За кулисами второго фронта
Шрифт:
С середины ноября 6-я танковая армия СС (командующий — 3. Дитрих) сосредоточилась севернее Кельна. Это было сделано для того, чтобы «подтвердить» выполнение плана «Вахта на Рейне» и направить разведку союзников по ложному пути.
Исходные позиции в Арденнах 6-я танковая армия СС заняла за три дня до начала наступления. 5-я танковая армия (командующий — Мантейфель) сосредоточивалась в арденнских лесах, а исходное положение заняла за сутки до начала наступления.
Передвижения совершались в ночное время. Начало операции было приурочено к наступлению нелетной погоды.
А в штабах 8-го армейского корпуса, 1-й армии, 12-й группы армий
16 декабря 1944 г. войска ударной группировки (6-я танковая армия СС, 5-я танковая армия и 7-я полевая армия группы армий «Б») перешли в наступление. Немецко-фашистское наступление застало все дивизии 8-го армейского корпуса в обстановке отдыха и благодушия. Штурмовые батальоны 5-й танковой армии быстро вклинились в расположение американских войск. Американское командование буквально растерялось от неожиданности. Эйзенхауэр, Брэдли и Ходжес (командующий 1-й армией) «были крайне поражены, когда узнали об этом». В течение нескольких часов в высших штабах не могли опомниться от растерянности и определить силу удара. Маршал авиации Теддер признал, что «верховный штаб был захвачен врасплох». К концу 16 декабря положение оценивалось в штабе союзников как весьма критическое.
В тот же день вечером Эйзенхауэр приказал направить к месту прорыва две бронетанковые дивизии (7-ю из 9-й армии и 10-ю из 3-й армии). 17 декабря известия, поступившие с фронта, были еще хуже. Американский журналист Ральф Ингерсолл этот день описывает так:
«Они (немцы. — А.О.) прорвали нашу линию обороны на фронте в пятьдесят миль и хлынули в этот прорыв как вода во взорванную плотину. А от них по веем дорогам, ведущим на запад, бежали сломя голову американцы».
Эйзенхауэр был вынужден перебросить в Арденны 2 воздушно-десантные дивизии (82-ю и 101-ю) из своего резерва, размещавшегося в Реймсе.
18 декабря положение союзников еще более ухудшилось.
Вечером Брэдли пришел к выводу, что обстановка гораздо опаснее, чем считали раньше, так как американская оборона в районе 8-го корпуса оказалась прорванной в полосе шириной 80 км и на глубину в 50 км.
19 декабря в Вердене встретились союзные командующие. Эйзенхауэр, открывая совещание, обратился с просьбой к присутствующим не сидеть с мрачными лицами. Основания к этому были: к концу дня передовые немецкие части приблизились к Льежу на 40 км.
Лишь к 20 декабря американское командование окончательно убедилось в том, что главный удар противник наносит именно в районе Арденн, настолько полной была внезапность. В этот день 101-я воздушно-десантная и 10-я бронетанковая дивизии были окружены в районе Бастони. Немцы захватили богатые трофеи. Они составляли несколько сотен американских орудий и грузовиков, 1700 тонн боеприпасов. Остатки дивизий удалось деблокировать только 27 декабря.
В это драматическое для союзников время Эйзенхауэр направил 21 декабря в Вашингтон запрос:
«Возможно ли ожидать русского решительного наступления в этом или следующем месяце, знание этого факта имеет для меня исключительно важное значение».
Более того, он разъяснил, что без военной помощи Красной Армии американские войска будут поставлены в самое тяжелое положение.
Это встревожило правительства западных держав. 24 декабря советское правительство получило извещение от Рузвельта о направлении в
А события на фронте в Арденнах развивались плачевно для союзников. Уничтожена 106-я пехотная дивизия 8-го корпуса, сильно потрепана 28-я дивизия. Почти целиком уничтожены части 9-й бронетанковой дивизии. Штаб 8-го корпуса вынужден бежать, и никто не знает, где он теперь находится. Пехота и танки немцев появились в 1 километре от командного пункта 1-й армии, заставив его переместиться в тыл. А в тылу 8-го корпуса действует около 50 групп диверсантов. На американских «виллисах» они громят тыловые учреждения, нарушают линии связи. Американской военной полиции удалось довольно быстро их обнаружить. Как это часто бывает, помогают случайности. Однажды к бензоколонке подъехал джип, и водитель обратился к работнику в изысканно вежливой форме: «Пожалуйста, бензин». Это вызвало подозрение, так как американские водители говорили проще и повелительнее: «Газ!» В другом случае военная полиция обратила внимание на немецкие аккумуляторы на американских джипах…
Паника нарастала. А тем временем немецкая 5-я танковая армия, добившись наибольшего успеха, стремительно приближалась к реке Маас. 22 декабря ее передовые части находились в 22 км от Динана. Американская авиация из-за низкой облачности, туманов и частых дождей до 23 декабря была не в состоянии оказать поддержку своим войскам на фронте.
Известный английский историк Б. Лиддел-Гарт так описывает сложившуюся обстановку:
«Удар явился потрясением для союзников… был прорван американский фронт в Арденнах, и создалась угроза разобщения союзных армий. Тревога перекинулась за линию фронта… Положение было кошмарное. Выражались опасения, что немцы могут дойти до побережья Ла-Манша и устроить второй Дюнкерк».
У Монтгомери в 21-й группе армий на западном берегу реки Маас был в резерве 30-й армейский корпус (3 пехотные дивизии и одна бронетанковая). Но как использовать его для контрудара? Этот вопрос драматически встал перед Эйзенхауэром, и 20 декабря он скрепя сердце решился временно передать Монтгомери командование всеми силами к северу от Арденн. Американские 1-я и 9-я армии оказались в подчинении у Монтгомери. Этого он давно добивался.
Принимая такое решение, Эйзенхауэр объяснил своему штабу, что только таким путем можно заставить Монтгомери использовать резерв в интересах 1-й и 9-й армий.
Черчилль одобрил решение Эйзенхауэра, но американские командующие выразили недовольство и даже протест. Они демонстративно продолжали иметь дело только с Брэдли, игнорируя Монтгомери.
Черчилль, довольный решением Эйзенхауэра, заявил, что оно позволяет использовать английский резерв независимо от установленных зон. Но Монтгомери не торопился с оказанием помощи своему союзнику. В конечном счете он так и не ввел в дело этот резерв, а ограничился тем, что приказал занять оборону на западном берегу реки Маас — на льежском направлении.