За монеткой
Шрифт:
За этот месяц Хоук облазил все пещеры, которые смог найти по пограничную сторону шоссе. Их было то ли шесть, то ли семь. Во время всех четырёх вылазок он оставался ночевать "в полях". Понятно, что ни о какой палатке и речь быть не могло. Забирался со спальником в кустарник и, засыпая, слушал как в выгоревшей от солнца траве, шуршали мыши. Или кто-то там ещё.
К великому сожалению, затраченные усилия никак не оправдывали результат. Несколько тетрадрахм, набор бронзовых колечек, видимо, остатки какого-то украшения или утвари. Застёжка от плаща или пояса. Последняя была с орнаментом из виноградных веток и двумя, стоящими на задних лапах, львами. Явно принадлежала не бедному крестьянину, а человеку рангом повыше. Вот и все находки.
Пещеры, да и весь этот участок холмов, были довольно активно посещаемы. Каждый выход Хоук встречал несколько машин с посетителями. Более того, в двух местах он наткнулся на следы раскопов. То ли это были археологи из Управления древностями, то ли "свободные охотники".
Теперь, когда был обследован весь район национального парка Адулам, необходимо было приступать к территории по ту сторону шоссе. Но всё существо Хоука противилось этому. Он устал. И это ползанье в пыли, при свете фонарика, с пристёгнутым рюкзаком, порядком надоело. Тем более, что, по большому счёту, результатов не было.
В ближайшую пятницу, Хоук решил сделать себе выходной. Утром, когда всё вокруг ещё блаженствовало в ночной прохладе, он поехал на юг, в небольшой прибрежный городок. Море тоже ещё спало и совсем не тревожило берег и пустой пляж набегающей волной. Хоук сплавал за линию волноломов, понежился в прохладной воде и пошёл в ресторанчик на марине выпить чего-нибудь прохладительного. Ледяного "карлсберга", например.
Он сидел под навесом, пил холодное пиво и закусывал его маслинами. Рассматривал яхты и рыбацкие катера и не о чём не думал. Как ему казалось. Потому что, когда подошла очередь второго бокала, он понял, что надо не лазить по пещерам за шоссе, а попробовать сунуться "за границу". "Сломать карту", как говорят в преферансе. Правда, это было то, чего он не хотел делать с самого начала. Потому что ставки в таком заходе, резко возрастали. Но представив, как опять придётся, чуть не на глазах у экскурсантов, лазить по ходам, Хоук понял, что всё уже для себя решил.
Он сделал ещё один заплыв, посидел около часа в тени на террасе и поехал домой. Собирать рюкзак.
Хоук оставил машину у шлагбаума на въезде в поселение. До "границы" надо было пройти, огибая холмы, километров пять. По тропам и по старым просёлочным дорогам. На вершине холма, с которого отлично просматривалась сопредельная сторона, Хоук забрался в "куст" местной разновидности дуба и принялся изучать окрестности.
Собственно, границы в её классическом понимании, в том виде, в котором Хоук встречал раньше, не было. Была грунтовая дорога для патрульных джипов. Никаких заграждений, проволочных "стенок" с датчиками системы сигнализации, видеокамер и контрольно-следовых полос. Скорее всего, это было связано с тем, что сопредельная территория, по крайней мере, на несколько километров вглубь относилась к так называемой зоне "С" - полный военный и гражданский контроль Израиля. Что, конечно, не отменяло возможных эксцессов. Проблему составляло ещё и то, что холмы на той стороне, километрах в трёх от "границы", были населены. А встречаться с кем-нибудь, ни с той, ни с этой стороны, никак не входило в планы Хоука.
Ну что ж? Надо решаться. Надо спускаться к дороге, переходить на ту сторону и, осматривая склоны, уходить вон в ту ложбину.
Хоук уже был на середине спуска, когда издалека донесся звук работающего мотора. Он спрыгнул в расщелину между двумя валунами и затаился. Машина приближалась. Хоук осторожно выглянул из-за валуна и увидел "тойоту" пограничников. Слегка покачиваясь на неровностях грунтовой дороги, не спеша, патрульный "тендер" проследовал мимо Хоука и скрылся за поворотом. Теперь можно было спускаться.
