За Гранью
Шрифт:
Торн сорвал с себя сырой плащ и накинул на голову Альвы, чтоб ее длинные волосы не занялись пламенем.
— Закрой глаза и постарайся не дышать, — приказал он.
Выждав момент, когда огонь в одном месте балки стал чуть ниже, он шагнул вперед. Торну повезло, и пламя их не коснулось. Затем он бегом устремился вниз, почти не чувствуя своей ноши. Лестницы, ведущие на нижние этажи частично прогорели, и временами приходилось перепрыгивать через несколько ступенек или, того хуже, наступив на очередную поврежденную ступень спотыкаться, рассыпая вокруг себя снопы искр.
Торн и сам не понимал, каким чудом им удалось пройти сквозь пламя, оставшись практически невредимыми. Кое-где его одежда все-таки занялась огнем, но выход был уже совсем рядом. Стоило им с девушкой, миновав наполовину сгоревшие входные двери, вырваться из замка, как поджидавшие солдаты тут же обрушили на них несколько ведер воды.
Элвир почти не верил, что им удалось спастись, но в то же время где-то в глубине души он знал, что именно так и будет. Как знал, что найдет Альву живой и здоровой, сколь бы ни были призрачны его шансы. Но даже сейчас, когда самое страшное осталось позади, Торн не мог заставить себя разомкнуть руки и отпустить Альву. Он боялся снова потерять ее, хотя теперь ей ничего не угрожало.
— Эн Элвир, — Альва одной рукой продолжала обнимать его за шею, другой же пыталась выпутаться из спасительного плаща. — Мне нужно увидеть брата.
Он все-таки заставил себя опустить ее на землю и помог избавиться от плаща. А потом взял ее лицо в ладони долго не отпускал, вглядываясь в бесконечно дорогие черты. Толстый слой сажи, покрывавший лицо, не мог, однако, скрыть ужасной бледности; на лбу и щеках кровоточили ссадины; растрепанные светлые волосы казались серыми из-за налипшего пепла.
— Я ужасно выгляжу, да? — спросила Альва усталым голосом.
— Я не видел никого прекраснее, — ответил Элвир.
Он ни капли не кривил душой. Грязная, мокрая, пропахшая дымом девушка представлялась ему воплощением красоты. А ее зеленые глаза, казалось, сияли ярче, чем прежде.
— Мне нужно к Олану, — напомнила Альва. — Где он?
— Да, конечно, — Торн наконец отпустил ее. — Фрон, где раненый?
Элвир боялся услышать, что юноша умер. Альва и так пережила слишком много. Тело ее старшего брата лежало чуть поодаль, накрытое плащом. Торн, под влиянием рассказа Лотэссы почти поверивший в Маритэ, горячо взмолился ей, прося сохранить жизнь Олана Свелла.
То ли богиня услышала его молитвы, то ли молодой человек отчаянно цеплялся за жизнь, но к облегчению Элвира и радости Альвы раненый все еще дышал, хоть и пребывал без сознания.
— Он будет жить? — девушка обвела пытливым взглядом окружавших брата мужчин.
— Кто знает, дэнья, — вздохнул Фрон, не особо щадя нежные сестринские чувства. — Может статься, и выкарабкается. Недаром же мы его из пожара вынесли.
Альва устремила беспомощный взгляд на Торна, словно ища у него поддержки. Даже будь девушка ему чужой, Элвир вряд ли остался бы равнодушным, а сейчас сердце его разрывалось от сострадания к любимой. Он постарался успокоить ее как умел, осторожно подбирая слова, стараясь вселить надежду в исстрадавшееся сердце девушки.
Люди Торна наскоро соорудили носилки для раненого. Элвир хотел бы как можно скорее покинуть страшное место, но прежде следовало похоронить хозяина замка. Альва указала погост, где покоились уже много поколений Свеллов. Солдаты вырыли могилу, стараясь побыстрее орудовать лопатами, что было не так-то просто на промерзшей земле. Наконец тело опустили в неглубокую ему рядом с двумя свежими насыпями и засыпали землей.
Отношения Элвира с хозяином замка складывались непросто. Барниса Свелла трудно было назвать приятным человеком, и все же он, безусловно, заслуживал уважения и искреннего сожаления. Барнис был настоящим мужчиной и достойным рыцарем, погибшим с мечом в руках, защищая свой дом и родных. Однако куда сильнее сожалений об ушедшем Торна тревожила Альва.
За все время погребения девушка не проронила ни слова, просто стояла, почти не шевелясь, и наблюдала за мрачной церемонией. Она не пролила ни единой слезы, и это казалось самым страшным. Торну ужасно хотелось ее обнять, прижать к себе, утешить, но он понимал, что и так уже перебрал с этим. Да и негоже без конца обнимать ее на глазах у солдат. Возможно, когда они останутся наедине, он сможет ее утешить, но сейчас, стоя у могил братьев, девушка выглядит так, что лучше ее не трогать лишний раз и не приставать со словами утешения.
Все было кончено, но Альва все еще не двигалась с места, она словно вообще не замечала происходившего вокруг. Элвир попробовал вывести ее из оцепенения:
— Альва, нам пора уходить. Ты замерзла и измучена сверх всякой меры. Тебе нужен отдых, тепло, еда.
— Мне ничего не нужно, — безжизненно отозвалась девушка, не оборачиваясь и по-прежнему неотрывно глядя на могилы.
— Зато нужно твоему брату. Тому, который все еще жив, — он решил сменить тактику. — Или ты думаешь, что раненому лучше лежать на зимнем ветру, когда его даже перевязать толком не могут?
Напоминание об Олане сработало мгновенно. Альва тут же решительно повернулась и быстро зашагала прочь. Торн поспешил за ней. Он выпросил у одного из солдат сухой плащ, закутал девушку и усадил ее на коня перед собой.
Всю дорогу Альва молчала, не спрашивая куда они направляются. То ли по-прежнему пребывала в оцепенении отчаяния, то ли смертельно устала. А, скорее всего, и то, и другое. Девушка бессильно привалилась к плечу Торна, так что тот слышал каждое неровное биение ее сердца и тяжелое дыхание.
Ехать пришлось долго. Путь до реки занимал много часов. Элвир был бы рад остановиться в каком-нибудь постоялом дворе, но охваченная эпидемией провинция словно вымерла. То, чего не сделала болезнь, довершил эларский король. И теперь Торну казалось, что они едут по мертвой земле. Иногда ветер доносил издалека запах дыма. Видно, королевские выродки жгли замки и деревни по приказу Йеланда Ильда. Торну очень хотелось вмешаться, однако, он понимал, что его люди слишком измучены для того, чтоб выдержать несколько боев с отрядами Ильда, а Альва и Олан еле живы и нуждаются в отдыхе и заботе.