За границами легенд
Шрифт:
— Есть такая мысль, — посланник вздохнул, — Что он намеренно отравился. И неясно пока, придёт в себя он или нет.
А советники, как оказалось, подлюки. Мол, раз король слёг, то вдруг насовсем — и пока никто не разберёт, решили мне свадьбу устроить. Чтоб хотя бы получить с меня наследника. И вдруг я к мужу привяжусь заодно?
И вот то ли это был очередной бездушный ход папаши, то ли на сей раз сами его советники подсуетились, то ли, воспользовавшись болезнью королевской, подсуетился лично Син. И подозрения мои усиливал тот факт, что выбрали в мужья мне скороспелые конкретно самого его. Сыра.
Хотелось выть, биться головой об заколоченные окна. Или голову пробью о них — и таки сбегу из этой дурноты — или выбью ограду на окне и убегу.
Син серьёзно стоял на том же месте, у постели, и подозрительно молчал. А если им наследника рожу, они тогда хоть от меня отстанут? И брата бы позвать или хотя бы Нэла. Но я, дурища, не додумалась спросить сразу у женихов ни заклинание поиска кого-то, ни заклинание перемещенья! Такое неприятное ощущенье, как будто я — загнанный в ловушку зверь.
Уныло села на кровать. Мужчина растерянно на меня взглянул. Скрестила руки на груди.
— Ну, что вы там застыли? Насилуйте. И побыстрей. Чтобы отстали поскорее.
— Что, так сразу?! — недоумённо моргнул Син.
— Чтоб уж отстали поскорее. Девки говорили, что можно всё закончить быстро основное. Чего-то там куда-то воткнуть — и выткнуть. У мужика палка, у бабы — дырка.
— Это… это кто вам такое рассказал? — он вдруг рассердился, — Вот так чтоб опошляя всё?
— Да так… Я иногда подслушивала у реки, о чём тайком шептались бабы. И вроде не так уж сложно зачать дитё — чего-то там засунуть и…
Он вдруг шагнул ко мне, рот рукой мне прикрывая.
— Бедная девочка! Зачем вы слушаете всякую ерунду?
Мрачно столкнула его руку:
— А что, у вас другие есть какие-то полезные идеи? К примеру, можете меня вы сейчас похитить? И вернуть, когда уж утрясётся всё? Доставить к брату или спрятать у себя?
Эльф шумно выдохнул, взглянул в глаза мне мрачно. И, отойдя, туда-сюда по моей спальне заходил, задумавшись.
— А замуж вас саму ещё не тянет? — спросил вдруг, остановившись.
— Нет вообще, — зевнула, проворчала, — Так вы меня сегодня насиловать собираетесь или нет?
Син вздохнул устало.
— А любимый у вас хоть есть? Или совсем нету на примете никого? Хотя бы просто симпатичного?
— А иначе не отстанут?
— Боюсь, что иначе ещё долго не отстанут. Если в этой ситуации пристать не выйдет, дождутся следующую подходящую или сами всё подстроят. Пока не замаячит надежда увидеть нового наследника.
— Ну, тогда… А что, вы б так любого сюда мне в спальню притащили?
— А вам кого угодно?
Вздохнула.
— Но вы вроде метите на королевское место?
Остроухий мужчина мрачно сощурился:
— Не до такой степени, чтоб вас при первой же возможности схватить и изнасиловать.
А всё же не такой он и противный, этот Син.
— А если… Ну, допустим… Я вам кого-то назову — и вы его сюда притащите, этой ночью?
Эльф серьёзно в глаза мне заглянул и ответил:
— Притащу, если вам то приятно будет. Но, надеюсь, без вот этих глупостей про дырки и палки и чтоб всё было быстро, лишь бы отвязались. Есть у вас хотя бы немного любимый мужчина? Чтоб вам приятно было, если бы к вам он прикоснулся?
— А если… есть? Или я потом полюблю его? Бабы говорили, что иногда это бывает приятно. И с кем-то после расставаться им уже не хотелось.
Он проворчал:
— Баб я ваших… — и внезапно замолчал.
— Того?..
— Зимой и в прорубь, вниз головою. Чтоб навсегда замолкли — и не смущали молодое поколенье своими словами.
Помедлив, робко уточнила:
— А что… всё совсем сложно?.. То?..
Мужчина снова устало вздохнул и присел на край моей кровати, но подальше от меня.
— Так что, совсем нету любимого у вас? И никогда не нравился никто?
Замялась. Нервировал меня вдруг рассевшийся на моей постели Син, да в спальне с заколоченными окнами. И вопросы его… Мне даже обидно стало вдруг: девчонки в деревне многие о ком-нибудь болтать со временем начинали, там, многие о сыне кузнеца, а кто-то — не про него. А меня как-то раздражали мужчины. Побить хотелось их всех. Чего они обижали нас с мамой? А иного не хотелось ничего…
— Так вы… и с Нэлом тогда не спали?
— А вам не говорили, что мы оба ранены были тяжело?..
— Понятно, он вас спас. Или не до того было.
Пробурчала:
— Это я его сначала спасла. Ещё за сколько-то дней до того.
— Это как? — заинтересовался мужчина.
— Его кто-то ранил отравленным лезвием. А я случайно его нашла. Поняла, что яд. И яд выпила из раны с кровью его — и выплюнула. Потом мы вместе валялись.
— Способ логичный, но крайне опасный, — задумчиво отметил он и куда-то в сторону посмотрел.
— И я ещё Нэла по башке приложила.
— За что? — недоумённо развернулся ко мне Син.
— Я ему сказала, когда в себя пришли: смотри, не влюбись, а то твоя спокойная жизнь накроется медным тазом.
— А он?
— А Нэл сказал, что никогда ему и не жилось спокойно. Ему что одной головной болью меньше, что больше — то без особой разницы. И я его не напугала. И что, впрочем, не против он иметь такую головную боль, как я.
— А вы? — Син прищурился.
— А я так медленно к нему подошла, да как по башке ему вдарю! Сказала, мол, тогда хочу быть головной твоей болью. И ушла.