Юный самурай. Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Шрифт:
— Нагинатой? — переспросил Джек.
— Длинная деревянная палка с кривым лезвием, — объяснил Ямато.
— Женское оружие, — фыркнул Сабуро.
— Ничего подобного, — отрезала Акико, задетая репликой Сабуро. — Нагинату предпочитают женщины, потому что она длиннее меча и позволяет победить более крупного противника.
Девушка выразительно посмотрела на упитанного Сабуро. Тот невольно прикрыл живот рукой и открыл рот в надежде придумать достойный ответ.
— А кто рядом с сэнсэем Накамура? — быстро спросил Ёри, чувствуя,
Он указал на худощавого юношу с темными волосами, завязанными в пучок, и тонкими аристократичными чертами лица, на вид немного старше их. Юноша стоял рядом с сэнсэем Накамура и явно чувствовал себя легко и непринужденно в незнакомом месте.
— Это Такуан, ее сын, — раздался голос за спиной.
Джек обернулся: к ним подошла Эми, дочь даймё Такатоми — стройная длинноволосая девушка с пухлыми розовыми губами. Ее подруги — Тё и Кай — завороженно смотрели на новичка.
— Эми, как ты себя чувствуешь? — с поклоном спросил Джек.
Последний раз он видел Эми без сознания, когда женщина-ниндзя Сасори сбила ее с ног сильным ударом в шею.
— Хорошо, — холодно ответила она. — Правда, синяки долго сходили.
— Сожалею, — пробормотал Джек.
— Отец тоже сожалеет, что пригласил тебя в замок.
Джек растерянно замолчал. Когда-то ему казалось, что они подружатся. Эми бросила на Джека ледяной взгляд и грациозно удалилась в сторону Такуана.
— Боюсь, ты уже не ее любимый самурай, — шепнул Сабуро.
— Спасибо, что напомнил. — От досады Джек пихнул его локтем.
— Это же не из-за меня дочь даймё чуть не убили! — возмутился мальчишка, потирая ушибленный живот.
— Довольно! Джек принес извинения даймё, — вмешался Ямато, видя, что другу и так несладко. — Похоже, новенький имеет успех.
Все девушки в зале глазели на Такуана, хихикая и перешептываясь. Такуан, который беседовал с Эми, посмотрел в их сторону и заметил Акико. Он широко улыбнулся и склонил голову, приглашая ее подойти. Акико кивнула в ответ, зардевшись от неожиданного внимания.
Еще не оправившись после разговора с Эми, Джек с удивлением понял, что его задел этот обмен приветствиями.
— Такуан больше похож на поэта, а не на воина. Что ему делать в школе самураев?
Акико нахмурилась:
— Думаю, он будет с нами учиться.
— С нами?
— Да, он наверняка разбирается не только в поэзии, судя по боевому прошлому матери. Идем поздороваемся.
Джек потащился за Акико, Кику и Ёри знакомиться с Такуаном.
— О, гайдзин вернулся! — раздался знакомый ехидный голос.
Джек тяжело вздохнул. Меньше всего в первый же день после возвращения в Нитэн ити рю ему хотелось видеть Кадзуки.
Заклятый враг шагнул навстречу, скорчив самодовольную мину. Со свежевыбритой головой, в иссиня-черном кимоно с вышитым на спине красным солнцем он выглядел как потомок воина императора. Узкие черные глаза гневно сверкали, будто Кадзуки
Кадзуки сопровождали соратники из банды Скорпиона: здоровяк Нобу, похожий на борца сумо, крепыш Горо с глубоко посаженными глазами, и Хирото, худой и жилистый, как богомол, с резким пронзительным голосом. Не хватало только Морико, девчонки с черными зубами, которая училась в школе Ягю рю. Банду они основали в поддержку даймё Камакура и его плана изгнать гайдзинов из Японии. Единственный чужак в Нитэн ити рю, Джек оказался их главной мишенью.
— Мы обсуждали, что лучше — поджарить тебя, сварить или сжечь заживо! — заявил Кадзуки.
Джек безучастно отвернулся, не желая поддаваться на провокацию.
— Иди отсюда, — сказал он. — Не смешно.
— Да ну? — насмешливо фыркнул Кадзуки. — А я слышал, даймё Камакура обещал вознаграждение за поимку христиан. Ты ведь знаешь, Ямато, что гайдзины распространяют вредную религию. Они жаждут обратить самураев в чужую веру, свергнуть всех даймё и захватить власть в Японии.
— Даже если и так, с чего бы даймё Такатоми принимать христианство? — с вызовом ответил Ямато, становясь между Джеком и бандой. — Он верный слуга императора и далеко не дурак.
— Такатоми просто не понимает, как далеко идут их планы, — понизил голос Кадзуки. — В отличие от Камакура. Даймё хочет издать закон, чтобы всех христиан выгнали из Японии.
— В провинции Эдо даймё Камакура волен распоряжаться по-своему. Нас в Киото это не касается! — твердо сказал Ямато. — А теперь уходи!
Кадзуки шагнул вперед.
— Ты мне не враг, Ямато. Мне нужен гайдзин. Лучше не вмешивайся.
Ямато не отступил ни на шаг, сверля Кадзуки глазами.
— Если полезешь к Джеку, будешь иметь дело со мной.
10. Поединок
Кадзуки и его банда тесно обступили Джека, Ямато и Сабуро.
Дворец сокола был полон, и никто в толпе не заметил стычки.
— Почему ты постоянно защищаешь гайдзина? — ехидно спросил Кадзуки.
— Он мой брат, — заявил Ямато.
Кадзуки оторопело выпучил глаза. Даже Джека ошеломили слова друга. Ямато еще никогда не говорил об их родстве открыто.
— А когда-то ты его ненавидел, — презрительно сплюнул Кадзуки. — Тебе было противно, что отец усыновил гайдзина. Он занял место твоего брата! Разве не видишь, что твой отец сделал его любимчиком?
— Ты о чем? — холодно спросил Ямато.
— Если не ошибаюсь, технике «Двух небес» будет учиться Джек, а не ты. А он даже не самурай! Ты допустишь, чтобы тайное искусство твоего отца изучал гайдзин?
На лице Ямато отразилась внутренняя борьба: Кадзуки попал в больное место. Ямато всеми силами стремился заслужить признание Масамото и до сих пор не мог смириться с тем, что не попал в Круг трех.
— Разве не обидно, что тебя сочли недостойным для «Двух небес»?
Джек немедленно пришел на помощь другу: