За гранью вечности
Шрифт:
Вдруг с кресла вскочил Даймон, недавно возродившийся после гибели в битве. Его глаза по-прежнему светились бессмертием, а на лице не было ни одной морщины. Он бросил недовольный взгляд на командующего и заговорил низким строгим тоном:
– А где была ваша хвалёная разведка, м? Кто мне лично говорил, что все их Даэвы сейчас в Бездне?
– Даймон, знай своё место… – нахмурив брови, прошипел офицер.
– На мне и моих людях нет вины в поражении, – уже более спокойно продолжил воин. – Но если кто-то из вас сможет отправить на кибелиск два десятка наших с Вами
Командующий вздохнул и спустился с возвышения, чтобы занять место за столом.
После минуты тишины с трона, находящегося недалеко от круглого стола, встал темноволосый парень лет пятнадцати-шестнадцати на вид. Это был юный военачальник Элизиума – Фаметес ан Ривен. Ранг и титул перешли к нему в наследство от отца, павшего в бою три года назад. Тогда мальчик и стал править. Юноша оглядел своими большими карими присутствующих.
– Довольно, – грозно сказал он. – К моему сожалению, уже ничего не изменить. Мы все виноваты в потере крепости Иллюзий, и нам общими силами нужно её освободить. Собирайте силы к отправке в Ингисон.
Несмотря на то, что подросток по факту был главным в Элиосе, опытным генералам, а тем более Даэвам, было непривычно слышать приказы из уст ребёнка.
– А откуда нам взять эти силы, можно спросить? – искоса посмотрел на него тот мужчина в красном мундире.
– Выводите из Бездны.
– Нет уж, простите, я не позволю! – он поднялся с кресла и перешёл почти на крик. – Дредноуты балауров без конца летают около Восточного Осколка. Они засматриваются на наши крепости там. Архипелаг Серного Дерева погряз в крови – асмодиане атакуют ежедневно, про Кротан и руины Ру я вообще молчу! Откуда Вы собираетесь «брать силы»?
– Ослабьте защиту Крыльев Сиэли.
– Но… но тогда…
– Это приказ.
– Но тогда мы потеряем Восточный Ратесеран! Балаурскую душу, Вы с ума сошли? Серозадые и ящеры только этого и ждут!
– Аскалон, я сказал, довольно! – Фаметес ударил ладонью по столу.
– Не Вам решать… – прошипел он. – Я подчиняюсь только господину Фаранису ан Дейлу – военачальнику Арэшурата, а его здесь нет.
– Прошу, Аскалон, сядьте… – устало глянул на него тоже довольно молодой юноша – военачальник Элтенена, Телемах ан Сиэл. – Ваш гнев ничуть не поможет в сложившейся ситуации.
Телемах смог ненадолго утихомирить разбушевавшегося Аскалона – легата Щита Неджакана, а по совместительству и командующего армии элийцев в нижнем Арэшурате – Бездне, если по-простому.
Военачальник Элтенена спокойным тоном продолжил:
– Я сообщу господину Фаранису о Вашем приказе, господин Фаметес. Но предупреждаю Вас, что он волен решить, исполнять его или нет. Ситуация в Бездне довольна сложная – есть вероятность потерять то, что мы так долго собирали.
Глава Элизиума лишь кивнул. Оставалось ждать, что решат Посланники Кайсинеля – Даэвы Гера и Кайнус. Они командуют Ингисоном, но вольны не советоваться с Элизиумом. Им помогает сам Кайсинель – один из пяти Богов-Серафимов, ставших покровителями Элиоса, –
Быть военачальником небесной столицы значило быть военачальником всего Элиоса, императором солнечной половины Атреи. Конечно, Фаметес не мог бы самостоятельно разумно руководить державой – его советниками были рыцари Ордена Миразента – общества, состоящего из «лучших представителей Элиоса»: военачальников областей, старейших Даэвов и мудрецов. Другим пути в рыцари не было.
***
Тем временем в Храме Кайсинеля в Элизиуме два великих бессмертных молились своему покровителю, чтобы тот дал им совет. Но на сей раз Лорд Кайсинель молчал. Решения должны были принять сами Даэвы.
Гера и Кайнус считались самыми мудрейшими Даэвами Элиоса, им была удостоена честь общаться с Серафимами. По воле Кайсинеля они возглавили земли Ингисона. Ни власть Элизиума, ни кто-либо ещё не могли противиться воле Богов, как называли бывших Служителей – избранников Айона.
Храм Кайсинеля парил в воздухе неподалёку от самого небесного города. Попасть туда можно было только по воздуху, а значит, – только Даэвам. Но когда люди научились строить летающие корабли, обычные смертные тоже смогли любоваться прекрасным творением Владыки Иллюзий Кайсинеля (ещё одна возможная причина, почему первое элийское поселение в Ингисоне могли назвать крепостью Иллюзий).
Вдруг позолоченные металлические двери в молитвенную распахнулись от сильного удара. Это был разъярённый Ваталлос ан Боуэн.
– Вы! – зарычал он. – Вы виновны в смерти моего сына! Из-за вас его убили! Он мё-ё-ёртв! – мужчина упал на колени перед ногами Даэвов и закричал.
Посланница Гера – красивая стройная женщина с блестящими голубыми глазами отвлеклась от молитвы, подошла к незваному гостю и дотронулась ладонью до лысого затылка убитого скорбью отца.
– Не убивайся, человек. Твой сын жив… – сказала она ровным спокойным голосом.
Ваталлос уставился на неё залитыми слезами глазами и схватил за руку.
– Что ты такое говоришь? Его казнили на глазах всего города!
– Он держит путь в Элизиум…
– Как это может быть… Он же… он же… – жалобно мычал военачальник. – Я тебе не верю! Вы допустили… Вы!..
– Не кори себя горем. Твой сын вправду жив и направляется сюда, – сказал Кайнус, словно близнец похожий на свою спутницу. – Иди в порт Элизиума. Они скоро пришвартуются.
На Ваталлосе не было лица. Всё его внутреннее естество хотело поверить словам Посланников Кайсинеля. Он молча встал и, ничего не соображая, попятился назад к двери.
У ворот храма мужчину ожидало парящее судно. Оно было похоже на небольшой корабль, но кроме вертикальных парусов, по бортам его была расположена пара горизонтальных, напоминавших тканые крылья. По форме это чудо не отличалось от обычного морского корабля, но сила Эфира заставляла его парить в воздухе, как и весь Элизиум вместе с Храмом Кайсинеля.
Мужчина забрался на судно и рявкнул капитану:
– Вези в порт!
Паруса корабля наполнились ветром, и фрегат медленно отступил от кромки парящей суши.