За гранью реальности
Шрифт:
– "В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах. Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх! – процитировал Высоцкого Влад.
Саня поежился.
– Страшно! – признался он.
– Звери к огню не полезут, – предположил Влад.
– А не звери? То, что пострашнее обычных животных?..
– Не знаю, – Влад с минуту молчал, обдумывая ситуацию. Действительно, а что если вдруг?.. Они же ничего не знают о возможностях Упырицы.
К тому же, если так вышло, что на свете существуют упыри, значит вполне возможно есть вероятность, что реальна и какая-нибудь другая
– Давай, Саня, топай спать в машину! – наконец решил Влад. – закроешься в ней – никто тебя не потревожит. А я посижу здесь, покараулю. Светать когда начнет – разбужу. Тогда и решим, что дальше делать. Если все будет нормально – сходишь в деревню за трактором, а я в это время посплю. Как тебе такой план?
***
Лес затихал. Влад вновь подбросил в костер несколько веток и непроизвольно зевнул. Спать вроде бы и не хотелось, но расслабляться лучше не стоит. Он походил вокруг костра, дошел до машины, посветив фонариком, убедился, что все в порядке. Вернулся на поляну и, устроившись поудобнее прямо на земле, стал смотреть на огонь.
Мысли текли медленно, лениво. Страх пропал. Совершенно. Влад откуда-то знал – покойница Анна их сегодня не побеспокоит. Нет у нее на это ни сил, ни возможности.
Большая и толстая ветка перегорела и с треском переломилась. Дружное облако искр взметнулось в ночное небо, быстро растаяло. Влад прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как тепло от костра ласково обволакивает тело. На душе вдруг стало совсем хорошо и покойно…
5.
Он вышел на широкий каменный балкон второго этажа большого, старинного дома. Встал возле невысокой балюстрады, положив ладони, затянутые в черные замшевые перчатки на перила. Бросил взгляд вниз, где в почтительном, почти благоговейном страхе замерла толпа одетых в грязно-серые хламиды оборванцев. Мужчины и женщины. Дети. Старики.
В толпе много больных и калечных. Кто опирается на костыли, кто на руку соседа. У многих на грязных лицах ужасные язвы. Люди смотрят на Влада. Смотрят задравши головы и открыв рты. И мощные волны страха идут от этой толпы, питая и наполняя мужчину силой.
Следом на балкон выходит высокая, статная и очень красивая женщина. Она встает по правую руку от Влада, влюблено смотрит на него и улыбается краешками губ. Ее безупречно красивое, благородное лицо с чувственно красными губами очень бледное, почти бескровное. И на этом бледном, белом лице контрастно выделяются подведенные черным глаза – зеленые, огромные и сияющие как звезды. Они хранят в себе одновременно пылкую страсть и ледяной холод равнодушия ко всему живому.
Кроме него. И Влад это знает, он это чувствует.
Иссиня-черные волосы женщины собраны в сложную прическу. В нее искусно вплетена толстая темно-красная нить, очень похожая на артерию, по которой, если внимательно присмотреться, величаво-медленно струится густая кровь. И на эту живую, слабо пульсирующею нить, через равное расстояние, насажены бусины крупного антрацитого-черного жемчуга.
На женщине атласный, темно-синий в пол
Влад смотрит в глаза женщине. Тонет в ее взгляде, понимая, что эта женщина, похожая на сказочную королеву, отныне и навсегда принадлежит ему. Что она готова для него на все, что он только пожелает.
Влад осматривает себя. Видит, что он тоже в чем-то темном и неприлично богатом. А на его груди тяжелым грузом возлегает загадочный амулет из чистого золота, который мерцает и ощутимо излучает тепло.
– Давай, любимый, сделай это! – мягкий, грудной голос женщины очень приятен. Он возбуждает, заставляет подчиниться…
Она поднимает руку и показывает на толпу оборванцев внизу.
– Они ждут.
После ее слов и жеста толпа вздрагивает, тяжелой, неуклюжей волной подается назад. Флюиды страха, исходящие от них многократно усиливаются.
Влад смотрит на чернь. Медленно поднимает руку. Внизу тут же раздается, нарастая, многоголосый вой.
Как же Влад презирает и ненавидит их! Он чувствует, как черная злоба, словно смертельный вирус бежит по его крови заполняя и отравляя каждую клеточку организма. Ладони его рук самопроизвольно сжались в кулаки…
Внизу растет, становясь невыносимо громким человеческий скулеж. К нему, вплетаясь в общую какофонию, добавляется детский плач. Люди повсеместно валятся на колени. Прямо в жидкую, вонючую грязь, что у них под ногами. Они корчатся в ней и в ужасе пытаются прикрыть свои головы руками…
Влад вдруг ясно осознает, что при желании может уничтожить их в одно мгновение. Вот прямо сейчас! И всех разом! Это не составит для него особого труда – надо лишь немного сосредоточиться и произнести нужные слова. Эти заветные слова уже у него на языке. Такие непонятные, но, в тоже время, простые и хорошо знакомые.
– Сделай это, любимый, – повторила женщина.
Ее лицо приблизилось и Влад уловил тонкий, пряный аромат неизвестных ему трав.
Она говорит почти в самое ухо Влада:
– Они боятся тебя, но безропотно принимают твою власть над ними. Они прекрасно знают, что заслужили эту участь. Все до единого. Сделай это!
Влад вдруг начинает сомневаться. Почти раздавленные страхом люди внизу перестают раздражать и вызывать ненависть. Они жалкие – да! Ущербные – да! Но стоит ли убивать их за это?
Влад очень медленно опускает враз потяжелевшую руку, поворачивается к спутнице и видит, как стремительно и радикально меняется выражение ее лица. От непонимания до раздражения, а потом и злости. Все это происходит очень быстро. Она с видимым усилием берет себя в руки и вот, будто по мановению волшебной палочки, в ее огромных глазах снова трепет и обожание.
– Ты должен сделать это, Влад! – громко шепчет она. – Если ты не сделаешь – мы никогда не сможем быть вместе!
Она подвигается еще ближе и ее горячее дыхание обжигает щеку молодого человека