Хоук, через кустарник, путаясь в колючих ветках и высохших стеблях, спустился к дороге, пересёк её и направился к ближайшей ложбине между холмами. Необходимо было, как можно скорее исчезнуть с поля зрения тех, кто пользуется этой дорогой.
Первая пещера попалась в полукилометре от дороги. Двигаясь по склону, Хоук заметил, характерное для входа, прямоугольное углубление в скальном выходе. Несколько, почти стёртых временем, ступенек вели вниз - к черневшему прямоугольному входу с кантом по периметру и на половину заваленному оползшей землёй. Хоук достал фонарик, пристегнул к поясу рюкзак, лёг на спину и, светя перед собой, пополз вниз, в неизвестность.
6
Земляная насыпь, образованная водой и временем, привела его в "зал". Это было, вырубленное в известковой породе, небольшое помещение с закопченным потолком и нишами в стенах. Такие "залы" встречались в пещерах повсеместно. Из-за нанесённой земли, пол в них был неровный и весь в буграх. Как правило, в одном из углов располагался очаг, который угадывался по гряде камней, выложенных по окружности. Обычно, из зала, вглубь скального массива, вело несколько ходов. Из-за того, что уровень пола со временем поднялся, высота ходов не превышала метра.
В этом зале ходов было три. Сразу от входа влево, ещё один в глубине зала - прямо, и третий вблизи правого дальнего угла. Такой, как в случае с богатырём на распутье, расклад путей предполагал зарисовку направления движения. Хотя, бывало, и один ход представлял собой целое "дерево" лазов, да ещё и не на одном уровне.
По установленному порядку, Хоук начал обследование с левого хода. Через десяток метров ход стал выше, и по нему уже можно было идти. Правда, сильно согнувшись. Зафиксировав два ответвления вправо, Хоук неожиданно для себя увидел впереди слабый рассеянный свет. Пройдя ещё немного, он оказался в полусферическом "зале". Судя по остаткам штукатурки на стенах и тёмно-зелёному налёту, это было подземное водохранилище. Свет исходил из небольшого отверстия в самой верхней точке купола.
Иногда, в таких ёмкостях, кроме массы черепков от кувшинов, можно было найти случайно уроненные вещи. Кольцо, браслет или ожерелье. Реже серёжки и застёжки. Всё это были дешёвые поделки бедных людей. С деньгами сюда никто не ходил. Кроме того, толстый слой ила, земли и пыли заставлял часами копать эти осадочные породы, чтобы добраться до находки. Тем не менее, дно таких накопительных ёмкостей приходилось исследовать.
Хоук оставил рюкзак на одной из полок в стене, спустился по остаткам ступенек и, выставив перед собой катушку металлоискателя, пошёл вдоль стенки, постепенно, по спирали, приближаясь к центру. Очень мешали работе, упавшие в отверстие в своде, ветки и обломки камней, выпавшие из стены. На втором ветке спирали, на дисплее появилась отметка и в наушнике громко "мяукнуло". Хоук отметил место проволочным штырём с красным треугольником и пошёл крутить круги дальше. Однако, находок больше не было.
Хоук вернулся к отмеченному месту, достал из рюкзака части малой лопатки, собрал её и принялся долбить слежавшуюся веками землю.
Вынутый грунт он выбрасывал на специальный кусок брезента и периодически проводил над ним катушкой металлоискателя. Чтобы ничего не пропустить. Та же процедура повторялась и над выкопанной лункой. Пока, сигнал был только там.
Всего пришлось углубиться сантиметров на шестьдесят. Потом, со дна раскопа, Хоук достал, свистевший в катушке на все лады, кусок глины. Ножом он аккуратно выковырял из грунта застёжку для туники или чего-то подобного. Сохранность была очень неплоха. Только несколько, купоросного цвета, пятен тронули края. Дополнительно расчистив находку кисточкой, Хоук увидел изображение на центральной пластине - плод граната в обрамлении оливковых веток. Иголка на обратной стороне застёжки, которой та и крепилась к одежде, отсутствовала. Видимо, её поломка и послужила причиной того, что изделие оказалось на дне водосборного бассейна.