За гранью вечности
Шрифт:
***
Сто тридцать пять лет назад.
Белуслан.
Ветер стонал, словно Айон приковал его к вершинам этих незнакомых гор. Мужчина стоял совершенно один на такой высоте, на которую раньше никогда не взбирался. Зачем ему было отправляться сюда? Здесь не было монстров, подобных тем, что оккупировали леса неподалёку от Кинунгапа, тут не было того, чем можно было поживиться.
Тут не было никого.
Лишь только птицы и мерцающие изумрудным светом кристаллы, застывшие в воздухе, как в янтаре. То истекающий из
Буквально вчера кто-то из банды рассказывал ему, что силы одного такого кристалла достаточно для зарядки предмета магической энергией на несколько тысячелетий. Неужели он тут для того, чтобы достать один из таких изумрудов? Но как? Он стоял в тонкой одежде, которую насквозь пронизывал холодный ветер, на площадке размером в пару квадратных метров, а со всех сторон – отвесная скала.
– Лететь. Как тогда…
Ветер дикий и необузданный. Это он говорит ему?
– Куда лететь?
– На это не нужно ответа.
Ветер трепал его волосы и срывал тунику.
– Я знаю тебя?
– Конечно…
Мороз прошёл по коже. Но не от ледяных капель дождя, начавших срываться с тяжёлых туч, которые нависли в каких-то сотнях метров над головой.
Он по-прежнему был один. Он. Ветер. Дождь. Скала. Эфир. Тучи. А ещё он – тот, кто говорил с ним. Тот, кто говорил через него.
– Кто ты?
– Я – это ты…
Изумруды Эфира, пульсируя, поплыли перед глазами.
– Это все нереально. Тебя здесь нет!
– Если нет меня, тогда и тебя тоже нет…
Дышать стало сложнее, словно кто-то забирал кислород, который он вдыхал.
Он хотел было ослабить шнуровку на тунике, но руки ему не подчинялись. Ему надо было сесть, но ноги оставались каменными.
– Что? Что тебе от меня надо?! – заорал он что было сил, чувствуя, как горло, уста и язык тоже перестают подчиняться.
– Ничего, – тихо прошептал он, сидящий где-то внутри. – Я давно уже ничего не хочу. Но я хотел одного. Покоя. А теперь мне уже всё равно.
Кристаллы Эфира сияли подобно раскалённым уголькам, заливая небо бирюзовыми тонами.
– А ты? Чего хочешь ты, Лис?
– Я Териан… – мужчина не утверждал, а, скорее, спрашивал.
– Верно… Ведь я теперь ты, а ты теперь я…
Он чувствовал, как горит его кожа, но в тоже время его знобило и трясло, как в лихорадке.
– Но выбор за тобой. Я исполнил своё предназначение, а ты ещё должен выбрать путь.
Небо горело зелёным огнём. Ветер сотрясал горы, а тучи, разорвавшись на части, хлынули ливнем. Блестящий камень на груди прожигал кожу.
– Я часть тебя, но не больше. Ты часть меня, но неподвластно. Ты доверился мне однажды, но не ограждайся теперь.
– Зачем? Зачем я тебе нужен? Почему именно я?
– Зачем глазам нужен свет? Зачем словам нужен звук? Зачем любви нужно сердце?
Кристаллы
– Я Лис! Я Териан!
Его руки сжались в кулаки так крепко, что ногти впились в кожу. Мышцы напряглись, и крик сотрясал каждую клетку сознания, словно в нём должен был родиться некто новый.
Эфирный дождь хлестал по коже, заворачиваясь воронкой вокруг тела.
– Я Даэв!
Он помнил, как громадные чёрные крылья распахивались за его спиной, разрывая одежду. Он знал, как нужно летать. Он вспомнил детство: когда он бегал в лес, вооружившись деревянным мечом в Фоэте, не ведавшей тогда разрушений. Он видел себя юношей, который перерождается в Сиэле. Он чувствовал и себя, прожившего столько лет в Белуслане, и себя, сгорающего в огне столетий.
– Я Даэв! – опять кричит он, и ветер соглашается с ним, разнося его голос по всей долине.
Он хочет оттолкнуться от каменной платформы и взмыть в небо.
«Даэв! Даэв! Даэв…» – эхом повторяют горы.
Он чувствует, что летит сквозь тучи, и потоки Эфира пропитывают его крылья, но то лишь иллюзия. Слишком реалистичная и желанная иллюзия.
– Я – это ты. И ты стал мною, – шепчет он, но отвечать уже некому, потому как он более не разделён на части.
Значит, он та самая легенда? Он – исполнение пророчества?
Он тот, кто «пал, но не умер».
Он тот, кто «был выслан, но остался».
Он тот, кто «пришёл с новым сердцем, но прежним сердцебиением».
Он тот, кто «заново познал то, что знал всегда».
И он «соединит север с югом, а смерть сделает новой жизнью»…
Не останавливаясь ни на мгновение, он пытался мысленно обогнать ветер. Он взглядом облетел горы в знак уважения к ним.
Эфир. Его здесь было столько, что он мог бы вечно находиться в небе. Он ощущал себя Даэвом, адептом Айона, способным пропускать Эфир через себя, как люди пропускают кислород через лёгкие, наполняя им кровь. Все то, о чём он читал месяцы, стало понятным, жило в нём. Сейчас ему уже не нужны были тренировки, в которых способности проявлялись за его сознанием. Отныне он контролировал их, и ладони горели от желания взять меч и ринуться в бой с балаурами.
***
Наши дни.
Пандемониум.
Легионер из городской стражи нашёл военачальника в холле новой ратуши.
– Господин Видар! – закричал акан, махая в руке запечатанным письмом.
Мужчина обратил внимание на воина и пошагал к нему навстречу. Многочисленная охрана тут же среагировала и обступила своего командира. Теперь рядом с легионером стояло с десяток экипированных в броню лбов, а из недр этой толпы протискивался сам правитель.
– Вам письмо, господин Видар. Шиго передали, – акан поклонился и протянул конверт.