За кровь и деньги
Шрифт:
Осенью 2014 года руководители Acerta собрались в манхэттенском офисе адвокатов Ротбаума, расположенном всего в одном квартале к югу от Центрального вокзала, чтобы обсудить вопрос о замене Хамди. Хамди даже не подозревал, что руководители компании обсуждают его судьбу. Ротбаум был впечатлен инициативой и стратегическим мышлением Дэйва Джонсона в области мантийно-клеточной лимфомы и рекомендовал его на эту должность. Некоторые директора опасались, что Джонсон никогда раньше не руководил компанией, и предложили найти опытного руководителя.
Поиск генерального директора извне может занять шесть месяцев, а найти человека, знающего БТК, будет непросто. Ротбаум не думал, что у них есть столько времени, и, конечно, не хотел делиться секретами Acerta с внешними кандидатами, даже
Ротбаум готовился возглавить заключительную часть серии А, чтобы привлечь для Acerta еще 75 млн. долл. Это был новый уровень финансовых обязательств, и Ротбауму предстояло освоить примерно половину этой суммы. В состав инвестиционной группы вошла компания OrbiMed Advisors, нью-йоркский хедж-фонд и фирма прямых инвестиций. Джо Эдельман будет инвестировать не только больше средств, принадлежащих его хедж-фонду Perceptive, но и больше своих личных денег, которые он держит вне хедж-фонда. То, что Ротбаум вложил так много своих личных денег, придало уверенности остальным членам инвестиционной группы.
Директора пришли к выводу, что переход к новому генеральному директору, не являющемуся сотрудником компании, может замедлить динамику развития Acerta. Они решили назначить Джонсона генеральным директором на временной основе и посмотреть, как будут развиваться события. Ротбаум должен был стать исполнительным председателем совета директоров Acerta, чтобы более видеться с Джонсоном напрямую. Он и так практически выполнял обязанности исполнительного председателя.
Когда Ротбаум вызвал Хэмди на Манхэттен, Хэмди не придал этому значения. Он не помнил своего, казалось бы, обычного визита в офис Даггана за несколько лет до этого. Поскольку ему предстояло быть в Нью-Йорке, Хэмди назначил ряд встреч с Ротбаумом. Они встретились в конференц-зале офиса Ротбаума на Пятьдесят седьмой улице. Когда Хамди пришел туда, он увидел, что Том Туральски также находится в комнате.
"Это не работает", - сказал Ротбаум.
Ротбаум рассказал Хамди о прошедшем заседании совета директоров и сообщил, что его снимают с должности генерального директора. Отныне, по словам Ротбаума, Хамди будет заниматься исключительно должностью генерального директора. Ротбаум также сообщил Хамди, что он потеряет один миллион опционов на акции Acerta, которые были зарезервированы для стимулирования его деятельности в качестве генерального директора и не были реализованы, что составляло значительную часть акций Acerta, которые он получил. Хамди не потерял ни одной обыкновенной акции, полученной им при создании компании.
На короткое мгновение у Хамди навернулись слезы. Он уже второй раз терял крупную корпоративную должность и лишался значительной доли в капитале компании. Затем он взял себя в руки. У него не было другого выбора, кроме как согласиться на понижение. Единственной альтернативой было бы увольнение. Он помнил, каково это - чувствовать себя одиноким и испуганным после того, как его сместил Дагган. А Хэмди не хотел уходить из компании, которую он помог создать. Буква "А" в слове Acerta означала Ахмеда. Он не мог просто так уйти.
Хамди чувствовал, что Ротбаум склонен к цикличности в общении с людьми. Выйдя на улицы Манхэттена, Хамди понял, что настал его черед.
