За кулисами диверсий
Шрифт:
…Некто Вольфганг Экке, уроженец города Виттенберга, крупный специалист по мелким кражам, выехал из ФРГ во Францию с целью вступить во француз–екий легион и поискать удачи не в карманах соотечественников, а в заморских авантюрах, когда можно было грабить в открытую, не боясь полиции. Однако медицинская комиссия не пропустила Экке в связи со слабостью его здоровья, и он, вернувшись в Страсбург, случайно попал в поле зрения сотрудника французской спецслужбы Дюмонта, который и завербовал искателя легкой жизни, установив ему месячное содержание в 300 западных марок. Основная работа Экке заключалась в сборе шпионской информации о военном потенциале социалистических стран для разведывательных служб НАТО. По служебной необходимости Дюмонт познакомил как–то своего агента с бельгийским представителем в НАТО Эрнестом Колпертом, и тот решил сразу же «проявить» себя. «Слушай, милый, —
Но вернемся все же к Колперту, поскольку он пока главный герой повествования. Свою деятельность в качестве военного атташе в Москве Колперт начал весной 1964 года. К этому времени седина щедро посеребрила его виски, а каждодневные возлияния и чревоугодничество округлили фигуру моего шефа. В штат–ском костюме Колперт походил на этакого благодушного бюргера. Но под маской доброты скрывался эгоист и скряга. Путем постоянного нытья о «недостаточности престижа у советских властей» подполковнику удалось в скором времени выклянчить в Брюсселе новый чин… Он стал полковником. Все русское, или, точнее, советское, вызывало у него ненависть. Я никогда не слышал от него ничего хорошего или положительного о Советском Союзе. Все, с его точки зрения, было плохо в этой стране. Все следовало стереть с лица земли. Из–за своей слепой ненависти полковник терял минимальное чувство меры и объективности. И это, естественно, сказывалось на донесениях, которые он отправлял в министерство национальной обороны.
В одной из первых бумаг, где он излагал свои впечатления о столице, ее населении, условиях жизни, ценах в магазинах и так далее, все было тенденциозно. Отчет начинался так: «Москва — унылый, мрачный город с плохо налаженной жизнью, где рядом с такими огромными зданиями, как МИД, гостиницы «Украина», «Ленинград», Университет, квартал на площади Восстания и т. д., стоят старые, обветшалые дома и лачуги. Целые семьи теснятся в одной–единственной комнате, которая похожа на свинарник… Люди грязны, плохо одеты, неказисты и глупы… Цены на продукты в три раза выше, чем в Бельгии, а на одежду—в пять, а иногда и в десять раз. Подобную картину можно было наблюдать в Бельгии во время оккупации».
Чего же хотел господин Колперт? Ни много ни мало — полного уничтожения всех социалистических стран. Вот почти дословный текст его разговора с одним из сотрудников посольства, при котором довелось присутствовать и мне.
— Я со всей ответственностью заявляю вам, что война будет обязательно. Она необходима, потому что существуют Советский Союз и другие страны под его эгидой, которые должны быть ликвидированы. Это во–первых. Она неизбежна, потому что люди размножаются так же быстро, как тараканы, и нет никакой возможности, да и целесообразности, кормить такую массу двуногих. Они голодают, и голод толкает их на войны Сотрудник был явно ошарашен подобной точкой зрения.
— Но простите, полковник, такую же теорию проповедовали нацисты… И разве на войну их толкнул голод?
— Конечно! Догитлеровская Германия находилась в тяжелом экономическом положении. Гитлер дал работу миллионам немцев, начав гонку вооружений, но не подумал о рынках сбыта… Война же давала решение этой проблемы.
— Следовательно, надежды людей на мир напрасны?
— Конечно. Ничто не в силах предотвратить войну.
— Зачем же тогда существование посольств, усилия дипломатов?
