За любовь, которой больше нет

Раевская Полина Александровна

"Он мог бы и позвонить." - возразил противненький голосок, но Ким заткнула его подальше. Весь следующий день она сохраняла спокойствие, и как и было ей велено, наслаждалась отдыхом - загорала, нежилась в море, читала роман, найденный в кабинете, но вечером ничего не изменилось, и это подкосило ее боевой дух, а к концу четвертого дня он сошел на "нет" и девушка еле сдерживалась, чтобы не обратится за помощью. Она чувствовала себя забытой, брошенной и никому не нужной. Книга раздражала, солнце надоело, море единственное, что ее еще хоть как-то успокаивало, поэтому, как и все последние три дня, она отправилась вечером поплавать перед сном, только на сей раз и оно не помогло. Бросив всю эту затею, взвинченная до предела, девушка направилась домой, твердо решив, что сейчас же потребует телефон и сегодня же улетит с этого проклятого острова. Если у Беркета такие извращенные шутки, то ему лучше лечиться. Размышляя об этом, она не заметила виновника своего паршивого настроения, вальяжно развалившегося

в кресле, закинув ногу на ногу и попивающего сок, поэтому, когда раздался его насмешливый голос, Ким вздрогнула.

– Как отдохнула?

Девушка метнула взгляд, обещающий смерть, и задохнулась от его наглости, но тут же в сердце родилась предательская радость и облегчение.

– Издеваешься? – процедила она все же, выплескивая негодование последних дней.

– Почему же?!
– ухмыльнулся он, доводя ее до кипения, а после добавил, смягчая ее гнев.
– Тебе идет загар.

– Спасибо. – сухо ответила она.
– Решил свои дела?

– Да.
– также сухо ответил он, а после развернулся и вошел в дом. Ким тут же последовала следом. В голове было масса вопросов, на которые она хотела бы получить ответы, но его уставший вид и собственное обещание быть той, с которой хорошо, заставили, скрипя сердце прикусить язык.

– Я переоденусь перед ужином.
– мило улыбнувшись, сообщила она, поднимаясь наверх. Маркус кивнул и скрылся в кабинете.

Собралась она в рекордные сроки, казалось, что кто-то отмотал время, и вновь повторяется ее первое утро пребывания здесь, только теперь она почему-то волновалась еще сильнее, и настроение не было таким безмятежным. Ким была в подвешенном состоянии, она просто не знала, как себя вести с этим мужчиной, чего он от нее хочет и чего ждет. Но все же собравшись с силами, решила действовать по ситуации. Натянув опять милую улыбочку, она спустилась вниз, ожидая хоть какой-то реакции с его стороны на свой внешний вид, но Маркус посмотрел на нее вскользь безразличным взглядом и разлил вино по бокалам.

– Чем занималась?
– спросил он, отправляя в рот кусочек стейка. Ким наблюдала, как он с аппетитом ест, не в силах проглотить ни кусочка.

– Читала, купалась, загорала.
– отчеканила она, запивая эту отповедь вином.

– Что читала?
– поинтересовался Маркус, поддерживая светскую беседу, хотя было видно, что ему совершенно насрать на ее литературные пристрастия.

– Любовный роман.
– соврала она, переводя тему в нужное ей русло, чтобы разрядить обстановку и приподнять ему настроение, зная, что он по инерции спросит, о чем книга, совершенно не увлеченный беседой.

– Мм…- неопределенно промычал он, продолжая жевать. – И про что там?

Ким довольно улыбнулась и начала свой рассказ:

– Ну, конечно же, про прекрасную девушку и офигительного красавца.

Маркус приподнял бровь, а на его лице было написано: "Что за хрень ты несешь?", от чего Ким едва сдерживала смех, но продолжала:

– Она бедна, но добра, а он естественно богат и умудрен жизнью. Но когда он встречает ее, то тут же понимает, что все то, что было до нее, было ничем. У них сразу же начинается бурный роман. Он потрясающий любовник, она невинна и чиста ...
– после этого заявления Маркус начал хохотать, Ким тоже не сдерживала смех, но не останавливалась.
– Вот... А после, конечно же, он понимает, что ее не достоин и бросает ее, они оба страдают, но потом судьба вновь сводит их вместе...

Ким замолчала, потому что лицо Маркуса мрачнело с каждой секундой, и она не могла понять в чем дело, но он не дал ей мучится в недоумении и сказал с горькой усмешкой:

– А знаешь, что было дальше?

Ким покачала головой, не понимая к чему он клонит.

– А дальше... Они женятся, любовь длится три года по чьей-то теории, и после начинается ад... Он возвращается к своему привычному образу жизни – днем с головой в работу, ночью очередная шлюха, а она тихонечко начинает его ненавидеть. Когда-то эта ненависть накопиться, и она от него уйдет или он от нее. Вот и вся история. Сказка в ней заканчивается на фразе - "Объявляем вас мужем и женой!", потому что не женятся "умудренные жизнью" циничные красавцы на милых добрых девочках, если не хотят себе проблем.

Ким тяжело сглотнула, не зная, что сказать, таким ядом были пропитаны его слова, но не успела она ничего придумать, как он поднялся изо стола.