Глава 16. Миллиарды
Уэйн Ротбаум чувствовал себя так, словно его ударили ногой в живот. Он только приехал в офис компании Acerta в Сан-Карлосе, когда получил письмо от FDA, в котором сообщалось, что американский регулятор отклонил планы компании по получению одобрения препарата акалабрутиниб для пациентов с рецидивирующим хроническим лимфоцитарным лейкозом. Ротбаум находился в Северной Калифорнии на ежегодной встрече по раку крови, организованной Американским обществом гематологов, которая проходила в декабре 2014 года в Сан-Франциско. Он приехал в офис компании Acerta, чтобы проведать своих сотрудников, а теперь у него на руках оказался полноценный кризис.
Это письмо прервало череду успехов компании Acerta. Около пятидесяти пациентов с рецидивом ХЛЛ принимали
У FDA были другие соображения. Регуляторы знали, что отатумумаб не очень хорошо работает при ХЛЛ и является плохой контрольной группой. Например, препарат Imbruvica работает гораздо лучше. В письме FDA компании Acerta было указано, что если она хочет вывести акалабрутиниб на рынок, то ей необходимо сравнить его с другим препаратом.
Ротбаум быстро собрал в конференц-зале руководителей группы клинических разработок компании Acerta. Там были Ахмед Хамди, Ракель Изуми и новый генеральный директор Дэйв Джонсон. К ним присоединился и Джесси Макгрейви, который только что прошел через этот процесс в компании Pharmacyclics. Они опасались, что FDA заставит компанию Acerta провести испытания акалабрутиниба против имбрувика, а это может занять очень много времени. В таком испытании конечной точкой, или измеряемым результатом, который мог бы объективно определить, является ли акалабрутиниб полезным препаратом, была бы его способность отступать от рака. FDA хотело бы увидеть значительное улучшение по сравнению с препаратом Imbruvica, и даже если акалабрутиниб сможет это продемонстрировать, такое испытание может занять значительное время и обойтись в сотни миллионов долларов. Способность препарата Imbruvica предотвращать развитие ХЛЛ у пациентов измеряется годами. Один из пациентов принимал препарат уже полдесятка лет.
Команда Acerta не знала, что делать. Они провели мозговой штурм, обсуждая возможность использования других препаратов для управляющего рычага, но, казалось, за каждым углом возникали существенные препятствия или камни преткновения. Через некоторое время Ротбаум увидел, что его команда выдохлась. Компания Acerta забронировала номер в отеле W в центре Сан-Франциско на время проведения конференции ASH, и Ротбаум предложил группе сделать перерыв и собраться там вечером.
К всеобщему удивлению, Ротбаум явился в отель с двумя бутылками дорогой текилы и заказал огромное количество еды. Когда все расслабились, идеи посыпались. Группа провела ночь, разрабатывая сложную и многоплановую программу по получению разрешения на применение акалабрутиниба при ХЛЛ. Во-первых, они разработали план исследования фазы 3, в котором акалабрутиниб должен быть испытан в качестве первой линии терапии у пятисот ранее не лечившихся пациентов. В рамках трехстороннего исследования часть пациентов будет получать только акалабрутиниб, часть - в комбинации с препаратом моноклональных антител. Третья группа пациентов будет получать моноклональное антитело плюс химиотерапию. Далее команда Acerta заложила основу для проведения еще одной фазы 3 исследования акалабрутиниба в сравнении с контрольной группой, в которой врачи могли выбирать между двумя различными видами комбинированной терапии.
Эти два испытания должны были получить одобрение регулирующих органов в отношении ХЛЛ, но, как всегда, Ротбаум мыслил масштабно. Кроме того, они разработали фазу 3 испытания акалабрутиниба против препарата Imbruvica у пациентов с рецидивом ХЛЛ, целью которого было показать, что акалабрутиниб является более безопасным препаратом, чем препарат компании Pharmacyclics. Исследование будет дорогостоящим не только из-за длительности, но и потому, что Acerta придется приобретать капсулы Imbruvica. Тем не менее, испытание "лоб в лоб" с препаратом Imbruvica потенциально могло выделить акалабрутиниб на рынке. И увенчать истинного победителя.