Южное седло
Шрифт:
Последний участок пути до Бхимпеди предстояло преодолеть на грузовиках; в конце концов появились четыре вполне приличные на вид машины. В обстановке непрекращающихся споров состоялась четвертая перегрузка. Мы поздравили себя с тем, что нам удалось отправиться дальше в 12 часов 30 минут, именно в этот день, согласно графику, составленному Грегом, мы должны были погрузить наши вещи на канатную дорогу в Бхимпеди и двигаться до Чизапани, почтовой станции на дороге в Катманду. Последний этап пути до столицы нам предстояло пройти пешком. Добраться туда мы должны были 7-го и уже 9-го, как надеялся Джон, могли бы начать наш путь к Эвересту.
Разместившись на грузовиках поверх тюков, мы отправились в 38-километровое путешествие. Следует признать, грузовиками лучше было любоваться, чем на них ехать: распространенный в индийских горах метод — чинить мотор только с помощью изоленты, когда уж
Дорога бежала по долинам, поросшим дубом и елью, прорезаемым порожистыми речками. В некоторых мостах встречались необычайные отвесные башни из песчаника.
Сопровождаемые ливнем, мы приехали в Бхимпеди к 2 часам 50 минутам, тогда как Джорджи (Бенд и Лоу) из-за прокола камеры добрались несколько позже. Из-за деревни виднелись мачты канатной дороги, убегающие вдаль через лес от громадного, открытого по бокам навеса с железной крышей, где носильщики присоединяли тюк к блокам, катящимся по стильному тросу. Появился Майкл Уустмекотт с печальной вестью: наша погрузка займет по крайней мере три часа и, так как работа кончается в 5 часов, закончить погрузку в этот день не удастся. Грузовики между тем свалили все на неровный, покрытый мешковиной пол, а мы постарались спасти наиболее ценные тюки. Что делать? Попробовали воспользоваться тремя телефонами, которые, по-видимому имели весьма смутное понятие о том, как надо действовать. Тут один из писарей подсказал нам идею: обратиться к отряду индийского инженерного Управления, строящему дорогу от равнин к Катманду. Майкл, как «офицер для особых поручений», вызвался добровольно туда сбегать. Невдалеке он встретил начальника отряда полковника Гранта, едущего в «джипе». Положение было спасено.
На протяжении всех дней путешествия через Индию Катманду мерцал перед нашим мысленным взором, далекий и таинственный, как сам Эверест. Для путешествующего по воздуху он находится в трех днях полета от Лондона. Для нас, передвигавшихся по морю и посуху, это было трехнедельное путешествие с препятствиями и неудобствами на каждом шагу. Мы стремились скорее к нему, стремились к спрятанному городу, охраняемому в своей затерянной долине барьерами жары и высоты. Завтра мы увидим его. Мы достигнем цели. Но тем самым чары будут развеяны.
Мы входим в долину
Полковник Грант был весьма любезен: он угостил нас черным кофе и заказал на четверть первого ночи «джип». В мрачный ночной час мы оказались под тусклым электрическим светом на станции канатной дороги. Началась работа. Мы смотрели, как наши грузы один за другим подвешивались к блокам и, качаясь, ныряли куда-то вверх, в ночную тьму. Каждый тюк следовало проверить и записать номер соответствующего блока. Как всегда здесь было больше людей, чем нужно; большинство, как всегда, присутствовало для дачи «весьма ценных указаний». Весь процесс занял пять часов; при этом 507 мест были сгруппированы в 87 тюков. Обычно к нашим грузам в качестве балласта на блоках добавлялись тяжелые мешки с рисом. Я невольно подумал, что, вероятно, такой метод транспорта используется в экспедиции в последний раз. Наши внуки будут потрясены теми трудностями, которые выпадали на долю ранних пионеров Непала в ту пору, когда дорога ещё не была построена.
В 8 часов утра мы, шатаясь, ушли и у палатки помогавших нам строителей попили чаю с громадными сандвичами. Затем нас повезли на «джипе» обратно в деревню, откуда начиналось тридцатикилометровое путешествие до конца дороги, до селения Танкота, примерно в 8 километрах от Катманду.
Дорога через холмы начиналась крутым подъемом по каменистым, поросшим кустарником склонам, обращенным к Чизапани. С вершины гребня, усеянного темно-красными рододендронами, открывался прекрасный вид на большой пролет канатной дороги. Мы могли видеть наши грузы, раскачивающиеся на тросе, который казался отсюда тоненькой нитью, и плывущие через ущелье к едва видимой на противоположном склоне мачте. Было страшно подумать, что один лишь ящик с высокогорной обувью, упавший с трехсотметровой высоты и разбившийся вдребезги, мог погубить всю экспедицию. Я верю, что такие аварии весьма редки, однако в этом вряд ли можно убедить поставщиков ценных грузов. К счастью, другая наша тревога была быстро развеяна вычислениями Майкла: за исключением, может быть, ящика со смешанными рационами, все наши запасы прибыли в целости и практически в сохранности на конечную станцию канатной дороги.
