За гранью вечности
Шрифт:
Даэв в бронзовых доспехах подошёл к девушке и грубо поднял её за волосы. Она закричала от боли.
– А ты что тут делаешь? – промычал он на асмодианском.
– Отпусти её! – заорал юноша и попытался вырваться, но приставленное сзади лезвие ещё плотнее прижалось к его глотке, разрезая кожу.
Надзиратель Дариуса – зеленоглазый бессмертный, быстро вздохнул и низким голосом заговорил на своём языке:
– Исагир, стой! Мы дали обещание не убивать мирных жителей!
– Как ты любишь говорить, она сама избрала свою участь… – прошипел командующий.
– Зачем тебе кровь девушки на руках? –
– Если я их отпущу, то народ подумает, что я слишком великодушен, а мне этого не надо. Возьмём её в качестве пленной… или трофея… – он ехидно улыбнулся и приказал свободным асмодианам взять девушку и увести. К ней подошли два одинаково одетых в чёрное легионера и схватили под мышки. Она сопротивлялась, но все усилия были тщетны. Напоследок девушка посмотрела полными ядовитых слёз глазами на жениха. Он устало моргнул и, слегка улыбнувшись, произнёс:
– Я тебя люблю…
Дариус спрятал взгляд, и Эви закричала от горя и безысходности. Её силой увели за угол, а через мгновение до неё донёсся громкий крик женщин и визг детей – жестокий приговор был приведён в исполнение.
Девушка что было сил закричала и бросилась брыкаться. Асмодианский страж отпустил её, и она упала на каменный тротуар. После он замахнулся латной перчаткой и ударил рукоятью своего меча ей по затылку – девушка отключилась.
========== Часть 1. Глава 4. ==========
Комментарий к Часть 1. Глава 4.
Отредактировано.
Эви очнулась и сразу же схватилась руками за голову – раненый затылок жутко болел. Она осмотрелась и, округлив от изумления глаза, забилась в угол. Девушка обнаружила себя в сырой тёмной камере. С потолка капала жидкость, стены были покрыты чёрной плесенью, а вонючий пол был одной большой лужей. В каменной клетке не было окон, свет попадал внутрь лишь через крупную решётку с запертой калиткой – единственный выход из камеры.
У Эви шумело в ушах – последствие сильного удара по голове. Из темноты противоположного угла доносился неприятный скрежет, режущий слух. Девушка осторожно поползла туда и вдруг наткнулась на мальчика – он пилил какой-то металлической палкой толстую решётку. Когда к нему приблизилась Эви, он испугался и дёрнулся, а инструмент выпал из руки.
– Айон Всемогущий! Кто вы? – вскрикнул он.
– Я… Эви, – тихо произнесла девушка, испугавшись не меньше ребёнка. – А как тебя зовут?
– Кай… просто Кай, – сказал мальчик и продолжил пилить металл.
– Как ты сюда попал, Кай? – спросила она.
– Я пленник… Когда эти звери подожгли наш дом, я запрыгнул на шею к одному из них и хотел выколоть ему глаза! – не отвлекаясь от своего дела, промолвил мальчик. Его голос был полон гнева и ненависти. – А он, сволочь, в шлеме был. Меня ударили, и я упал. А очнулся уже здесь.
– И меня ударили… – тихо сказала девушка. – Не знаешь, давно мы здесь?
– Чуть больше суток, по-видимому. Охрана сменилась два раза.
– Охрана? А где она сейчас?
– За той дверью, – мальчик показал пальцем на металлическую дверь в конце коридора. – Не волнуйся, мой скрежет они не слышали, – он, улыбнувшись, подкинул вверх напильник и ловко поймал его одной рукой.
– Ох, откуда ты взял эту штуку?
– Тут в углу валялась. Вот, что за сутки мог сделать, – Кай
Эви осела на мокрый пол и пробормотала:
– Мда… Как же хочется пить…
– Они пару раз сюда заходили, – сказал Кай. – Ну, стражники. Я притворялся спящим. Может в следующий раз и чего поесть принесут…
Просьба не заставила себя долго ждать. В конце коридора послышались шаги, и громко зашуршал железный замок. Крепкая дверь со скрипом отворилась. Кай и Эви забились в угол, мальчик перед этим успел спрятать в самый тёмный уголок камеры свой инструмент. В каменную клетку проникла тень. Пленники уставились на стража – он держал в руке что-то вроде миски. Асмодианин наклонился, продвинул миску с содержимым через небольшое отверстие в решётке и гордо выпрямился, сложив руки на груди. Девушка и мальчик придвинулись к свету и жадно посмотрели на тарелку. В ней лежали птичьи потроха и какая-то жижа, напоминавшая пюре. Эви скорчилась от запаха тухлятины и отползла назад, мельком глянув на надзирателя. Его зелёные глаза светились, а на чёрной кирасе красовался мех. Девушка открыла рот и промолвила:
– Ты…
Она узнала его. Это был тот самый асмодианин, который убил Дариуса.
– Ты… ты убил его!.. – вскрикнула элийка и бросилась на решётку. Даэв даже не шевельнулся. Через секунду он прищурился и медленно наклонился, протянув руку обратно за миской. Кай жадно смотрел на содержимое и решил схватить один кусок, но асмодианин оказался быстрей. Он выдернул тарелку из рук мальчика, поднялся на ноги и направился обратно к выходу, громко стуча по полу металлической подошвой.
– Убийца! – рыдая, вдогонку закричала Эви.
Она села в уголок и горько заплакала, поджав колени. Элийка вдруг поняла, что больше никогда не увидит ни Дариуса, ни папу с мамой, ни подруг… никого. Слава Айону, Кай был её компанией. Девушка подумала, что, если бы осталась в камере одна, непременно сошла бы с ума.
Слыша удаляющиеся шаги, мальчик подполз к решётке и жалобно протянул руку между прутьями, умоляя:
– Прошу, принесите хотя бы воды… Мы умрём здесь…
Воин остановился. Он развернулся и быстрым шагом подошёл к темнице. Кай сделал жалобный взгляд и пробормотал:
– Пожалуйста…
Даэв, прищурившись, посмотрел на мальчика. Глаза бессмертного светились и переливались движущимся ярко-зелёным огоньком. Он мельком оглядел и оценил жалкий вид ребёнка, но на ледяном лице Даэва не появилось ни единой эмоции. Вдруг взор асмодианина упал на крохотную чёрточку на решётке. Он присел и провёл когтем по потёртости. Даэв вновь сощурился и заглянул в глаза мальчику. Кай пытался отвести взгляд от сверлящих глаз бессмертного воина. Асмодианин сразу понял, чьи это проделки. Он быстро поднялся на ноги и молча зашагал к железной двери. Мальчик что-то промычал напоследок, но его мольба прошла у зеленоглазого асмодианина мимо ушей. Даэв вышел из сырого помещения, захлопнув за собой тяжёлую скрипучую дверь. В коридоре вновь воцарилась тишина. Из камеры доносился лишь тихий плач Эви.