За пределом

Веселова Янина

– А тебе жалко?
– тут же возмутилась та.

– Не выдумывай, - отмахнулась мачеха.
– И это я еще не говорю о продуктах. Заказы в лавках придется увеличивать из-за того, что нас стало больше…

– Остановись, цветочек, я понял, - сдался Доу.
– Тогда сегодня посидите дома, а завтра с утра пойдем все вместе.

– Я и сама могу сходить, - перспектива остаться дома Лаванду не обрадовала.
– Я взрослая и самостоятельная, в пригляде не нуждаюсь.

– Помой посуду тогда, - предложила

ей Надюшка.

Лаванда недовольно надула губы, но при отце спорить не стала.

***

– Как бы ни было чисто убрано с вечера, все равно утром бедлам, если не сказать чего похуже. Так что уборка неизбежна и хорошо если небольшая. Постели сами себя не заправят, посуда не вымоется, и вещи по местам не разложатся… Или не разлягутся?
– Надя прибиралась под присмотром Фиалочки и Ягодки. Девочки с нее глаз не сводили.
– Ну не важно, - не дождавшись ответа, она пощекотала малышек и продолжила.
– Главное в нашем женском деле что? Главное - порядок! И дисциплина! Приучайся сама и приучай окружающих класть все на места! Это первое. Наводи чистоту в доме словно бы невзначай. Зашла в ванную протри зеркало и почисть раковину. Хочешь достать книгу с верхней полки, смахни пыль заодно. Варишь суп, запекай мясо.Тогда останется время на что-нибудь приятное.

– На что?
– серьезная Вайолет склонила головку к плечу.

– На рукоделие к примеру. Можно сшить куклу или мишку…

– Беда, хозяюшка!
– прервал ее запыхавшийся домовой.
– Там Ромашка ваша из дому намылилась!

– Ты кто?
– испуганная Фиалочка подхватила сестренку и кинулась под защиту мачехи.

– Свои, - перехватила у нее Бэрри Надя, попутно удивившись откуда только у этого эльфа сила взялась.
– Ты чего нас пугаешь, Онуфрий Ильич? Пусть проветрится Лаванда. Она уже большая, не заблудится.

– Свои, - виновато подтвердил домовой. Девочек пугать он не хотел.
– Забыл я наш уговор с прятками, панимашь. А все же ты сначала на Ромашку энту глянь. Да не медли. Я хоть дверь и заклинил чутка, но она - девка упорная. А вы, пичужки, не бойтесь дядюшку Онуфрия, держите ка, - протянул девочкам по леденцовому петушку на палочке.
– Подсластитесь чутка.

***

– Да что с этой проклятой деревяшкой?
– Лаванда всерьез воевала с дверью выходящей в город.

– А ничо, - прищелкнул пальцами домовой, становясь невидимым.
– В порядке она то исть, - последние слова он прошептал хозяйке на ухо.

– Лаванда, в чем дело?
– отмерла Надя, поняв, что засмотрелась на девушку, которая нарядилась в ее зеленое платье из поплина и нацепила ее же украшения.

– Хочу погулять, - с вызовом развернулась к мачехе Лаванда.
– Что нельзя?

– Почему же нельзя? Можно. Только сначала ответь на вопрос. Он совсем несложный для девушки,

чьи родственники веками стоят на страже закона. Как можно назвать человека, который тайно, без разрешения берет чужие вещи?

– Ты хочешь сказать, что я воровка?
– нежное девичье личико покрылось красными пятнами.

– Ты сама это сказала, - Надюшка и не думала уступать маленькой нахалке.

– Тебе жалко?!

– Не ори, сестер пугаешь, - поморщилась Надя.
– И, да, мне жалко, а еще противно и стыдно за тебя.

– Ну и плевать!
– девушка с силой дернула дверь и выскочила на улицу.

– Иди, иди, - догнал ее Надин окрик.
– Все-равно вернешься, а я к тому времени все отцу расскажу.

– Какая же ты жаба!
– Лаванда поспешно вернулась домой.
– Жаба и крыса! И я скажу папе, что ты меня била, а они, - малолетняя нахалка ткнула пальцем в сестричек, - подтвердят!

– Там посмотрим кто есть кто, - Надюшка изо всех сил старалась говорить спокойно. Только бы не сорваться, не обозвать обозленную дуреху свиньей неблагодарной.
– Не нарывайся, девочка. Лучше переоденься и приходи на кухню.

– Ты еще пожалеешь, - пообещала Лаванда и неторопливо пошла к себе.

– Нешто энто Ромашка?
– озадачился домовой.
– Белена али крапива.

***

– Нам бы манеж для Ягодки организовать надо, - стараясь успокоиться, Надюшка заводила тесто на блинчики и общалась с домовым.
– Или хотя бы загородку какую. Пол тут теплый, малышка не простудится. Получится, как думаешь?

– Идея богатая, - Онуфрий Ильич отгородил лавкой нишу у окна, застелил ее ковриком, накидал игрушек и усадил внутрь Бэрри.
– Надо с хозяином посоветоваться.

– Займешься?

– Чего ж не заняться?
– откликнулся домовой и вдруг примолк, прислушиваясь.
– Ромашка идет, и я пойду пока.

– Вот, это твое, - Лаванда выглядела страшно довольной, когда протягивала мачехе платье, весь лиф которого был залит вареньем.
– Только оно к несчастью испачкалось. Извини.

– Ничего, - Надя и бровью не повела. А чего злиться, если Аполлин умела вывести любую грязь, попросту договорившись с водой.

– И бусики, - девица продолжала нарываться, - они порвались. И раскатились. Ты же не расстроишься?

– Пустяки, милая. Мне для тебя ничего не жаль, а вот Магнус, боюсь, будет недоволен. Ведь это его подарок, как и остальные украшения.

– Папа?..
– дрогнула Лаванда.
– Ты же не расскажешь ему?

– Почему это?
– Надюшка с трудом сдерживала смех.

– Потому… - девица в растерянности огляделась по сторонам.
– Потому… - она заметила тихо играющих в оконной нише сестричек.
– Потому что девочки подтвердят, что это ты порвала бусы и хотела свалить на меня.