За гранью вечности
Шрифт:
– Без Вас не уйду! – с дрожью в голосе, но храбро отозвался Эдвард.
– А ну живо езжайте в храм! Вон! – рявкнул юноша.
Слуга испугался и побежал немедля исполнять волю своего господина. Он разбудил семью губернатора и остальную прислугу и велел собираться. Гости были ошарашены, но противиться не стали. Уже через несколько минут две кареты на полной скорости выехали из ворот поместья.
– А где же Дариус? – взволнованно спросила Эви, когда повозки покинули усадьбу.
– Он… в другой карете, – соврал Эдвард.
Он не знал, что заставило его сказать неправду, но посчитал, что так
– Я же говорил, что рано или поздно так и будет! – ворчал Ромул.
– Не нагнетай обстановку! Всё будет хорошо! – кричала на мужа Фемисса.
Экипажи быстро добрались до храма крепости Иллюзий. Эдвард поспешил увести гостей внутрь.
– Где Дариус? Где Дариус? – не умолкала перепуганная Эви.
Эдвард молчал и за руку вёл дорогих особ в заполненные людьми недры храма.
Юноша оделся, ему оставалось нацепить походный пояс. В его небольших карманах и стёжках лежало всё самое необходимое: фляга с водой и снадобьями, ножи и бинт. Справившись с этим, он открепил от стены длинную алебарду с огромным широким лезвием, напоминавшую здоровый двуручный топор, перекинул её через себя и засунул в ножны за спиной. Через секунду полностью экипированный в дорогие и прочные латы офицер уже спускался по лестнице вниз.
Он распахнул дверь в конюшню, быстро нацепил седло на белого коня и ловко сел верхом, пришпорив:
– Пошёл!
Широкие улицы крепости были забиты людьми. Дариус скакал галопом, перепрыгивая через толпы жителей и маневрируя между ними. Через считанные минуты он остановился перед штабом легиона. Воин вошёл внутрь – легат, облачённый в расписные латы, стоял на столе в центре зала и давал последние указания.
– Насмерть стоять у внутренних ворот! Не допустить прорыва в крепость! Если город сдадим, то крепость – отстоять! Дери балаурову нечисть! За Элиос! За Айона! – воодушевлённо прокричал Даэв.
Легион Кинжала Безмолвия – в сумме с легатом сто пятьдесят храбрых душ – дружно побежали к вратам крепости Иллюзий. Вокруг крепостной стены располагался сам город – в несколько раз превышавший по площади крепость. По периметру города была выстроена ещё одна стена, обнесённая башнями, – не менее прочная и массивная.
План командования был прост: если враг прорвётся в город, обстрелять его с крыш зданий и усилиями стражников разделить его колонны по узких улочкам. С небольшими отрядами асмодиан справиться намного проще, нежели с огромной колонной, продвигающейся по главной улице. Если в городе начнётся пожар, заблокировать асмодиан внутри котла и не дать им вырваться из огненного кольца. В любом случае, нельзя допустить, чтобы враг попал в крепость, где прячутся мирные жители. Тогда осада закончится – запад Ингисона перейдёт под контроль асмодиан
Кинжал Безмолвия протиснулся к крепостным воротам и выстроился с внутренней стороны, стараясь не мешать потоку людей, вбегающих в крепость. Если ворота падут, легион станет живым щитом между жителями и асмодианскими аканами – так на северной половине Атреи называли воинов-легионеров.
Тем временем армада неприятеля окружила город. Чёрные, как смерть, колонны врага выстроились на расстоянии в несколько сотен метров от стен. В сторону селения со всех сторон летели
Доспехи асмодиан были чёрного цвета – без разницы, латы это или кольчуга. Под покровом темноты рассмотреть врага в таком наряде было непросто, выдавали его только светящиеся красным огоньком злые глаза. Со стен города округа была усеяна миллионами таких огоньков – всё до самого горизонта светилось алой, словно кровь, краской.
Вдали начали пробиваться сквозь леса первые лучи восходящего солнца. Орда асмодиан замерла. Вдруг вперёд к воротам пошагал воин в блестящих чёрных латах и шлеме с высоким конским хвостом. Он остановился в двадцати шагах от «своих» и поднял одну руку вверх – сигнал. Воцарилась тишина – осадные машины стихли. Всё замерло в ожидании. Через несколько секунд асмодианин широко махнул ей, и многотысячное войско с яростным криком побежало вперёд, в атаку. Издавая дьявольские вопли и злобно рыча, чёрная туча приближалась к городским вратам.
Стуки сапог звенели у стражей в ушах, звук становился громче и громче. И вот армада достигла ворот, с разбега ударившись о железную стену. Элийские лучники на башнях были готовы открыть огонь в любой момент, но приказа не было.
– Открыть огонь? – доносилось с башен.
Наконец, к сторожевым вышкам подъехал всадник на лошади. Сзади развевался красный плащ, в поднятой руке блестел меч – это было сигналом для атаки.
– Огонь! – подхватили бойцы, и сотни стрел со свистом мгновенно полетели во врага. Несколько десятков асмодиан тут же замертво упали на землю – пролилась первая кровь. Позади бегущей армады тьмы неподвижно стояло несколько отрядов – лучники аканов. По взмаху когтистой руки в ответ элийцам полетела стена чёрных, как смола, асмодианских стрел. Несколько защитников врат, не успевших спрятаться от шквала свистящих игл, полегли, не выпустив луки из рук. Ряды воинов редели с обеих сторон, но на их места приходили новые. Залпы орудий продолжались несмотря ни на что, – началась осада.
Асмодианам не удавалось поднять решётки ворот, и они решили поступить по-другому. На стены стали поднимать огромные лестницы, и представители северной половины Атреи начали взбираться вверх. Многих настигали стрелы защитников, остальных – их острые клинки. Некоторым же удалось подняться на стену и переполошить там отряды элийцев, но, в основном, это ничего не изменило – город держался.
Тогда командование асмодиан решило пойти на отчаянный шаг.
На одной из защитных башен поднялась суматоха – стражники увидели, как сквозь утреннее небо к ним летят около двух десятков огромных чёрных птиц.
– Это не птицы! – закричал центурион. – Это Даэвы! Берегись!
Офицер бросился на товарища, чтобы спасти от летящего прямо в него огненного шара. Башня вспыхнула, словно спичка. Стражники бросились врассыпную, объятые пламенем. Чёрные крылья пролетели над стеной и, облетев жилые районы, спикировали на сконцентрировавшуюся около ворот города армию элийцев. В асмодианских Даэвов не могла попасть ни одна стрела – бессмертные ловко и порой совершенно невообразимым образом уворачивались от летящих в них стальных наконечников.