— Не горячитесь. Вы спросили: будет ли война? Я вам ответил—-да, потому что так действительно думаю. Если бы я был пессимистом, то сказал бы, что война будет через год. Но поскольку все считают меня оптимистом,
Вот с такими взглядами начал работу в СССР мой шеф. Какими идеями мог он руководствоваться в своей работе? Конечно, идеями подготовки к войне. На кого работал полковник Колперт? Во–первых, на свою, так сказать, «родную контору». Во–вторых, на американцев, англичан и кого угодно, если того требовали интересы НАТО и приносили дополнительные «командировочные» полковнику Колперту. «Всю собранную мной информацию, — откровенничал он со мной, — я передаю в первую очередь Фитцджеральду (американский военный атташе того времени в Москве). Он в общем–то человек своеобразный, на близкую дружбу не идет, старается показать, что только он один работает успешно… Но «благодарит» за работу более чем щедро и при случае подбрасывает кое–что из своей информации и нам».
Впрочем, и тем, и другим, своим и «чужим» полковник Колперт поставлял не всегда достоверную и оперативную информацию. «Дорогой друг, — поучал он меня, — всегда нужно помнить о том, что о нашей работе в Советском Союзе судят в Центре по количеству страниц в получаемых от нас отчетах, поэтому не будем скупиться на писанину».
В поездках по Советскому Союзу Колперт Сочетал приятное с полезным, то есть почти всегда включал в свои вояжи какой–нибудь туристский город, где можно было спокойно отдохнуть. Он, как правило, брал с собой жену, и, нужно отдать ей должное, она помогала ему во время этих поездок. Например, когда Колперт предполагал, что за ним следят, она отвлекала внимание, притворяясь заинтересованной какой–нибудь казармой, которая ее мужем была заранее намечена для «осмотра». Я знаю, что многие военные атташе (вместе со своими семьями) уезжают «по делам» по нескольку раз в год в Волгоград, Ленинград, Владимир, Ярославль, Сочи, Ялту и во многие другие города. Можно с полной уверенностью сказать, что у военных ведомств стран — членов НАТО сложились обширные и подробные сведения по целому ряду районов Советского Союза, так же как и крупные счета к оплате… Учитывая, что эти материалы так или иначе сосредоточиваются в одном месте, избираемые туристские маршруты, к которым питают особую слабость западные военные дипломаты, пройдены и описаны уже сотни раз…
Тем не менее мой шеф хотел, чтобы его отметили среди других за качество и количество сведений, направляемых в службу. Для этого он всегда плутовал, дописывая в отчеты всякие небылицы. Вот как в общих чертах полковник подготавливал свой «миссии» — как он любил называть поездки по СССР… Вместе с женой они разрабатывали «идеальный» маршрут и определяли места остановок в пути. Затем начинался период «сбора документации». Жена отправлялась в московские гостиницы за проспектами «Интуриста». Он шёл в книжные магазины или поручал мне купить Книги о городах, которые собирался посетить. Поскольку шеф оплачивал путевые расходы за счет конторы, то мог позволить себе многое. Когда, вернувшись из «миссии», он отдавал мне счета для подготовки справки о возмещении затрат, я всегда убеждался в его «щедрости» за счет казны короля. Однажды бухгалтерия указала ему даже на «несоответствие целям миссии» расходов на театр, цирк, гида из «Интуриста» и так далее. Колперт в объяснительной записке попытался оправдаться, заметив, что если он иногда и оказывается вынужденным посещать какие–то «жалкие» спектакли или бывать в «унылых» окрестностях того или иного города, то он делает это исключительно «в интересах службы, чтобы как можно лучше изучить образ мышления жителей данного района и их условия жизни…»
Мне столько раз доводилось обрабатывать материалы шефа, в которых со всеми подробностями рассказывалось о способах сбора им разведывательной информации во время поездок по СССР, читать его отчеты, готовить для него блокноты и карандаши для ведения записей в карманах, слушать хвастливые рассуждения о том, как с «большим риском» для себя ему удалось перехитрить «коварных» русских, что уже не приходилось сомневаться, кто такой полковник Колперт — нет, отнюдь не защитник интересов безопасности маленькой Бельгии, а участник опасной игры, которую ведет разведсообщество НАТО…
Полковник Колперт немало путешествовал по СССР. Но его поездки проходили по одной и той же раз и навсегда заштампованной схеме. Менялись названия городов, длина маршрута и способ передвижения, все остальное можно было предугадать. Поэтому, читатель, вернемся на несколько лет назад в город Таллин. Сразу же скажу, что я не был вместе с Колпертом в этом прибалтийском городе и таллинский вояж полковника описываю так, как мне рассказывали о нем сам Колперт и его супруга, которым я помогал по возвращении составлять отчет по этой поездке.