За гранью

Энтони Марк

Даже полумрак не смог скрыть засиявшую на лице Бельтана широкую белозубую улыбку.

– Благодарение Ватрису, с ним, кажется, все в порядке.

– Если уж кого и благодарить, так это его чугунную башку, - чуть заметно поморщившись, возразила Мелия.

– Ты оказался прав, Дарж, - заметил бард, подойдя к эмбарцу.

– Прав? В чем прав?
– встрепенулась Грейс.

– Я все время беспокоился за вас, миледи, - смущенно заговорил рыцарь.
– На вас ведь уже покушались однажды, а сегодня как раз такой удобный момент для повторной попытки - все на пиру, а вы совсем одна и без охраны. Я бы

давно ушел, но король Соррин не отпускал. Один из гвардейцев его личной стражи еще утром куда-то запропастился, и теперь мой повелитель боится и шагу ступить, не окружив себя дюжиной рыцарей. Жаль, конечно, что не сумел от него раньше отделаться.

– Но ты же все равно пришел, Дарж, - улыбнулась ему Грейс.
– И, как всегда, вовремя!

Эмбарец молча склонился перед ней в глубоком поклоне.

Фолкен поворошил кочергой угли в камине. Вспыхнувшее пламя озарило комнату светом. Бельтан помог Трэвису перебраться на койку.

– Ты уж прости меня, Трэвис, - сказал он, стоя у изголовья.
– Дарж успел вовремя, а я вот запоздал. Ну почему мне так не везет? Как только тем, кого я поклялся защищать, грозит опасность, я неизменно оказываюсь в другом месте!

– Тебе не в чем извиняться, Бельтан, - возразил Трэвис.
– Сегодня ты был там, где тебе положено быть: рядом с леди Мелией. Ты ведь не мой рыцарь-хранитель, а ее, верно?

Кейлаванец стиснул челюсти, но не нашелся, что ответить. Мелия подошла к кровати и тщательно обследовала затылок Трэвиса.

– Полагаю, ты все-таки выживешь, дорогой, - проворковала она, - но должна предупредить, что у тебя там шишка величиной с Голт. Не мешало бы, кстати, и леди Грейс взглянуть на это чудо природы.

Грейс шагнула к койке, но остановилась, не решаясь переступить через лежащий в луже крови труп ночного убийцы. Заметивший ее затруднение Фолкен оттащил мертвеца в сторону и перевернул на спину.

– Хотел бы я знать, что это за личность?
– процедил бард сквозь зубы, склоняясь над телом.

– Мне кажется, дорогой, вон та маленькая деталь быстрее поможет тебе найти ответ, - не без иронии заметила Мелия, указывая на откатившуюся в угол отрубленную голову.

Фолкен только хмыкнул в ответ, но спорить не стал. Он поднял голову за волосы и сорвал отрубленный вместе с ней верх черного капюшона. С застывшего в предсмертной гримасе лица с жесткими, будто топором вырубленными чертами смотрели на них потухшим взором широко расставленные карие глаза. Грейс этого человека никогда раньше не видела.

– Медар, - скрипнув зубами, тяжело уронил Дарж.

– Ты его знаешь?
– быстро спросил Фолкен.

– Это тот самый исчезнувший утром рыцарь из личной охраны короля Соррина, - пояснил эмбарец, с ненавистью глядя в пустые глаза мертвеца.

Янтарные глаза Мелии сузились в щелки.

– Если, как вы утверждаете, милорд Дарж, этот человек входил в число приближенных гвардейцев короля Соррина, я не понимаю, для чего ему вздумалось покушаться на Трэвиса и леди Грейс? Да еще в одеянии приверженца культа Ворона?

– Да потому что он сам поклоняется... поклонялся Ворону, - прервал волшебницу бард, демонстрируя хорошо знакомое всем присутствующим клеймо на предплечье убитого.

– Других знаков нет?
– заинтересовалась Мелия. Фолкен распахнул балахон и внимательно осмотрел

со всех сторон тело.

– Нет, больше ничего. Хотя при жизни этот малый побывал не в одной переделке. Куча шрамов, а самый большой - на груди. Удивительно, как он выжил, заполучив такую рану.
– Постойте!
– воскликнула Грейс.

Фолкен, собиравшийся снова завернуть мертвеца, недоуменно оглянулся. Остальные тоже повернулись к ней. Грейс опустилась на колени перед трупом и откинула прикрывающую грудь грубую материю. Ей ужасно не хотелось этого делать, но чувство долга победило отвращение. Толстый розовый шрам на левой стороне груди был определенно недавнего происхождения. Ей уже однажды довелось увидеть точно такой же шрам на груди пациента, только не здесь, в Кейлавере, и даже не в этом мире.

– Рассеките ему грудь, кто-нибудь, - попросила Грейс.

– Быть может, вам следует немного отдохнуть, милая?
– участливым тоном проговорила Мелия, незаметно обменявшись с Фолкеном тревожным взглядом.

– Сделай это, Дарж, пожалуйста, - обратилась Грейс к эмбарцу, пропустив мимо ушей фальшивые нотки, прозвучавшие в голосе волшебницы.

Дарж определенно не знал, как ему поступить. Переминаясь с ноги на ногу, он смущенно промямлил:

– Прошу прощения, миледи, но вам, наверное...

– Не хочешь, не надо!
– Голос Грейс был сух и бесстрастен; в эту минуту она была не герцогиней Беккеттской, а дежурным хирургом отделения экстренной помощи.
– Дай мне свой меч, я сама все сделаю.

Не успел эмбарский рыцарь опомниться, как она выхватила у него из ножен меч и вернулась к трупу. Меч оказался невероятно тяжелым, и ей пришлось волочить его за собой.

– Не надо, Грейс!
– взмолился Трэвис, борясь с подкатившей к горлу тошнотой, но она уже ни на кого не обращала внимания. Ей необходимо было точно знать, с чем они имеют дело.

Стены комнаты отдалились и исчезли вместе с окружавшими ее людьми. Грейс осталась наедине с трупом, предельно сконцентрировав внимание лишь на предстоящем ей вскрытии - как когда-то в анатомическом театре медицинского колледжа. Уперев острие меча между ребер, она всей своей тяжестью налегла на рукоять. Острое лезвие со скрежетом прошло сквозь грудную клетку и уперлось в позвоночный столб. Упершись ногами в грудь мертвеца, Грейс принялась орудовать мечом, как пилой, расширяя разрез. Когда размеры сечения показались ей достаточными, она отбросила меч и попыталась просунуть голую, без хирургической перчатки, руку в межреберье. Упругие кости не желали расходиться. Нужен рычаг. Взгляд Грейс упал на валяющийся рядом с телом кинжал убийцы. Без колебаний схватив его, она просунула клинок в разрез и нажала. Из зияющего в груди отверстия потекла черная кровь...

– О Боги!
– потрясение прошептал Фолкен.

– Не понимаю, - кривясь от омерзения, произнес Бельтан.
– Что это?

– Это железное сердце, - бесстрастным тоном врача, сообщающего пациенту обрекающий того на смерть диагноз, ответила Грейс.

И тут ей изменили нервы. Выронив кинжал из окровавленных рук, она разрыдалась. Кто-то бережно подхватил ее и поставил на ноги. Дарж. Усилием воли Грейс уняла слезы и взглянула на ожидающих ее объяснений друзей.

– Что происходит, Грейс?
– прошептал побледневший от ужаса Трэвис.