За Главным трактом
Шрифт:
— Как пожелаешь.
— А… — Таналаста хотела было сказать Роуэну пару слов, при мысли о том, что, возможно, завтра утром она в последний раз увидит его, но что это даст? Он все равно не верил в неё. — Да.
Он уже хотел было уйти, но тут остановился и повернулся к ней.
— Нет.
— Нет? — Спросила Таналаста, скорее, растерянно, чем расстроенно.
Он поцеловал её и обнял так сильно, что даже заставил приподняться. Таналаста не была зла, потому что была удивлена. Об этом она мечтала чуть ли не с первого момента встречи, и вот тепер, наконец-то, он выполнил свой мужской долг. Хоть это и было ужасно по-мужски, но её тело отреагировало на это невероятным возбуждением; таким же яростным, как и у гоблинской крепости. Безусловно, это и было божественное провидение. Она водила руками по его телу, желая обнять каждую часть Роуэна, но она не могла позволить себе полностью отдаться страсти, пока ум находился в конфликте с телом.
Она поставила руку на грудь мужчины и попыталась оттолкнуть его, но он лишь сильнее впился в её губы и положил руку на грудь, что вызвало бурю удовольствия. Она прикусила губу Роуэна чуть сильнее, чем обычно это делалось, и это, наконец, заставило его остановиться.
— Роуэн! — воскликнула принцесса. В её голосе было больше страсти, нежели гнева, чего она не хотела. — Что это было?
— Думаю, ты понимаешь, — ответил он и приложил два пальца к кровоточащей губе, а затем посмотрел на них. — Я думал о женщине, которую узнал и полюбил, а не о принцессе.
— Полюбил? — спросила женщина. Очень удобное слово, однако, ей понравилось. — Ты, тот, кто так заботится о короне?
Роуэн пожал плечами.
— Я все еще беспокоюсь, но мне не так страшно, если ты сможешь защитить меня от Вангердагаста, — в его тоне была лишь доля шутливости. — Я не хочу доживать остаток жизни в виде жабы.
Таналаста смотрела на него, пытаясь поверить в то, во что сердце давно уже верило. Нет, он не забыл своей клятвы Пурпурного Дракона, а просто пришёл к тому же выводу, что и принцесса.
— Раз ты надеешься на мою защиту, то, должно быть, действительно влюблён, — с улыбкой она взяла его за плащ и подтянула к себе. — Но, в отличие от принцев, принцесса может целовать любую жабу, какую только захочет.
Она слизнула кровь с его губ и страстно поцеловала его, несколько мгновений ожидая ответа. Не прерывая поцелуя, Роуэн аккуратно положил Таналасту на землю и принялся гладить её тело. Какого бы место не касалась его рука, женщина чувствовала желание плоти. Безусловно, о нём и говорило пророчество Чонтии. Ведь любовь к этому мужчине была сильнее любых сомнений принцессы.
Она повернула голову в сторону, и Роуэн принялся целовать шею женщины.
— Роуэн, — задыхаясь начала она. — Нам нужен план.
— У меня уже готов.
Он ослабил её пояс и провёл рукой по животу под туникой. Таналаста позволила своим глазам закатиться от нахлынувшего удовольствия.
— Нет…
Когда рука мужчины достигла груди женщины, принцесса спросила:
— Но что насчёт будущего?
Роуэн остановился.
— Я все еще не смогу взять тебя с собой, — он уже начал оттягивать руку, но женщина прижала её локтем, призывая продолжить. На лице мужчины появилась глупая улыбка, и, неизвестно как сдерживаясь, он добавил:
— Я не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы найти Вангердагаста и…
— И я должна доставить информацию королю как можно скорее, да. — Закончила она и начала шарить рукой по пряжке ремня мужчины. Он выгнулся, дабы принять более удобное для женщины положение, а когда она закончила, то задрала своё платье до пояса. Роуэн приступил к выполнению мужского долга, и живот Таналасты, казалось, наполнили бабочки. Тогда она почувствовала себя самой счастливой женщиной на планете. Женщина приподнялась и поцеловала мужчину в шею.
Наконец, Роуэн тихо застонал и затих. Таналаста испугалась, что сделала что-то не так из-за своей дрожи, или, может, Роуэн переволновался, ведь, как писала Мириам Баттеркейк в своём трактате «О доброй жене», такое с мужчинами может случаться, но это оказалось не так — внезапно он перестал двигаться и внезапно поцеловал женщину.
Когда он закончил, то посмотрел ей в глаза и сказал:
— Есть только одна вещь, которая не подвластна королям и магам, и лишь мы контролируем её.
— Я знаю. — С кивком ответила Таналаста.
Она хотела стянуть тунику через голову, но Роуэн схватил её за руку.
— Я не об этом. У меня есть одна идея, но ты должна быть готова рискнуть короной.
— Мне тридцать шесть лет. Если я не могу принять решение сейчас, то что я за королева?
Роуэн улыбнулся и отстранился, достав из кармана штанов мешочек. Он открыл его и достал оттуда одно семечко и положил на ладонь. Таналаста долго смотрела на него, прислушиваясь к пульсации в висках и сердцебиению.
— Обряд семени? — Спросила она.
— Да. Если ты будешь со мной.
Принцесса пару мгновений смотрела на семя, а затем спросила:
— Ты делаешь это ради меня или ради королевства?
— Ни то, ни другое. Я делаю это ради себя. — Ответил Роуэн, продолжая держать семя.
Таналаста услышала это, и её сердце вернулась на место.
— Хороший ответ, — сказала она, и, положив руку на семя, начала читать заклинание:
— Великая Мать, благослови нас и все, что мы растим, дабы оно стало здоровым и сильным.
Она разрыла пальцами небольшую ямку в земле, затем взяла флягу и вылила пару капель в неё, а Роуэн продолжил:
— Мы приготовили это ложе с любовью.
Они вместе опустили семя в ямку, и Роуэн закапал ямку двумя парой движений руки.
Таналаста продолжила заклинание:
— Во имя Чонтии, пусть корни того, что мы зачали сегодня, росли глубоко…Стебель был крепким…Цветок блистал…А плодов было великое множество.
Они закончили, по очереди вылили по капле воды на свежую посадку, после чего поцеловались, и теперь Роуэн уже мог стянуть с принцессы её тунику.