Юстиниан Великий : Император и его век
Шрифт:
Итак; монофизиты обвиняли халкедонитов в несторианстве. Юстиниан нашел адекватный ответ — «теопасхистскую формулу», предложенную скифскими монахами (об этом мы писали в предыдущей части книги). «Один из Святой Троицы пострадал плотию» — гласила формула «скифов». Эта фраза стала эпиграфом к Кодексу Юстиниана. Император как бы расписывался в своем православии, без чего законы остались бы пустым звуком.
Отрицание несторианства должно было смягчить монофизитов, но до окончательного примирения было далеко.
Тогда Феодора придумала, как объединить две ветви христиан. Царица считала, что они должны услышать друг друга. Монофизиты поймут, что православный базилевс им не враг. Базилисса предложила Юстиниану устроить религиозный диспут. Император с живостью ухватился за эту идею.
2.
В царский дворец (точнее, в константинопольский дворец Гормизда, который входил в комплекс правительственных зданий) пригласили представителей монофизитов и православных. Это произошло в 532 или 533 году, когда правительственный квартал столицы еще лежал в разрухе после восстания «Ника». Воспоминание о диспуте сохранилось в письме православного епископа Иннокентия Маронийского. Остальные источники об этом молчат: не все события попадают в летописи.
От каждой партии явились по шесть авторитетных епископов в сопровождении клириков и советников. Всего прошло три заседания, причем на третье явился сам император и председательствовал. Два первых диспута вел молодой энергичный епископ Иоанн, получивший впоследствии широкую известность как Иоанн Эфесский. Мы еще расскажем об этой интереснейшей личности.
Спорящие обладали прекрасными познаниями в истории и богословии. Начали издалека. Основателем монофизитского учения был константинопольский пресвитер Евтихий (ок. 370 — после 454), последователей которого называли евтихианами. В свое время он горячо выступил против ереси патриарха Нестория, которому принадлежит сомнительная честь основания несторианства. Но в своем опровержении Нестория его оппонент зашел слишком далеко. Несторий утверждал, что Богородица произвела на свет человека, который затем стал Богом. Евтихий в полемическом угаре провозгласил обратное: Христос имел только одну божественную природу (моно физис).
Как известно, вселенский собор, заседавший в 451 году в малоазийском городе Халкедоне, решительно осудил Евтихия. С тех пор истинно православных людей называют халкедонитами. Однако монофизиты считают православными именно себя, а не «халкедонских нечестивцев». Но в XXI веке запутывать читателя этими нюансами вовсе незачем. Достаточно будет запомнить, что официальная Церковь — это православие, а все прочие секты, кем бы они себя ни считали, — это еретики.
В настоящее время православных осталось в мире немного, но еще меньше — монофизитов. Монофизитская Церковь господствует в Эфиопии, Армении, эту версию христианства исповедуют также немногочисленные копты в Египте. Православны русские, греки, грузины, осетины, болгары и сербы.
Во время устроенного Юстинианом константинопольского диспута православные отчаянно напали на Евтихия. В процессе спора они доказали, что Евтихий являлся еретиком. Объяснения были настолько безукоризненны, что сторонники патриарха Севера согласились с этим. Дело пошло! Со стороны православных последовал новый тезис. Коль скоро Евтихий был еретиком, у Церкви и светской власти появилось достаточно оснований, чтобы созвать в 451 году Халкедонский собор. Севериане согласились и с этим. Значит, победа над монофизитами близка! Их учение можно опровергнуть с помощью логики! Так начинающий психотерапевт верит, что поймал сумасшедшего на нелогичности рассуждений и уже опроверг его доводы…
Но тут возникло противоречие. Севериане в очередной раз обвинили православных в том, что те впали в ересь Нестория. Халкедонский догмат предполагал триединство Бога: Бог-Отец, Бог-Сын и Бог — Дух Святой. Севериане уцепились за эту мысль. В Троице им виделось признание за Христом отдельной человеческой природы. Халкедо- ниты пытались объяснить им, что это не так: все три образа Троицы нераздельны и неслиянны… Тогда севериане выискали в сочинениях трех классических православных богословов несторианские мотивы. Эти богословы — Ива Эдесский, Феодорит Киррский и Феодор Мопсуэстийский — написали несколько работ, в которых позволили себе некоторые вольности в отношении христологии. Между тем все трое были признаны православными на Халкедонском соборе. Эти авторы давно умерли, но севериане считали опасными их сочинения. Кроме того, монофизиты выступили против конечного постановления Халкедонского собора — так называемого ороса. В оросе содержался постулат, что Христос един «в двух природах». Однако этого термина не было в сочинениях одного из отцов Церкви, святого Кирилла Александрийского (376–444), авторитет которого одинаково признавали и православные, и монофизиты. Значит, Церковь имела дело с новым толкованием старых принципов веры. Для современного читателя это звучит по меньшей мере странно. В нашем мире достаточно собственных политических и догматических проблем, чтобы углубляться в тонкости богословия. Но если принять версию Льва Гумилева, что за христологическими спорами скрывался вопрос о национальной идентичности, многое встает на свои места.
