За пределом. Том 2
Шрифт:
— Она со всеми так себя ведёт?
— Ну… ты первый, вроде как, из нашей команды, хотя я за ней не слежу. В любом случае, Фиесте не позволят делать глупостей, так что перейдёт черту и получит, это точно говорю.
— Бурый её не любит?
— Я бы не сказал, что не любит, скорее чуть-чуть бесит его, вот совсем немного, — в знак подтверждения он прищурился и показал пальцами чуть-чуть, словно держал между ними песчинку и пытался её рассмотреть. — Она иногда действительно чудит и уже выкидывала фокусы, но большую часть времени Фиеста вполне спокойна, будто её ничего не волнует.
— Буду
— Ну или так проявляет заботу, — усмехнулся он.
Тем временем мы уже почти подъехали к моей улице. Здесь было рукой подать. Пройти через две подворотни, после чего в соседний квартал, и я дома. Раньше я старался не ходить такими путями, но это была практически утоптанная и безопасная тропа, которой я часто пользовался.
— Остановишь здесь? — попросил я, кивнув на тротуар.
— Здесь? Я думал, что до дома тебя подкинуть надо.
— Тут будет ближе, чем ехать в объезд кварталов, — объяснил я.
— Как скажешь, — он притормозил на обочине. — Тогда до завтра?
— Да, — кивнул я. — Пока, Ряба.
Он кивнул и отъехал от меня, оставляя одного… почти одного, не считая пешеходов, которые поглядывали сначала на довольно неплохую машину для этого места, а потом на меня, вылезшего оттуда. К гадалке не ходи, уже понятно, о чём они думают. И они не далеки от правды, если начистоту.
Но меня это и не сильно трогало. Я привык ко множеству взглядов из-за моего лица, в котором крылся гигантский минус — с ним в толпе будет спрятаться тяжело.
Я двинулся через подворотни домой.
Мои мысли возвращались к Фиесте. Безопасная, как кактус. Ну… учитывая тот факт, что если её не трогать, то она вполне безопасна, я могу согласится с этим. Но она — подвижный кактус, который сам бежит к тебе, чтоб уколоть, вот в чём проблема. И Бурый, словно специально, каждый раз ставит меня рядом с ней, будто надеясь, что мы таким образом сможем найти общий язык. Или убить друг друга.
Однако Бурый не выглядел тем, кто будет специально разжигать конфликт внутри группы. Отсюда следовало, что он делает это или намеренно, или просто считает, что дальше подзатыльников и мелких обид это не уйдёт. А может, если верить Рябе, просто пытается сбросить её на кого-нибудь, кто будет приглядывать за столь агрессивной личностью, которая может быть очень полезна, но не настолько, чтоб возиться с ней лично.
И пока я раздумывал над данной немного странной ситуацией, в которой оказался, сам не заметил, как вышел к небольшой драке.
Глава 80
Такая картина не была редкостью в Сильверсайде. Здесь постоянно кого-то грабили, убивали или насиловали. Люди знали, что происходит вокруг, но каким-то образом всё равно умудрялись ходить там, где делать этого не следует, словно надеялись, что именно их пронесёт мимо проблем. Кого-то проносило, а кого-то — нет.
Я же был не столь уверенным в себе, чтоб ходить в таких местах. Может потому всегда и избегал проблем. Ведь здесь был не Ханкск, в котором тебя тоже могут избить и обокрасть, но на этом всё и закончится. В Сильверсайде тебя могли запросто застрелить, чтоб ты лишний раз не сопротивлялся, пока твои карманы
И да, я видел, как грабят или избивают других, но никогда не встревал в эти дела. Во-первых, они могли быть из банды, во-вторых, у меня не было с собой оружия, чтоб защитить даже самого себя, не говоря о бедолаге. Пистолет я с собой в школу по понятным причинам не носил. Про кулачный бой можно было вообще забыть. Потому вместо одного избитого могло быть два, и я это отлично понимал.
В-третьих, я не испытывал к ним особой жалости. Нет, я не считал, что им так и надо, и не поощрял нападавших. Просто и не чувствовал какой-то неожиданной тяги встать на их защиту, рискуя собственный здоровьем. Поэтому меня никогда не мучила совесть, когда я проходил мимо. Они были лишь частью пейзажа этого города.
Но сейчас всё было немного иначе.
Жалость к жертве.
Это меня остановило и не дало пройти дальше. Уж больно я сомневаюсь, что в этот момент меня постигла всеобъемлющая любовь, которая заставила бы действовать и спасать мир. Может мне стало жалко её из-за того, что я знал жертву насилия? Или потому что она сама по себе выглядела не очень, и при взгляде на неё появлялась жалость с презрением — ты смотрел и думал: «её и так жизнь покарала, может хватит?».
Причин может быть много.
Я её знал как Саки. Все её звали Саки, тем самым обезличивая её, стирая личность и делая лишь частью привычного пейзажа. Вечно голодная, лазящая по помойкам и просящая есть наркоманка с животом, которая только лишь благодаря себе оказалась на дне общества.
Да, мне было жалко её, в отличие от тех, кого я видел раньше. Очень возможно, что сыграло роль то, что она девушка, ведь их всегда более жалко, чем парней.
В любом случае, я решил помочь. Я мог это сделать и не стал отказывать собственным чувствам, которые твердили, что мне ещё не чуждо человеческое. И меня не гложила совесть, что раньше я проходил мимо, а здесь вдруг решил остановиться и помочь.
— Парни! — окликнул я их, подойдя ближе.
Оба обернулись, как и посмотрела на меня жертва издевательств. Выглядела Саки жалко, ещё более жалко, чем раньше. Разбитый нос, с которого капала кровь, припухшая губа и подбитый глаз, который она прикрывала рукой. Грязная, с той же язвой на щеке и отсутствующими несколькими зубами спереди.
Одного из парней я знал, кстати говоря, он был моим одноклассником. Он узнал меня, явно потеряв желание докапываться до бездомной. Обо мне ходили нехорошие слухи, и вина за пропажу почти всей банды лежала на моих плечах. Все искренне считали, что их убил я. У него были причины бояться меня.
Но вот второй недовольно скривился, явно посчитав меня за кого-то, недостойного даже лизать ему ботинки. Самомнение выше крыши.
— Не стоит трогать её, в конце концов, она же девушка, верно? Руки пачкать об неё, — мягко предложил я оставить им бездомную в покое. Я мог бы и послать их, и нагрубить, угрожая пистолетом, но незачем плодить врагов на ровном месте.
— А ты типа её ёбырь? — тут же выступил не узнавший меня, когда второй одноклассник оказался куда воспитаннее.
— О, Томас, здоров, — кивнул тот осторожно, чем вызвал вопросительный взгляд товарища. — Ты здесь типа живёшь?