Юлия
Шрифт:
– Но, наверное, его можно осмотреть вживую?
– Он уже отремонтирован.
– Экая жалость! Что же вы так? Это был бы сильный факт. Посильнее «Фауста» Гете, как говаривал товарищ Сталин.
– Сразу и не сообразишь все, – пробормотала Митренко, – это такой стресс.
– Я понимаю, – согласился Филатов. – Но есть и еще одна странность. Почему на массовом мероприятии – а встреча с избирателями именно массовое мероприятие – не оказалось ни одного милиционера? Ни в доме культуры, ни на площади. Случайно ли это? Может, кому-то очень не хотелось, чтобы они
– Вы не правы, – неуверенно возразил Марченко. – Милиция была.
– Тогда почему покушавшихся задержала не она, а ваш шофер?
– Просто он был ближе.
– А милиция, стало быть, дальше? Оба кивнули.
– А обязана была находиться рядом. Хотя очевидцы говорят, что вообще ее там не видели до и после взрыва, а наряд подъехал уже намного позже.
Лицо Митренко побагровело.
– Ну хватит! – решительно заявила она.
Гарченко подхватился с места и принял угрожающую позу. Он оказался весьма крупным мужчиной комплекции боксера-тяжеловеса. Филатов слышал, что Гарченко имел репутацию драчуна – разбил как-то лицо другому депутату Рады за то, что тот во всеуслышание обвинил его в интимной связи с Митренко.
– Это все чушь! – выкрикнула Митренко. – Это ваши домыслы!
Присутствующие зашумели. Филатова это не смутило. Он выждал, пока шум уляжется.
– Я вам скажу, что на самом деле чушь, если хотите.
– Ну скажите.
– Чушь то, что две боевые гранаты, брошенные в толпу, никого не убили, а причинили лишь легкие телесные повреждения. А также то, что заказное убийство осуществляется не в подъезде дома или где-нибудь в тихом месте, что было бы гораздо легче, безопаснее для убийц и эффективнее, а на площади среди народа. Согласитесь, что это «покушение» больше смахивает на хулиганство.
Галдеж поднялся до небес. Кричали все разом. Филатов наслушался в свой адрес весьма нелестных определений, но продолжал сохранять спокойствие.
– Вы непонятный человек! – кричала Митренко. – Вы защищаете интересы Морозова! Это вмешательство России во внутренние дела Украины!
– Я защищаю интересы российских граждан, которых подставили в этой истории! – ответил Филатов. – А до ваших внутренних дел мне дела нет!
Глава 8
В киевской прокуратуре Филатову отказали во встрече с подозреваемыми в покушении. Разрешили увидеться с ними только российскому консулу.
– Как они там? – спросил у него Филатов.
– Младший Панченко все время оглядывался на следователя и спрашивал, правильно ли он все сказал, – ответил тот, сняв очки и потирая переносицу.
– Запугали?
– Похоже на то. Но, с другой стороны, не надо было взрывпакеты швырять.
– Верно, – согласился Филатов. – Но их использовали втемную.
– Все равно подумали бы, прежде чем соглашаться.
– Малолетки, что с них взять? Консул вздохнул.
– Теперь у них будет достаточно времени для работы над ошибками.
Филатов провел пресс-конференцию в Киеве и еще одну по возвращении в Москву. Шум в прессе поднялся изрядный, но обоих
Тем не менее цель поездки была достигнута – все увидели нестыковки и натяжки в этом деле. И почти никто не поверил утверждениям Наталии Митренко, что «покушение» организовал Морозов.
В первом туре президентских выборов Митренко набрала почти одиннадцать процентов голосов, а Морозов – немногим более одиннадцати. Во второй тур оба не прошли, чего и добивались в предвыборном штабе Кучмы. Раскрутка Митренко тут же прекратилась за ненадобностью, и ее популярность быстро пошла на убыль. Через несколько лет она практически исчезла с политического горизонта.
Во втором туре Кучме противостоял лидер коммунистов Симоненко. Он получил тридцать семь процентов голосов, а Кучма – пятьдесят шесть. Наблюдатели склонны были считать, что у Симоненко при подсчете голоса отняли, а Кучме прибавили, как оно обычно и случается с действующими президентами стран СНГ. Симоненко мог бы все изменить, если бы призвал своих сторонников выйти на улицу и потребовать пересчета, но он испугался. Впрочем, это уже совсем другая история.
Филатов же считал, что хорошо поработал в эту поездку и оказал Юлии большую услугу. Благодарность ее, тем не менее, была весьма сдержанной.
Глава 9
Через пару недель Юлия позвонила ему из Киева и попросила поучаствовать в телемосте между двумя столицами.
– Что за телемост? – поинтересовался он.
– Там будет Кучма, – сказала она. – Спросишь его, кому была выгодна эта история с Митренко, – уж не ему ли?
– Какой ответ ты ожидаешь услышать? – с иронией спросил Филатов. – «Да, мне»?
– Не имеет значения, что он ответит. Главное – совместить его и это происшествие в одном векторе. Как говорится, то ли он украл, то ли у него украли. Ответа нет, но осадочек останется.
– И все?
– Да, этого будет достаточно.
– Надо договориться о моем участии.
– Я уже тебя затусовала. Тебе остается только приехать в телестудию и выступить.
– Ладно, – согласился Филатов.
В назначенный день он выехал в Останкино за полтора часа до начала телемоста. Поначалу дорога была хорошая, но на Беговой улице, которая тогда еще не стала частью Третьего транспортного кольца, он угодил в плотную пробку. Она двигалась по чайной ложке в час. Не помогли ни мигалка, ни думские номера. Машина застряла окончательно.
Нервозности добавляли постоянные звонки Юлии.
– Ты сейчас где? Подъезжаешь? – спрашивала она.
– Стою в пробке на Беговой.
– Большая пробка?
– Большая.
– Думаешь, надолго?
– Да откуда же мне знать!
– Включи мигалку.
– Уже включал.
– И что?
– Ничего. Некуда им посторониться, я в самой середине.
– Ты там постарайся.
– Постараюсь.
Она отключилась. Но через пять минут позвонила опять.
– Ну как там?
– Все так же.