Я директор исторического музея-заповедника казацкой славы.
– Где находится музей? – спросил Филатов.
– В Киеве. Приезжайте – покажу.
– Спасибо. Непременно, – неуверенно пообещал депутат. – Ну, так?
– Ах да, – спохватился Олег, – пани Юлия велела вам передать.
Он полез во внутренний карман пиджака, достал толстый конверт и протянул депутату. Филатов взвесил его на ладони – конверт был недостаточно тяжелым для требуемой суммы. Он заглянул внутрь – и тонковатым тоже.
– Сколько здесь? – спросил он.
– Пятнадцать тысяч.
– Но мы договаривались о тридцати.
– Это первая часть. Вторую получите в аэропорту.
«Совсем как в дешевом шпионском фильме», – подумал Филатов. Он не знал, смеяться ему или материться. Подумав, решил не делать ни того ни другого. Нужно воспринимать Юлию такой, какая она есть. Перефразируя французскую поговорку, можно сказать: «Юлия такова, какова она есть, и больше никакова».
– Когда именно в аэропорту? – поинтересовался он.
– В самолете. Я полечу с вами.
– Одну минуту, – сказал Филатов.
Он вышел в коридор и набрал номер Юлии.
– Юля, ну прекрати ты этот цирк! Мы ведь уже договорились. Сколько можно?
Та нимало не смутилась.
– Где ты видишь цирк? – сухо спросила она.
– Прямо здесь, перед собой.
– А какие у нас есть гарантии, что ты будешь правильно ориентироваться на месте?
Последняя фраза говорила о том, что передача денег в самолете на самом деле и не планировалась.
– То есть отработаю ли я? – оскорбился Филатов.
– Можно и так сказать.