Последствия диспута были скромными. Только один монофизит- ский епископ перешел на сторону халкедонитов. Зато Юстиниан попытался использовать тактический успех для того чтобы развернуть широкую пропаганду. У императора было мощное оружие — интеллект, умение ясно и красиво излагать свои мысли и… десятки тысяч адептов православия, которые готовы были донести эти мысли до народа. Базилевс хотел использовать благожелательную обстановку в империи, возникшую после диспута, чтобы переубедить возможно больше людей и укрепить Церковь. Началось идейное наступление на монофизитов.
3. ПРОПАГАНДА
По результатам диспута император выпустил два послания, в которых излагал свои взгляды на религиозную ситуацию в государстве. Первое из них было адресовано иерархам Церкви, второе — патриарху Константнопольскому Епифанию (520–535). Император одобрил осуждение православными Евтихия и Нестория и подчеркнул незыблемость решений первых четырех Вселенских соборов по этим вопросам. Особенно важен был для него четвертый, Халкедонский собор. Его орос не признавали ни монофизиты, ни несториане.
Кроме того, в своих посланиях Юстиниан обозначил теопасхистскую формулу скифских монахов, с которой те ездили в Рим: «Один из Святой Троицы пострадал плотию». Если севериане признавали все эти вещи, они возвращались в лоно ортодоксальной Церкви. Казалось, что в империи воцаряется религиозный мир и становится возможна хотя бы спокойная дискуссия на «небесную» тему. Юстиниан был полон оптимизма и полагал, что решит неразрешимую задачу.
Со своей стороны Феодора вступила в контакт с монофизитскими епископами, включая низложенного Севера. Было решено предоставить им несколько кафедр. Окраины империи были неоднородны в религиозном отношении. В Сирии монофизитов было несколько меньше, чем, например, в Египте, и правительство действовало там более грубо. Антиохийскими патриархами оставались халкедониты. В Египте огромное большинство населения исповедовало монофизитскую версию христианства, поэтому любая насильственная политика правительства была обречена на провал.
К несторианам отношение было гораздо жестче. Они занимали восток византийской Сирии и не казались столь опасными. Кроме того, их одинаково не признавали ни халкедониты, ни монофизиты. Ирония судьбы была в том, что пройдет несколько столетий, и в XII веке монофизиты договорятся с несторианами и образуют единую Церковь. А с халкедонитами — нет.
Когда освободилась Александрийская кафедра, базилисса Феодора позаботилась, чтобы ее занял лояльный монофизит. 10 февраля 535 года александрийским патриархом был избран Феодосий, друг Севера. В июне того же года умер константинопольский патриарх Епифаний. Вместо него на патриарший престол выбрали Анфима (535–536) — епископа Трапезунда. Избрание совершилось при горячем участии Феодоры в пользу Анфима. Императрица познакомилась с ним во время столичного диспута и была увлечена мягкостью и дипломатичностью епископа. Но поговаривали, что Анфим — тайный монофизит, хотя и участвовал в диспуте на стороне халкедонитов. Анфим находился в общении с Севером и с Феодосием Александрийским. Возможно, эти убежденные люди смогли воздействовать на Анфима, и тот окончательно разуверился в догматах Халкедона. Дошло до того, что Север прибыл в Константинополь, встретился с Анфимом и долго искал общую христологическую формулу.