За секунду до...
Шрифт:
Едва шагнула в полутемный проход, как меня ослепила вспышка. Затем я будто погрузилась с головой в желе. Никто не предупредил, что нужно задержать дыхание. А вдохнуть в плотной массе, залепившей меня в свой кокон, было невозможно. Я запаниковала, почувствовав, как сжимается в спазмах грудная клетка, а в висках отдается бешеный ритм сердца. Кажется, я закричала. Только крик разрывал мозг, заставляя звенеть от напряжения барабанные перепонки. На самом деле, я не издала ни звука, но чувство было такое, будто оглохла.
Затем все резко закончилось. Желе
Седой стоял рядом, терпеливо ожидая, пока я приду в себя. Остальные новички также корчились на полу. А запах рвотных масс лишь усиливал желудочные позывы.
— Ну, все! Отпустило уже, — Седой похлопал меня по плечу, — пойдем, пока крокены не явились.
Я поднялась. Место, в котором мы очутились, немногим отличалось от той пещеры, в которую попала вначале. Только своды выше. Они терялись в темном пространстве, а от стен исходило легкое мерцание, будто какой-то мастер вживил в них неоновые трубки.
— Это шахта. Здесь добывают кристаллы. Они очень ценятся этими… ну, в этом мире, — пояснил мне Седой, — нам сюда, — вывел он на площадку, где стояли несколько десятков строительных тачек.
Выбрав одну, Седой подкатил ее мне.
— Эта получше будет. Иди следом.
Я поплелась за мужчиной, толкая пустую тележку. Она сама по себе была тяжелой. Даже думать не хотела, как буду волочить ее с грузом.
Седой провел меня к краю площадки. Я и не подозревала, что место, где мы вышли из портала, всего лишь маленький кусочек гигантского муравейника.
То, что передо мной открылось, поражало воображение. Пещера оказалась настолько огромной, что я не видела ни ее дна, ни потолка. Казалось, что мостики, соединяющие между собой такие площадки, как наша, просто парят в воздухе.
Жизнь тут кипела! Всюду люди (и нелюди), передвигающиеся потоками по переходам. Причем, по одному мостику пройти можно только в определенную сторону. Трудяги ползли по таким переходам, толкая перед собой груженые тележки. Постоянное движение. Если запнется хоть один, остановится весь ряд.
Пещеру освещали кристаллы, парящие в воздухе. У площадки перед каждым мостиком дежурил крокен. Он подгонял нерадивых работников и следил за бесперебойным движением групп.
— Наш уровень восьмой, — сказал Седой.
— А сколько их всего?
— Не знаю. Ниже двенадцатого не опускался.
— Грандиозно, — прошептала я, — как же здесь высоко.
— О! Проверять не советую. Если сорвешься, мокрого места не останется. Говорят, шахта чуть ли не до ядра планеты достает. А там, сама понимаешь, пекло.
Я сглотнула. Поежилась. В голове не укладывалось это величие пещеры, масштабы работ и роль человека, да и свою собственную в гигантской стройке.
— Запомни главное — не останавливайся! Чтобы ни случилось. Особенно на мосту. Отдыхать можно на точках сбора, пока разгружают тележку.
Я кивнула.
По одному из мостков мы перебрались на другую сторону. Дорога показалась бесконечной. Особенно тяжело было сдерживать любопытство и не смотреть вниз. Один раз я все-таки рискнула, и чуть не полетела в пропасть. Мне поплохело от такой головокружительной высоты.
Сколько же мы прошли? Километр? Два?
В овальной пещере, куда мы в итоге добрались, стоял жуткий грохот. По центру площадки высилась куча стальной породы. Люди с тележками подъезжали к ней, а рабочие, вооруженные широкими лопатами, накидывали породу в тачки.
— Иди вперед, — Седой подтолкнул меня, — я за тобой.
Я подвезла свою телегу к одному из погрузчиков. В нее несколькими шлепками бухнули каменистый грунт. Мне стоило огромного труда просто сдвинуть тачку с места.
А как же это через мост тащить? Да я же сдохну!
— Не дрейфь! Справимся, — услышала за спиной ободряющий голос напарника.
Кхм, я что, вслух все сказала?
— Попробуй до моста сам, а там я помогу.
Обливаясь потом, кряхтя и стоная, я еле докатила телегу до моста. Крокен взглянул на меня пустым взглядом, усмехнулся, но все же пропустил.
Мостик был оборудован специальной колеей для колес. Тележка двигалась легче и не уходила в сторону. Но именно поэтому нельзя было останавливаться или задерживать движение. Седой шел следом. Как только мы удалились на приличное расстояние от крокена, он сказал:
— Подними ручки телеги повыше и прижмись к ней плотнее.
Я сделала, что от меня требовалось. Мужчина подкатил свою тачку на максимально близкое расстояние. Ручки моей тележки легли поверх нее, образуя мини поезд.
— Теперь следи, чтобы ручки не соскочили, и попытайся сберечь силы. Метров за пятьдесят до края моста придется самому толкать. А там еще до портала метров сто.
— Спасибо, — я повернулась к Седому, одарив его благодарной улыбкой.
Хотя, скорее она походила на гримасу. А уж о том, как я сейчас жалко выглядела, и думать не хотелось. Нос стесан при падении, на лбу и щеках царапины. Левый глаз видит хуже, будто заплыл. Даже зеркала не нужно, чтобы представить всю эту красоту.
— Сочтемся, — ответил мужчина.
Я невольно вздрогнула.
Неужели и он?
Хотя в голосе и интонации нет никакого намека на пошлость. Все равно, стало как-то не по себе.
Что я могу ему предложить?
Ближе к концу пути, я сняла ручки своей тележки с подставки. Непривычная тяжесть чуть не вывихнула руки. Ноша показалась еще тяжелей, чем в начале пути. Только вариантов не было. Я просто не могла подвести Седого. Троя.
Дорога от моста до портала выгрузки показалась голгофой. Я шла на пределе сил. Каждый шаг давался с таким трудом, будто был последним в моей жизни. Но, стиснув зубы, я упрямо двигалась вперед. Не подозревала, что так велико во мне окажется желание жить. Тем более что я своими глазами видела, как крокен расправился с одним из обессиливших работников. Ударом кнута с металлическим набалдашником попросту размозжил бедняге череп. А тело бесцеремонно столкнул в пропасть.