Юра Красиков творит чудеса
Шрифт:
Потрясенные услышанным, ребята предоставили владельцу транзистора идти своим путем.
– Нет, какая сволочь этот Лопатин со своим проектом! Кретин!
– сказал возмущенный Сашуня.
– В десятом классе учится, а какую простую вещь не смог предвидеть! Ведь это все равно, что всемирный потоп!
– А ты где был?
– презрительно отпарировал Юра.
Лена заплакала.
– Да не реви ты!
– сказал ей Юра.
– Подумаешь, горе какое! Все ведь в наших руках! Захочу и верну Землю на старую орбиту, и привет...
–
– сказал Сашуня.
– Жалко все-таки от такого дела отказываться. Может, Лопатин просто немного просчитался? Может, не на двадцать семь миллионов надо, а миллионов на десять? А? И будет в самый раз?
Юра остановился в нерешительности. С одной стороны, ему очень хотелось как можно скорее предотвратить неизбежную космическую катастрофу. Дело все-таки было не шуточное. Но, с другой стороны, то, что говорил Сашуня, звучало вовсе не так уж глупо.
Виктор Петрович Красиков взволнованно бегал по своему институтскому кабинету.
– Аллочка!
– позвал он.
– Вы моему отпрыску пропуск заказали?
– Конечно, заказала! Ну, что вы все время нервничаете?
– отозвалась Аллочка.
– Понервничаешь тут!
– пробурчал Виктор Петрович.
– Аллочка! У меня к вам просьба. Встретьте его, пожалуйста. Он должен появиться с минуты на минуту. И, главное, не спугните его! Придумайте что-нибудь... Вот что! Скажите, что у нас в институте будут показывать сегодня знаменитый американский фильм.
В кабинет вошел Коля.
– Ну вот!
– сказал Виктор Петрович.
– Сегодня джинн будет загнан обратно в бутылку, и - молчок! Помните условие! Никому ни слова! Хорошо еще, что мы с вами сравнительно быстро успели синтезировать вещество "Це-один"...
Виктор Петрович открыл сейф, достал и поднес к глазам маленькую колбочку, наполненную прозрачной жидкостью.
– Ну, а потом? Когда все данные будут обобщены? Я надеюсь, мы опубликуем результаты?
– вкрадчиво спросил Коля.
– Вам что, мало?
– спросил зло академик.
– Еще захотелось?
– Но ведь Юра - ребенок!
– пробовал возражать упрямый Коля.
– Он не может отвечать за свои поступки!
– А вы уверены, что, окажись на его месте вы или я, мы вели бы себя намного умнее?
– запальчиво возразил академик.
Ученые были готовы снова начать свою бесконечную дискуссию, наивно полагая, что вопрос о том, стоит ли вторично выпускать джина из бутылки, решать предстоит им. Между тем окончательно решать этот вопрос будет не кто иной, как Юра Красиков. А вот, кстати, он уже здесь, легок на помине.
– Здрасте, - сказал Юра, появляясь на пороге в сопровождении Аллочки. У вас, правда, будет кино?
– Будет вам и белка, будет и свисток, - загадочно пообещал академик, включая радиоприемник.
"Четырнадцать метров!
– загремел дикторский голос.
– Эвакуация населения из всех приморских районов Южной Европы продолжается!
Выключив радио, академик Красиков грозно спросил:
– Твоя работа?
Понимая, что утаивать истину не имеет смысла, размазывая по лицу слезы и сопли, Юра сокрушенно признался:
– Моя...
– Ну, вот что!
– зловеще продолжал академик.
– Я тебя ни разу в жизни пальцем не тронул, но теперь чаша моего терпения переполнилась... Сию же минуту верни Землю на старую орбиту, или я тебя так отлуплю, что ты свою фамилию забудешь!
– У-же...
– заикаясь, ответил Юра.
– Так! Прекрасно! А теперь на-ка вот выпей!
– Виктор Петрович протянул Юре колбочку с "противоядием".
– И скажи спасибо, что мама ничего не знает!
– Что это?
– подозрительно спросил Юра.
– Лекарство.
– Горькое?
– наивно спросил Юра, из всех сил делая вид, что не понимает, зачем его заставляют ни с того ни с сего пить какое-то лекарство. На самом-то деле он сразу же смекнул, в чем дело.
– Ничего, не умрешь!
– сурово ответил отец.
Юра взял колбочку в руки, понюхал, нерешительно поднес к губам. Он уже совсем был готов выпить ее содержимое и навсегда покончить со своим неслыханным могуществом. Но Юра Красиков не был бы Юрой Красиковым, если бы в этот миг его не осенила еще одна - последняя в этой повести блестящая идея.
"НЕБОЛЬШАЯ РОКИРОВОЧКА! ПОНЯЛ?" - зазвучал в Юриных ушах голос его демона-искусителя Сашуни. И вот, прежде чем выпить "противоядие", Юра мысленно приказал: "ПУСТЬ В ЭТОЙ СКЛЯНКЕ ВМЕСТО ЛЕКАРСТВА ОКАЖЕТСЯ ОБЫКНОВЕННАЯ ВОДА!"
И, приняв эту меру предосторожности, он, скорчив на всякий случай гримасу отвращения, сделал первый глоток.
– Выпил? Ну вот и отлично!
– сказал Виктор Петрович, как всегда, ничего не подозревающий, счастливый от сознания, что он наконец загнал проклятого джинна обратно в бутылку.
Евгения Ивановна сидела за письменным столом в своем кабинете. Перед ней на диване, как напроказивший школьник, сидел Виктор Петрович Красиков.
– К сожалению, наша предыдущая беседа не дала положительного результата, - решительно и строго говорила Евгения Ивановна.
– Скорее даже наоборот!
Заглянув в лежащую перед ней записку, Евгения Ивановна стала привычно перечислять:
– 24 марта на уроке физики Красиков нарушил закон Ньютона... 27 марта на уроке геометрии затеял безобразную драку с Витей Кострикиным... И эти безумные фантазии... Вы знаете, он выдумал, будто он изменил земную орбиту! Приблизил Землю к Солнцу на двадцать семь миллионов километров... Всему должен быть предел...