Сам переход был нашей первой настоящей разминкой. На корабле, несмотря на бесчисленные прогулки по палубе, мы все же практически принимали лишь воздушные ванны. Здесь же переход проходил по местности, на которую пыльное
Когда мы подходили ко второму перевалу высотой 1800 метров, следы бульдозера становились все более заметными. Впоследствии мы узнали, что незадолго до нас по этой каменистой, пыльной и обдуваемой ветром дорога прошла одна из этих машин, что являлось рекордным достижением. Единственные механические устройства, которые мы могли ещё обнаружить, были грузовики, разобранные на основные части. Тридцати носильщикам требуется примерно неделя, чтобы перетащить грузовик через холмы до Катманду, и по пути мы видели три такие команды, однако я не могу утверждать, что хоть одна из них была в движении; по-видимому, в таких походах требуется весьма усиленный отдых. Мы сами, продолжая подъём по небольшому оврагу, начали чувствовать, как трудность пути сказывается на наших не вошедших ещё в форму ногах. Мы вздохнули с облегчением, взобравшись на последний перевал и окинув взором долину Непала — такое место, которое ещё утром казалось нам столь же далеким, как Тихий океан. Первый же взгляд на широкую, спокойную равнину, окруженную лесом и холмами, мог очаровать любого. Однако мы ещё туда не добрались; мы не достигли даже Танкота, где нас должны были встретить, как обещал мне накануне по УКВ-рации Джон. Зигзагообразный спуск через заросли сосны, кедра и других деревьев казался нескончаемым. Во второй половине дня небо заволокло облаками, стало душно. Появились многочисленные непальцы, с трудом преодолевающие подъём; наиболее состоятельные передвигались в чем-то подобном портшезу. Все они с любопытством посматривали на наши необычные фигуры.
Последний участок до Танкота пролегал вдоль низины. Здесь, к концу нашего перехода, мы смогли попить чаю в чайной под открытым небом. Мы надеялись, что механический транспорт завершит нашу работу, однако предпочли не ждать и отправились в путь пешком для преодоления последнего, десятикилометрового участка. Через три километра около нас остановился роскошный лимузин британского посла Христофера Саммерхейса. За считанные минуты мы пронеслись через пригород, мимо статуи бывших королей, промчались мимо высоких стен — единственное, что нам посчастливилось увидеть в Катманду, и с грохотом подкатили к посольству. Впервые все члены экспедиции собрались вместе.
Глава 4. Подходы
Один день в Катманду
Первая реакция моих товарищей, особенно тех, которые томились в ожидании уже больше недели,— наброситься на багаж и, едва стащив его на землю, начать в нем копаться. «Где сигареты?» «Все ли здесь новозеландские спальные мешки?» «Где моё ружье?» и т. п. 9 марта было для всех плотно загруженным днем; для осмотра храмов и базаров Катманду времени не хватало. Все мы были искренне признательны за возможность отдохнуть порой в уютном приюте — посольстве. Посол принял нас как таковых, со всеми нашими причудами и заботами; если бы не его терпение и неоценимая помощь, мы вообще никогда бы не смогли тронуться в путь. В посольстве царила простая, домашняя атмосфера. Было приятно войти в гостиную и застать там, скажем, Грега, развалившегося в необъятном кресле и погруженного в чтение; было приятно хоть минутку посидеть со свежей газетой в руках.
В Бхадгаоне, в десятке километров к востоку, багаж был выложен на площадке, и мы все пришли на него взглянуть. Все, за исключением Джона: он, бедняга, должен был остаться в ожидании весьма срочного телефонного вызова.
Прождав три часа, пока сумели связать Лондон с Катманду, он наконец узнал, что вызывала его какая-то газета, жаждущая его проинтервьюировать. Остальные проконтролировали груз, за который отвечали, и пооткрывали надлежащие ящики, аккуратно выложенные Чарлзом Эвансом и Чарлзом Уайли на открытом лугу. Наконец здесь мы встретились с Тенсингом и шерпами, точнее, с теми особыми шерпами, высотными носильщиками, которые сопровождали Тенсинга из Джарджилинга или приехали из родного селения Намче-Базар для встречи с нами. Не следует их смешивать с работающими во время подходов носильщиками, которые стояли или сидели рядами позади тюков.