За пределом. Том 2
Шрифт:
Да чего уж там, почти все из нас обзавелись бородой или усами, а ещё очками, которые лишь сильнее скрывали наши черты лица. Некоторые по тону кожи стали значительно темнее, чем были до этого. Я бы даже некоторых и не узнал. Такое объяснялось тем, что часть людей Бурого знали в лицо. Не все, естественно, но будет немного обидно случайно нарваться именно на тех, кто знает.
После этого прошла ещё одна часть подготовки, когда мы проверяли бронежилеты, автоматы, разгрузки и дополнительное оборудование.
— Готовы? — спросил Гребня, когда мы собрались и уже были готовы выдвигаться.
—
— А какой она будет? — спросил я.
— Этой кухней Бурый занимается. Посмотрим, что он там испечёт, — ответил Француз.
— Ставлю на склады, — сказал Пуля. — Контрабанда и наркотики. Это привлечёт куда больше внимания, чем перестрелка.
— Он может вполне и их клуб испечь, — заметил Француз. — Что у них вкусненького из клубов?
— Наркопритоны, тотализаторы и бойцовские клубы, — тут же ответил Гребня.
— Не очень подходит для того, чтоб привлечь много внимания, — покачал головой Пуля. — Значит, всё же склады жечь будет. Или перестрелка.
— Оставьте это. Бурый сам решит, — прервал их Панк. — Он сделает всё по уму, как и обычно, так что не ссать. При любом исходе город сегодня будет гореть. Главное, чтоб нас там не оказалось. А теперь поехали: Француз, ты поедешь со мной. Гребня, бери Шрама, Пуля, едешь один. Если останавливают, то вы останавливаетесь. Если спрашивают, то вы едете ебаться. И чем больше, тем лучше. Окна откройте нараспашку, чтоб было вас видно, и ведите себя так, словно вам похую на всё.
— Короче, вести себя как Шрам, — подытожил Француз.
Мы разошлись по машинам, отправившись каждый своей дорогой.
Провернуть это дело Бурый решил под утро следующего дня. Не обошлось это решение и без мнения Гребни, который был самым опытным в этом деле среди нас. На такой выбор плана действий было несколько причин, одна из которых — после спокойной ночи и перед сменой даже пусть многочисленная охрана, она всё же будет куда больше расслаблена, чем ночью, когда они ещё полны сил.
Был вариант ещё провернуть это дело днём, когда все тоже расслаблены, так как психологически человек куда меньше ожидает проблем при свете дня, чем в темноте. Все будут смотреть на всё сквозь пальцы, не сильно заморачиваясь с элементарными правилами безопасности. И охраны тоже меньше, так как никто не ожидает, что найдутся люди, рискующие напасть при свете солнца. Однако был значительный минус — много случайных свидетелей и, собственно, свет, из-за которого в темноте ты уже от чужих глаз не спрячешься. И подобраться незаметно днём группе, когда на улицах люди, будет сложно.
Мы спокойно отъехали, словно отправляясь по своим делам, от тротуара, после чего, влившись в негустой поток машин, направились на территорию Бабочек. По информации Бурого, мы сможем спокойно оставить там машины, не вызвав подозрений, после чего просто перейти дорогу и уже оказаться на территории банды. Там для нас сразу была снята квартира через подставных лиц, чтоб мы могли переждать до ночи.
Двигаясь по улицам Нижнего города, мне сразу бросилось
И едва мы пересекаем дорогу-границу на перекрёстке, как, уйдя от одних бдительных взглядов, попадаем под другие бдительные взгляды. Едва ли не из рук в руки.
Машины с нашими людьми сразу сменяются незаметными девушками, что прячутся в подворотнях, по углам и в машинах. Они не выставляют себя напоказ, как головорезы картеля, скорее напоминая хищниц, что затаились в засаде.
Да, они обратили на нас внимание. Однако мы выглядим слишком непринуждённо. Окна открыты, мы курим, едем нарочито медленно, поглядывая на соблазнительный «товар» тех, кто дарит почасовую искреннюю любовь, между делом общаясь ни о чём. Вообще, мы играли в города, но это было не важно, главное, что со стороны мы шевелили губами и словно о чём-то разговаривали.
Без каких-либо приключений мы добрались до заветного места остановки, после чего непринуждённо взяли вещи и отправились через дорогу. Не бежали, не оглядывались, делали вид, что общаемся друг с другом.
Мне кажется, что сумки стоило перетащить чуть раньше, чтоб вообще не вызывать никаких подозрений. И пусть они у нас были небольшие, но, как по мне, явный недочёт.
Перейдя на другую сторону, прошли в переулок, где нам предложили удовлетворить все потребности, что могут возникнуть у настоящего мужчины. Судя по всему, в их понимании единственной потребностью у мужчин было потрахаться, нюхнуть и напиться. Так послушать, и глубина мужской души, по их мнению, не глубже пивного стакана.
Кое-как избавившись от надоедливых поклонниц за деньги, мы углубились в трущобы, но не настолько глубоко, чтоб вызывать подозрительные взгляды у местных. Это был небольшой район, где снимали квартиры многие приезжие, чтоб на денёк-другой оторваться от реальности с наркотиками и шлюхами.
— Второй этаж, — сухо напомнил Гребня, когда мы поднялись выше.
— Понял.
Мы приехали самыми первыми. Вид из окна был не самым живописным — на соседние трущобы с одной стороны, на голую стену в метрах пяти от окна с другой. Однако там, где была стена, можно было вполне незаметно спуститься вниз, воспользовавшись при необходимости небольшой пристройкой прямо под окном. То ли это была щитовая, то ли гараж, понять было невозможно.
Сама квартира представляла из себя три помещения в тёмно-бордовых тонах. Одна комната была залом, вторая спальней с большими зеркалами и кроватью почти на всю комнату, третья — кухней. Было несколько удивительно видеть в таком районе столь неплохо обустроенную пусть и для интимных развлечений комнату. Словно из мира грязи в мир князей попал.
— Самые первые, — подытожил Гребня, словно я сам этого не заметил. — В любом случае, теперь ждать и спать до времени. Ты готов?
— Ну… насколько вообще можно быть готовым к этому.