За спичками
Шрифт:
Кайса продолжала удивляться:
– Наверно, нелегко одинокому мужчине вертеться в таком доме, где столько молока. Пригодилась бы в такой усадьбе своя собственная хозяйка!
Антти поспешно воскликнул:
– Еще как бы пригодилась! Ведь хозяйка нужна и при молотьбе, помогла бы она молотить. Тем более, что у нашего Ватанена даже и сейчас имеется семь больших стогов ржи, а к этому ячмень и всякий там овес.
От таких хозяйственных похвал Юсси стал несколько смущаться. Он даже сказал, желая поправить Антти:
– Этот Ихалайнен всегда у нас немножко преувеличивает. Ведь, по-настоящему говоря, у меня всего только шесть стогов ржи. А Ихалайнен к этому прикидывает седьмой стог, который еще с прошлого года я не молотил, так как у меня и без того все кладовки был забиты этой ржаной дрянью. Впрочем, Ихалайнен не учитывает, что на поле у меня есть еще один стог. Так что, по-настоящему говоря, у меня наберется около восьми стогов.
– Ну и ну, Ватанен! – воскликнула пораженная Кайса. Желая подчеркнуть удивительную скромность Юсси.
Антти сказал:
– Наш Ватанен никогда не хвастается своим богатством. Да и вся их фамилия была такой – они не важничали и не задавались, как другие богачи.
Начали разговор с деда Юсси и тут подробно разобрали все превосходные качества рода Ватаненов. Кайса сказала:
– И весь род их был такой, все они были усердные, здоровые работяги. И даже пьяниц среди них не было. Я так думаю, что и наш Ватанен вряд ли выпивает?
Анттй сказал, приняв самый серьезный вид:
– Будучи взрослым, он никогда не пил… И только однажды его насильно напоили, однако с тех пор прошло уже больше двадцати лет.
Антти стал напряженно думать, как бы ему замять этот рискованный разговор. Помолчав, он сказал:
– Нет, после того случая Ватанен ни разу не выпивал. Да у нас в Липери и вина нет. А если бы он в город для этого ездил, так его давно бы уже сунули в камеру… Хотя, откровенно говоря, мы с Ватаненом даже и не представляем себе, где эта камера находится.
Тут Кайса вспомнила вдруг о деле Нийранена, которое случилось, когда она еще жила в Липери. С удивлением она спросила:
– Так неужели Ватанен с тех пор ни разу не напивался?
– Нет! – торопливо воскликнул Антти.
– Ни разу не довелось! – подтвердил Юсси и тотчас добавил:
– Не понимаю, что люди находят хорошего в вине? Оно только на драку человека поднимает, а не на хорошую жизнь.
– Вот так Ватанен! – восхищалась Кайса. А Антти, снова вспомнив о деле Нийранена, сказал:
– Тот случай был в молодых годах Ватанена, но теперь он значительно поумнел.
Кайса стала подумывать о Липери. Как было бы чудесно опять попасть в родные свои места! Да ведь и коровы Ватанена – это такой товар, которым не следовало бы гнушаться, если учесть дороговизну молока в городе. К тому же какие все порядочные люди эти представители рода Ватанена, начиная с дедушки Юсси! И вот, размышляя об этом, Кайса сказала мужчинам:
– Ну, глядите, пожалуйста, – поросенок измазал мне юбку, когда я его кормила.
Сказав это, она заметила вдруг, что на ней надета будничная юбка. Она торопливо сняла с гвоздя воскресную юбку и натянула ее на себя, сбросив одновременно запачканную поросенком. При этом заметила:
– Не знала, что будут гости из Липери, не надела новой юбки.
Антти, неуклонно выполняя свою роль свата, сказал:
– Между прочим, от покойницы Ловиисы осталось немало хорошего платья. Одних юбок осталось, по-моему, больше дюжины.
Юсси нахмурился. Он был недоволен, что Антти не упомянул в отдельности о черной шелковой юбке и о новой юбке из муслина. Немного смущаясь, Юсси сказал:
– Опять-таки наш Ихалайнен путает. Сует в один ворох все юбки. Дешевеньких юбок, действительно, осталось двенадцать. А если брать в расчет еще шелковую юбку и муслиновую, то наберется четырнадцать юбок, считая каждую юбку в отдельности.
– Ах, Боже ты мой, ведь у меня и голова осталась непричесанной! – простонала Кайса. Она стала распускать свою косу чтоб привести голову в порядок, так как наконец поняла, что дело идет о сватовстве.
Сплевывая на пол, Антти обдумывал, как бы ему похитрей двинуть начатое дело. Юсси сидел выжидательно. Наконец Антти, пойдя, так сказать, в обход, спросил Кайсу:
– Небось, вы, Кайса, помните Кенонена?
– Тахво Кенонена?
– Да… Портного Кенонена.
– Помню Тахво Кенонена… А что, он еще жив?
– Он еще жив… Дочь богача Хювяринена опять влюбилась в него, – сказал Антти с той целью, чтоб наконец рассеять всякие подозрения, какие могли бы в дальнейшем возникнуть насчет Юсси и дочери Хювяринена. При этом Антти подмигнул Юсси.
– Так, значит, дочка Хювяринена еще не замужем… Ну что ж, она будет подходящей женкой Кенонену… Уж умный мужчина вряд ли ее возьмет! – воскликнула Кайса, убирая свои волосы со лба.
Антти продолжал:
– А вот эту девку они хотели Юсси Ватанену предложить. И при этом старик обещал в придачу жеребца и тысячу марок деньгами, помимо разного другого имущества.
Кайса из-под волос бросила вопросительный взгляд на Ватанена, но Антти опередил ее, сказав:
– Только Ватанен не захотел этого. Уж лучше он один проживет в своем доме!
Вязальной спицей Кайса сделала себе пробор в волосах и теперь задумчиво заплетала свои косы. Антти сказал:
– Однако Юсси Ватанен ничего не имеет против того, чтоб найти себе такую хозяйку, которая заботилась бы о благосостоянии большого дома и, между прочим, была бы подходящая и по возрасту и в смысле, так сказать, своей внешности.
Поросенок тем временем стал мочиться на пол, и так как Юсси сам заметил это, происшествие, Антти посоветовал ему:
– Запихни его в мешок.
Юсси так и сделал. И поросенок опять стал визжать в мешке.