За великой стеной
Шрифт:
– Что случилось? – выйдя за ворота, сразу же спросил его Лаций. Тот посмотрел на стражников и ответил, как всегда, коротко и просто:
– Вас ждут в доме губернатора Бао Ши.
– И что? Кто ждёт? Почему нас туда ведут? Ты можешь что-нибудь сказать? Годзю там? Нет? Тогда что случилось? Зачем столько стражников? Тут человек
– Сними, сними с них цепи! – неожиданно засуетился Бао Ши, когда они только вошли в ворота. Это было неслыханно – губернатор ждал их на ступенях своего роскошного дома! Лаций с недоверием остановился и обвёл внутренний двор взглядом. – Император воистину всесилен и добр к нам! Он – светило дня и ночи! Благодарность наша не может заполнить чашу его мудрости, – вздыхал, закатывая глаза к небу, круглый халат с жёлтым лицом и двумя синими мешками под глазами. Два чиновника из дворца передали ему какой-то свиток, он с поклоном принял его и ещё долго обменивался с ними необходимыми церемониальными поклонами и словами. Удивлённые и немного испуганные Лаций и Павел сидели на лавке у небольшой кузницы, наблюдая за всем этим, и ничего не понимали. Зенон лежал рядом и молчал. Слуги сбивали им цепи, стараясь не повредить кожу на ногах, и это тоже было удивительно, как будто они в один миг превратились из рабов в долгожданных гостей. Но когда посланники императора ушли, Бао Ши развернулся и ушёл в дом, даже не посмотрев на них. Лация, Зенона и Павла провели всё в тот же сарай, где размещались совсем недавно более сотни римлян. Туда же принесли воду и немного еды. В этот день им удалось узнать лишь то, что наложница Минфэй почему-то смогла убедить императора оставить их в столице и не отправлять в становище
На следующее утро ситуация прояснилась. Из внутреннего города, где продолжались празднования, пришли два евнуха. Губернатор был в это время на праздничном приёме в честь отъезда шаньюя хунну. Евнухи попросили провести их к рабу по имени Ла Цзы. Слуги с почтением провели их на задний двор. Лаций был невероятно удивлён их появлению, но старался сохранить на лице спокойствие, а Павел Домициан, наоборот, поприветствовал, как будто давно ждал их прихода. Евнухи рассказали, что их прислала Минфэй со следующими словами:
– Большому Ла Цзы нечего делать в становище хунну. Его сила мешает его разуму, и он может погубить там и себя, и других. Ла Цзы хочет домой. Но хунну живут в степи, из которой нет дороги домой. Ближняя дорога начинается в империи Хань. Великий голос слепого покорил сердце госпожи, но хунну ещё не научились ценить такой дар. Госпожа будет учить их, но не хочет, чтобы слепой певец остался без внимания и почёта, которые заслуживает больше других. Более того, из зависти его могут убить, а это будет величайшим нарушением гармонии и красоты. Поэтому для него лучше остаться в империи Хань, где его голос везде будут слушать с уважением и почётом. Юный Зе Ной не достоин превратиться в пастуха овец и буйволов за Великой Стеной. Он молод и силён, но глаза выдают его чувства. Поэтому, как только он доедет до становища хунну, его убьют за чувства сердца. Госпожа понимает Зе Ноя, она читает его сердце, но судьба госпожи – служить императору, который заботится обо всех людях империи Хань. Госпожа всегда будет помнить трёх храбрых римлян, которые спасли её красоту и стали на пути зависти и злости. Госпожа просит принять её слова из наших уст. Она не может написать эти слова на бумаге.
Конец ознакомительного фрагмента.