За пределами просветления
Шрифт:
И цветы посыплются на тебя.
Беседа 10
Я отвечаю на ваши вопросы только для того, чтобы убить их
12 октября 1986 г., Бомбей
Возлюбленный Бхагаван,
в чем разница между подчинением учителю и следованием его указаниям?
Вопрос сложный.
Прежде всего, учитель ожидает не повиновения, а понимания.
Он
В его присутствии твое любящее сердце найдет их само.
Это означает, что те, кто отдает приказы и ожидает, что их приказам будут подчиняться, не являются подлинными учителями.
Учитель не командир. Он не выдает таких вещей, как Десять Заповедей. Конечно, он объясняет тебе свой опыт, свое понимание, и тогда дело за твоим разумом. Это не прямой приказ, это призыв к твоему разуму.
Приказ никогда не имеет никакого отношения к твоему разуму, приказ никогда не требует от тебя никакого понимания. Основная цель всех приказов заключается в том, чтобы низвести людей до состояния роботов. Во всем мире, в любой армии, миллионы людей превращают в машины — разумеется, таким образом, чтобы вы не понимали, что происходит. Методология здесь непрямая.
С какой целью тысячи людей каждое утро маршируют, исполняют приказы — «направо, налево, вперед, назад» — для чего весь этот цирк? И это продолжается годы. Все это для того, чтобы уничтожить ваш разум.
Стратегия заключается в том, что если из года в год вы продолжаете исполнять любые дурацкие, бессмысленные приказы... И вам не положено спрашивать почему. Вы должны только исполнять, и исполнять как можно лучше; вам не нужно ничего понимать. И когда человек проходит через подготовку на протяжении ряда лет, то естественным результатом будет то, что он прекращает задавать вопросы «почему». И почему? А потому, что установка на вопрошание лежит в самой основе всего разума.
Это случилось во время второй мировой войны...
Отставной военный... он участвовал в первой мировой войне и был отмечен многими наградами, он был храбрым человеком. А теперь прошло уже почти двадцать пять лет. У него была небольшая ферма, и он жил себе потихоньку.
Однажды он возвращался с фермы домой, неся полную корзину яиц, а несколько человек в ресторане, просто забавы ради, сыграли с беднягой-отставником злую шутку. Один из людей в ресторане крикнул: «Смирно!» — и отставник выронил корзину и стал по стойке «смирно».
Двадцать пять лет минуло с тех пор, когда он прошел военную подготовку. Но эта подготовка вошла в его плоть и кровь, она стала частью бессознательного. Он полностью забыл, что он делал, — это произошло почти автономно, механически.
Он очень рассердился. Но те люди сказали: «Ты напрасно сердишься, ведь мы можем выкрикивать любое слово, какое нам хочется. Никто, же не говорит, что ты должен исполнить это».
Он сказал: «Для меня уже слишком поздно решать, должен я исполнять это или не должен. Весь мой ум функционирует как машина. Эти двадцать пять лет просто исчезли. "Смирно" означает только "смирно". Из-за вас пропали мои яйца. А я бедный человек».
Но это делается во всем мире. И не только сегодня; с самого начала армии обучались не для того, чтобы пользоваться разумом, а для того, чтобы
Ты должен понять одну вещь очень ясно: следовать приказу и понимать нечто — это две диаметрально противоположные вещи. Если благодаря пониманию твой разум чувствует себя удовлетворенным и ты делаешь нечто, исходя из этого, тогда ты не следуешь приказу извне, ты следуешь своему собственному разуму.
И подлинный учитель не является твоим командиром. Он любит тебя, и он хочет, чтобы ты был более понимающим, более разумным, более способным найти свой путь, более прозорливым, более интуитивным. Этого нельзя добиться приказами.
Я вспомнил еще один случай времен первой мировой войны. В Берлине один профессор логики был призван в армию. Был недостаток в солдатах, и каждому, кто был физически годен, предлагали пойти добровольцем. В противном случае людей забирали в армию силой...
Ибо все общества, все нации, все культуры принимают как само собой разумеющееся, что индивиды существуют для них, а не наоборот. Для меня же все обстоит как раз противоположным образом: общество существует для индивида, культура существует для индивида, нация существует для индивида. Всем можно пожертвовать, но индивидом нельзя пожертвовать ни ради чего на свете.
Индивидуальность — это само цветение Существования, нет ничего выше. Но ни одна культура, ни одно общество, ни одна цивилизация не готовы признать такую простую истину.
Профессора забрали силой. Он сказал: «Я не тот человек, который может сражаться. Я умею спорить, я — логик. Если вам нужен кто-то для того, чтобы поспорить с врагами, я готов, но воевать — это не мое дело. Это варварское занятие».
Но его никто не слушал, и в конце концов его отвели на учебный плац. Началась строевая подготовка, и командир приказал: «Налево!» Все повернулись налево, но профессор остался стоять, как стоял.
Командир был слегка озадачен: «В чем дело? Может быть, этот человек глухой». Поэтому он громко крикнул: «Еще раз налево!» Все снова повернулись налево, но этот человек остался стоять, как будто он ничего не слышал.
Вперед, назад... отдавались всевозможные приказы, и все их исполняли. А этот человек оставался стоять на месте.
Он был известным профессором, даже командир знал его. С ним нельзя было обращаться, как с любым другим солдатом; он пользовался определенным уважением. В конце концов, когда строевая подготовка закончилась и все вернулись на ту линию, с которой начали, командир подошел к профессору и спросил: «У вас что-то неладно с ушами? Вы хорошо слышите?»
Тот сказал: «Я слышу хорошо».
«Но тогда, — сказал командир, — почему вы оставались стоять на месте? Почему вы не следовали приказам?»
Профессор сказал: «А какой в этом смысл? Когда все в конце концов вернулись в то же самое положение, после всех этих движений вперед и назад, налево и направо, какую пользу они извлекли?»
Командир сказал: «Это не вопрос извлечения пользы, это подготовка!»
Но профессор сказал: «Мне не нужна никакая подготовка. Особенно такая дурацкая... Вы возвращаетесь на то же самое место, совершив всевозможные дурацкие движения, в которых я не вижу никакого смысла. Можете вы объяснить мне, почему я должен поворачиваться налево, а не направо?»