За семью печатями [Миллион в портфеле]
Шрифт:
Эльжбета небрежно заметила:
— Думаю, исключением могло бы стать немедленное оформление брачных уз для человека на смертном ложе...
— Или срочная командировка одного из брачующихся, — продолжила Кристина. — Я имею в виду длительную загранкомандировку. Ну да завтра узнаем, что гадать. А сейчас лучше подумаем над тем, куда Хлюп мог сунуть наш портфельчик.
У Эльжбеты тоже камень с души свалился, после того как отец выразил им свою солидарность.
— Пойду принесу тебе пива из холодильника, — сказала она отцу, вставая. — Признаться, боялась,
Кристина ответила за Хенрика:
— Чулан.
— Я неплохо знаю дом Хлюпов, еще девчонкой играла у них в прятки. Чулан, кладовка, подсобка — да там полно всяких закоулков! Казалось, в некоторые из них вообще никто никогда не заглядывает. Северин мог сунуть портфель в любой.
— Считаешь, надо все осмотреть?
— Наверное, все, за исключением кладовок, в которых Хлюпиха держит какие-то нужные вещи, скажем пылесос и тому подобные. Просто не представляю, как мы сможем такое провернуть.
— Еще сундук, — напомнил Карпинский. — И шкаф. Больше ничего припомнить не могу.
— Шкаф! — вдруг вскричала Эльжбета. — Помнишь, пап, когда мы были у Хлюпов первый раз, мегера устроила скандал из-за шкафа в прихожей, у которого дверь обрушилась? А может, у нее были основания беспокоиться из-за того, что кто-то копался в ее шкафах? Не стала бы, наверное, без причины так орать? Кто знает, что у нее в шкафах?
— Думаю, беспорядок, — предположила Кристина. — Вместе с Дверью не вывалились какие бебехи?
— Кажется, что-то вывалилось. Да нет, с какой стати Хлюп стал бы прятать что-то от жены в шкафу, куда она заглядывает. А ведь эта женщина, похоже, и в самом деле от нас впервые услышала о портфеле с деньгами. Если притворялась, тогда ее актерская работа достойна «Оскара».
— Ну тогда, может, чердак? Тебе приходилось когда-нибудь бывать у них на чердаке? Что там?
— Конечно, приходилось, — вздохнула Эльжбета. — Дети всюду пролезут. Я бы на месте Хлюпа непременно выбрала чердак. Там запросто можно спрятать и танк с прицепом.
— Шкаф! — сказал Карпинский.
— Да говорили мы уже о шкафе! — отмахнулась Кристина. — У нас получается — надо весь дом обшарить. Интересно, как это сделать? Впустит ли она еще раз кого-нибудь из нас? Не меня, конечно. Судя по вашим рассказам, визит закончился неудачно?
— Не то слово.
Чем больше раздумывали, тем больше возникало сложностей. Да, проблема не из легких: проникнуть в дом, хозяйка которого их на дух не выносит, независимо от того, решила ли та сама отыскать клад или просто ей надоели непрошеные гости. Впрочем, последние сами виноваты. Глупо взялись за дело и настроили хозяйку против себя. Для начала следовало просто...
— Знаю! — крикнула вдруг Кристина, перебивая Эльжбеткины воспоминания о чердаке в доме Хлюпов. — Как миленькая впустит нас! Только придется ее обмануть.
— Обмануть? — не поняла Эльжбета. — Что ты имеешь в виду?
— Обмануть? — огорчился Карпинский. — А без обмана
— Ну, выкладывай! — теребила будущую мачеху Эльжбета. — Что ты надумала? Кристина не сразу ответила.
— Кажется, у нас еще осталось сухое белое вино? Моя идея заслуживает того, чтобы выпить. Итак, вы опять идете к мегере. С цветами и большой коробкой дорогих конфет, пусть подавится. Большой, чтобы издали было видно. Дверь откроет, не сомневайтесь. И скажете ей — портфель нашелся. А вы пришли извиниться за доставленные хлопоты. На колени падите, головой о пол бейтесь, не встанете, мол, пока не простит. Раз пропажа нашлась, мегера потеряет к портфелю интерес и не станет перерывать все в доме, чем, думаю, она в данный момент и занимается.
— Не занимается, она еще с работы не вернулась, — заметила Эльжбета, глянув на часы.
— Так займется. А раз пропажа обнаружена, перестанет ее искать, ведь нет никакого смысла.
— Думаешь, она нам поверит? Кристина не сомневалась.
— Такая не поверит тому, что кто-то может отказаться от денег. А раз мы от нее отцепились, отказываемся от своего имущества, значит, обнаружили денежки. Только надо заранее хорошенько обдумать, где именно мы их нашли. Чтобы было убедительно и вместе с тем неожиданно романтично. И сиять, сиять от счастья!
— Крыся, ты гений! — торжественно провозгласила Эльжбета и побежала за вином.
Карпинский на удивление спокойно согласился обманывать Богусю. Может, потому, что очень уж трудно было добиваться от нее возвращения своей собственности. При одном воспоминании об этом у Хенрика все внутри болезненно содрогалось и сдавливало сердце. Все, что угодно, только не поднимать снова вопрос о деньгах, а что взамен — уже неважно.
— Послушайте, а где Клепа? — вдруг спохватилась Кристина. — Он уже уехал?
— Господи, совсем о нем забыла! — ответила девушка, по привычке оглядываясь. — Да нет, не мог уехать. Он ведь в химчистку пошел.
— Может, вернулся, а мы и не обратили внимания?
— И что, подслушивает? Вскочив, обе кинулись осматривать квартиру. Жулика не было, и они успокоились.
— Неужели до сих пор торчит в химчистке? — недоумевала Кристина. — Или с ним что случилось? Впрочем, это неважно, мы еще всего не додумали.
И тут в дверь позвонили. Это был Клепа в свежевычищенных брюках.
* * *
Из химчистки Клепа ушел давно, часа два назад. Брюки были в порядке, так что можно отправиться в гости к роскошной женщине, которую они так жестоко обидели. Купив цветы и коробку конфет, Клепа двинулся в Секерки.
Пани Богуси он не застал, она и в самом деле была на работе. В дом его впустили умирающие со скуки дети. Агатка, по примеру матери, достала черносмородиновый сок и стала потчевать гостя. Гость вынужден был пить этот уксус, дети же с энтузиазмом принялись за конфеты. После того как последняя исчезла, гость узнал, что напрасно теряет время, ибо мамуля вернется с работы лишь после двенадцати ночи, а в такую пору у них не принято принимать гостей.