– Спокойной ночи. – бросил он напоследок и поднялся к себе, ей же ничего не оставалось, как смотреть ему в спину, коря

себя за глупость. И зачем она начала нести этот бред ? Ясно же, что это утрированная история его отношений с Анной. Ким разочарованно вздохнула, не зная, что делать дальше, она так устала от этих непоняток, что сил уже не хватало. Поднявшись в свою спальню, девушка прислушивалась к звукам из соседней комнаты, но было тихо, и вновь безмолвие давило, психологически и морально раздавливая ее, разрывая на части. Что она делает не так? Как к ней относится Маркус, чего хочет и добивается, что их ждет? Она не могла ответить ни на один вопрос связанный с этим мужчиной, ибо он был загадкой, долбанным ребусом, который ей был не по силам, но который она до смерти хотела разгадать. А вообще ей надоели эти его сраные игры, она не затем сюда приехала, чтобы плясать под его дудку. Она получит, то что хочет. С такими мыслями Ким вылезла из под одеяла, умылась, не слишком долга думая натянула на себя комбинацию цвета нюд, в которой выглядела еще обнаженней, чем без нее, и уверенно направилась в соседнюю комнату. Она не останавливалась, чтобы постучать, боялась, что смелость покинет ее, поэтому сразу же вошла. Осторожно прикрыла за собой дверь, чтобы не разбудить спящего на кровати мужчину, освещенного тусклым светом ночника. В горле сразу же пересохло, стоило вдохнуть воздух пропитанный его парфюмом. Медленно с грацией кошки, Ким приблизилась и тихо села на край кровати. Сердце колотилось, как бешенное, от чего девушке становилось еще страшнее, она боялась, что его стук разбудит Маркуса, на которого она любовалась, не отрываясь. Он спал на животе, обхватив подушку двумя руками, прижимаясь к ней левой стороной лица, которое сейчас казалось мальчишечьим. Длинные ресницы были по девичьи загнуты, рот слегка приоткрыт. Ким села ближе и аккуратно дотронулась до его щеки, провела по ней, от чего мужчина недовольно нахмурился, но она уже не могла остановиться, зарылась в его густые волосы, попуская их сквозь пальцы. Маркус что-то пробормотал во сне и повернул голову в другую сторону, предоставляя жадному взгляду Ким крепкую спину и шею с ее же отметинами на коже. Эти следы вчерашнего безумства завели ее не на шутку и, наклонившись, она провела по одной наиболее глубокой царапине языком, впитывая в себя солоноватый вкус его кожи. А после началось какое-то безумство, она целовала его спину, слегка покусывая, всасывая в себя его кожу, вырисовывая языком контур каждой мышцы, возбуждаясь сама от этой иллюзии власти и полной свободы действия, мужчина лишь слегка постанывал во сне. Ей стало жарко от этих тихих хрипов, которые вырывались из него. А потом Маркус перевернулся, девушка испуганно замерла, но он по прежнему спал. Ким облегченно облизала губы, сама не понимая, чего ей хочется, потому что она не знала, какая ее ждет реакция, когда он проснется. Но взглянув на приподнявшуюся простынь в районе его паха, девушка довольно усмехнулась. А потом с шоком обнаружила, что хочет попробовать его на вкус, доставить ему удовольствие тем способом, которым всегда брезговала пользоваться, но сейчас желание было нестерпимым, и она скинув комбинацию, потянулась к нему, целуя его грудь, медленно переходя на живот, проводя языком вдоль полоски волос, начинающейся от пупка.

– Эни, детка...
– простонал он, зарываясь пальцами в волосы Ким. Девушка застыла словно громм пораженная, медленно подняла глаза и встретилась с пылающим взглядом черных глаз, ошарашенно взирающих на нее. Пальцы его сжались, а потом он грубо дернул ее на себя, Ким вскрикнула от боли, а он процедил ей в лицо.
– Какого х*я ты делаешь, мать твою?

– А что не видно?
– хрипло ответила она, панический ужас придал ей дерзости. Он же вновь дернул ее за волосы, от чего она сжалась в комок, проглатывая слезы унижения и стыда.

– Ты ебн*тая или как?

– Это ты придурок! За каким хером тогда ты меня сюда притащил? – вскричала она, а слезы покатились по щекам. Ее трясло, как в лихорадке, она боялась его такого осатаневшего.

– Ну, уж точно не для траха, чертова дура.

– Тебе надо лечиться вместе с твой придурочной женкой...
– заорала Ким, Маркус побледнел, мускул на его щеке задергался. Девушка ошарашенно замерла, боясь последствий, было видно, что он сдерживается из последний сил.

– Закрой рот, с*ка! – процедил он яростно, а потом оттолкнул ее от себя с брезгливой гримасой на лице и выплюнул, швырнув сорочку ей в лицо.
– Пошла на хрен отсюда!

Ким резко вскочила и бросилась прочь из комнаты, захлебываясь слезами. Остаток ночи она давилась слезами, проклиная все на свете, она не хотела больше ни в чем разбираться или что-то разгадывать. Ей просто хотелось оказаться в своей квартире, забыть об этом позоре, рвущей боли и этом чудовище, которое опустило ее в океан дерьма. Утром она не знала, как выйти из комнаты. Из зеркала на нее смотрело опухшее от слез лицо с красными глазами. Но собрав волю в кулак, она все же спустилась вниз и с отвращением посмотрела на Маркуса, который со скучающим видом попивал кофе и рылся в планшете. Девушка кашлянула, хотя это стоило ей огромных моральных усилий. Маркус лениво поднял на нее глаза и как ни в чем не бывало заявил: