Юстиниан Великий : Император и его век
Шрифт:
Тевдис воспользовался ею своеобразно. Подчинив большую область Бетику на юге Испании, король стал соседом византийцев, которые владели Северной Африкой. Тевдис переправил небольшую армию через Гибралтарский пролив и захватил византийский Септем (Сеуту).
Юстиниан слишком ценил свои западные приобретения, чтобы уступить. Они были удобным плацдармом и связующим звеном между империей и живущими в Южной Испании римлянами. Базилевс прислал в Сеуту подкрепления, они выбили вестготов.
Неудачи подорвали авторитет Тевдиса. Против него организовал заговор популярный среди вестготов герцог Теодегискл. Тогда Тевдис попытался сблизиться с испано-римлянами. Он даже принял императорскую фамилию
Но противоречия между арианами и их православными подданными никуда не делись. Если король покровительствовал одной партии, другая выступала против него. Герцог-арианин Теодегискл убил Тевдиса в 548 году. Более неудобного времени для этого трудно было придумать. Африканский префект Иоанн, ставленник Юстиниана, как раз покончил с остатками мятежников в Карфагене. Тотила находился в стратегическом тупике в разоренной Италии. Испанские римляне с нетерпением ждали освобождения от власти чужаков-ариан, ограбивших Пиренейский полуостров и отобравших часть земель у прежних владельцев.
2. «ГОТСКАЯ БОЛЕЗНЬ»
Автор церковной истории франков Григорий Турский не удержался от черного юмора: он пишет о «готской болезни», которая заключается в убийстве королей. Практически ни один король вестготов не умирал своей смертью. Либо он погибал на поле сражения, либо становился жертвой заговора. Новым королем сделался Теодегискл (548–549). Несмотря на полководческие способности, этот вояка оказался никчемным правителем и вскоре утратил власть вместе с жизнью. Кстати, имя короля было вроде бы остготское, мы встречаем такое же у одного из остготских принцев — сына конунга Теодата.
За свое короткое правление Теодегискл заработал устойчивую репутацию насильника и развратника. Не исключено, что у него закружилась голова от власти. Но вестготы-придворные недолго терпели эти безобразия: король был убит во время пира.
Варварская аристократия выбрала из своей среды нового короля — знатного вестгота Агилу I (549–554), который презирал римлян, не любил византийцев и демонстрировал свою приверженность арианству. Это была попытка вестготов отказаться от компромисса с порабощенным населением Пиренейского полуострова. Она едва не привела к гибели королевство. Но, к сожалению, не привела, хотя его ждали жестокие потрясения.
Агила был бездарен, бескомпромиссен и труслив. Он прекрасно знал, что властью готов больше всего недовольны на юге страны, в Бетике. Здесь было много римских городов, население которых ненавидело варваров. В каждом крупном городе заседал свой сенат, в каждом имелись группы уважаемых людей — торговцев, домовладельцев, интеллигентов, которые поддерживали контакты с византийцами. Благо теперь до Византии было рукой подать — стоило лишь переплыть Гибралтарский пролив, и ты оказывался в Сеуте и Тингисе (Танжере) — ромейских городах.
Многие историки не устают повторять заклинание о том, что в Византии жилось тяжко, что власть варварских королей была легче. Но до сих пор никто не мог объяснить обаяния власти Юстиниана и притягательности идеи империи. Византия не была чем-то закрытым, туда ездили купцы и сенаторы, да и простые римляне могли совершить путешествие. Они возвращались восхищенными этой империей, тянулись к ней и готовы были отдать жизнь ради единства. А ведь еще недавно было не так, и римлян переполняла безысходность… Впрочем, в Испании дела обстояли сложнее, чем, скажем, в Италии. Здесь население выродилось сильнее. Поэтому в центре страны, в Толедо, оно сохраняло равнодушие. Зато на южной окраине, в Бетике, византийское влияние было очень сильным. Тогда Агила развязал войну с этой окраиной. То есть король воевал с собственными гражданами, которые недовольны его правлением. Знакомая ситуация для вырождающегося режима!
Сегодня Южная Испания — это лучшее, что есть на полуострове.
Именно здесь — душа страны. Красивейший портовый город Малага, расположенный на берегу уютной бухты, раскинувшаяся в горной долине Гранада с прекрасным садом Альгамбра на горе, откуда открывается великолепный вид на десятки маленьких домов средневекового квартала, окрашенных в белый цвет… Если пересечь горные хребты, можно очутиться в долине реки Бетис и посетить восхитительную Севилью с ее готическими соборами, узкими улочками и усыпальницей Колумба. А к востоку от нее Кордова. Река разделяет ее на две части — старый и новый город. Новый похож на все современные городки, а в старом прелесть арабской архитектуры причудливо сочетается с суровым стилем западного Средневековья. Городские кварталы соединяет так называемый «римский» мост, но построен он опять же в Средние века.
Конечно, древние города Испании выглядели совсем иначе. Скорее о них могут дать представление окрестности каталонской Таррагоны с их акведуком или ее исторический центр с амфитеатром, на котором недавно закончились реставрационные работы. От римских домов и дворцов, к сожалению, в Таррагоне ничего не осталось. Но они были, и в VI веке здесь теплилась жизнь.
Конунг напал на Кордубу (Кордобу, Кордову) и Гиспалис (Севилью). Первый город атаковал лично, во второй послал знатного герцога Атанагильда с крупным войском. Это произошло в 550 году, когда Юстиниан собирал армию для окончательного покорения Италии.
И вот — в Южную Испанию пришла война. Первым делом готы начали глумиться над православными реликвиями и осквернять храмы. «Начав войну против города Кордобы, Агила, в знак презрения Католической веры, повредил церковь благословенного мученика Ацисклия. В разгар борьбы с горожанами Кордобы этот недалекий человек осквернил священное место захоронения Ацисклия останками своих врагов и их лошадей. За это святые покарали его», — пишет Исидор Севильский.
Агила столь зверствовал при наведении порядка во время своей «антитеррористической операции», что Кордова восстала. Да еще как! Горожане собрали ополчение, напали на вестготов, отобрали у них награбленное добро и выгнали остатки вражеских войск из города. Это удалось сделать в ходе уличных боев, ибо в открытом поле готская кавалерия превосходила римлян. Агила потерпел серьезную неудачу. «В этой кампании он потерял и сына, убитого вместе со значительной частью армии, и огромные сокровища», — замечает Исидор.
Итак, король оказался вне городских стен с остатками войск и почти без денег. Это не могло понравиться его дружине. Знатные варвары тотчас вспомнили про «готскую болезнь» и стали искать замену Агиле. Замена нашлась мгновенно. Ею стал герцог Атанагильд, который находился в Севилье со своими отрядами. Он поднял открытое восстание в 551 году перед этим вступил в сношения с императором Юстинианом и попросил помощи. Агила с остатками войск обосновался в Эмерите (Мериде), пытаясь прикрыть свои центральные и северные владения. Он не мог платить жалованье воинам и утратил всякий авторитет.