Юстиниан Великий : Император и его век
Шрифт:
Если на Востоке мы видим десятка два-три названий, то на Балканах — сотни фортов, которые были построены или дополнительно укреплены. Он отстроил и укрепил Афины, Коринф, Платеи, Фивы, Фарсал, закупорил Истмийский перешеек, обвел новыми стенами главные города острова Эвбея. Места старой греческой славы были защищены. Греки на протяжении нескольких столетий могли оценить пользу от этой бурной деятельности Юстиниана.
Всего Прокопий приводит больше 300 названий в Иллирии, Элладе, Фессалии, Македонии… И это — лишь внутренние области. Еще сотню укреплений нужно добавить непосредственно на дунайской границе.
Юстиниан беспокоился не только
По официальным подсчетам Прокопия, за которыми следует Евагрий Схоластик, Юстиниан построил в Африке 150 городов. Это преувеличение, посчитаны большие села и крепости, но цифра всё равно свидетельствует о размахе работ.
Главное внимание царь уделил Карфагену, «который ныне называется еще и Юстинианой», говорит Прокопий. Конечно, в самодовольстве и желании прорекламировать себя Юстиниану не откажешь.
Имя Феодоры было увековечено в отреставрированном и хорошо укрепленном приморском городе Бона (Юстиниан попытался называть его Феодоридой, но не прижилось: в современном Алжире этот город по-прежнему называется Бона).
Царь застроил и укрепил местность в Африке вплоть до самой Септы (Сеуты). Вся она была снабжена гарнизонами и получила безопасность. Укрепили также остров Сардиния. Это было необходимо в качестве защиты от готских пиратов. Лишь в Италии царь не успел развернуться, но и сделанного было довольно, чтобы заслужить славу в веках.
8. СХВАТКА ЗА БУДУЩЕЕ
В то же время в империи продолжалась жестокая внутренняя борьба. Теперь сенат «собирали только для вида, для выполнения древнего закона», сообщает Прокопий. То есть после восстания «Ника» восторжествовала диктатура царя и его управленческой клики.
Кесариец вновь и вновь нудно перечисляет погубленных Юстинианом людей. Это сенаторы и латифундисты. Продолжалось систематическое истребление правящего класса Ромейской империи.
Вот перед нами богач Зенон — внук Антемия, бывшего императором Гесперии. Юстиниан и Феодора назначили Зенона наместником Египта. Тот приготовился к отплытию, погрузив на корабль множество ценностей. «У него было бесчисленное количество серебра и золотых вещей, украшенных жемчугом, смарагдами и другими подобными же драгоценными камнями», — сообщает Прокопий. Тогда Юстиниан и Феодора подкупили его ближайших слуг, вынесли богатства на берег, а корабль подожгли. Узнав о гибели сокровищ, Зенон вскоре умер от горя. Деньги и драгоценности присвоил император, причем Трибониан подделал завещание в его пользу.
Таким же образом были уничтожены Татиан, Демосфен и Гилара, «которые… в римском сенате считались первыми людьми». Одного из них — Демосфена — мы уже встречали на государственной службе. Он доставлял помощь продуктами и деньгами в восточные города во время войны с персами. Положение высших чиновников было в те времена нестабильным. Юстиниан и его жена не останавливались на этом. «У некоторых других они отняли имущество, представив их (подложные) письма», — говорит Прокопий.
Репрессии против богачей разгорелись как раз после подавления мятежа в столице. «До восстания, называемого “Ника”, они считали возможным забирать себе состояния богатых людей поодиночке; когда же оно произошло… тогда они, попросту говоря, конфисковали имущество почти всех членов сената». Налицо государственный переворот, совершенный императором против элиты империи.
Базилевс назначил в Константинополе «начальника над народом» — «префекта плебса». Тот следил за порядком, но его должность получила новое название. В эпоху Римской империи главного полицейского именовали praefectus vigiliarum. Юстиниан хотел показать, что времена изменились, а народ получил право на защиту и на участие в делах государства. Так большевики, после прихода к власти, переименовали Царскую полицию в «народную милицию», чтобы показать разницу социальных режимов.
В обязанности «начальника милиции» Константинополя входило не только наблюдение за порядком, но и регулирование цен. Он ежегодно распределял налоги между торговцами. Прокопий тотчас упоминает, что цены в столице благодаря этому были очень высоки. Часть налогов уходила в городской бюджет и направлялась на развитие инфраструктуры, а часть оставалась в имперской казне.
Такие же «народные» начальники были поставлены во всех городах и районах империи. Они назывались преторами демов. Их деятельность регулировалась двумя новеллами в законодательстве Юстиниана — 30-й и 80-й. Преторы должны были бороться с воровством и коррупцией. Кесариец пишет о них невнятно, ругает буквально двумя словами, и это лучшее свидетельство, что система «народной милиции» оправдала себя на пространстве империи.
Кроме того, базилевс ввел полицию нравов. Сам он был нормальный мужчина, крестьянин без половых девиаций, и ему казалось отвратительным любое отклонение от нормы в вопросах секса. Нужно было покончить с наследием эллинизма — развратом, извращенными сексуальными практиками. К тому времени христианство очистило Византию, и большинство населения поддерживало императора в его стремлении избавить общество от тех, кто мешает развитию демографии и не желает создавать здоровые семьи. Поэтому базилевс вмешался в интимную жизнь «неправильных» граждан и создал специальное ведомство по этим вопросам. Государь «приказал налагать наказания на педерастов и входивших в общение с женщинами противоестественным образом, и на тех, кто в исповедании веры не придерживался православной религии». Уполномоченные по этим делам назывались квезиторами (следователями).
Народ остался глух к стенаниям сенаторов, Православная церковь считала Юстиниана подвижником, а легенды о безголовом царе, которые смаковал Прокопий, будоражили воображение лишь горстки столичных интеллигентов.
За что же царя любили? Например, за простоту и доступность в общении с рядовыми гражданками. «Юстиниан, будучи по своему характеру и нравам таким, как я описал его, старался выставить себя легкодоступным и милостивым ко всем», — сообщает Прокопий. Наш милейший Кесариец снова и снова проговаривается. Если ты не сенатор, не рабовладелец, не прохвост-бюрократ, то немедленно начинаешь симпатизировать Юстиниану. Юстиниан — умный и хитрый правитель, не оторвавшийся от своих крестьянских корней, демократичный в общении, богобоязненный и феноменально работоспособный.