За все спрошу жестоко
Шрифт:
– Но я же не просто друг. Я девушка. И хочу, чтобы ты сделал меня женщиной...
– Ну, Кузов... – сквозь зубы процедил Семен.
Этот балбес распалил девку, а расхлебывать ему.
– При чем здесь Кузов? – прижимаясь к парню, спросила Джема.
Она уже не пыталась поцеловать Семена, но крепко держала его в своих объятиях. А он и не вырывался. Но только потому, что не хотел обижать Джему. Пусть обнимает, лишь бы только не набросилась на него.
– При том.
– Я с тобой хочу, а не
– Знаешь, как-то все неожиданно. Ты мой друг, а тут такое...
– Что такое? Ничего страшного. Я универсальный друг. Со мной и дружить можно. И спать. Но только тебе... А с Кузовом у нас ничего не было. Просто я не очень сопротивлялась. Потому что это твой кабинет. Потому что я тебя представила...
– Мне надо собраться с мыслями.
– Да, я понимаю.
Наконец-то Джема отцепилась от него, позволила вдохнуть воздух полной грудью.
– Это я виновата, – неловко, в предчувствии счастья улыбнулась девушка. – Я давно должна была сказать, что люблю тебя.
– Ты?! Меня? – ошарашенно протянул Семен.
Час от часу не легче.
– Да, я, тебя... Ты мне всегда очень нравился. Только ты не обращал на меня внимания, – грустно вздохнула Джема.
– Ну, теперь обратил.
– Да, теперь мы будем вместе!
Ошеломленный Семен закатил глаза. Куда бы сбежать от такого счастья?
– Мы и так вместе.
– Вместе, но не так... А теперь все будет так... Хорошо, что ты застал меня с Кузовом! – заявила девушка.
Сеанс шоковой терапии продолжался. Не пора ли звонить на «03»? И Джему вылечат, и Семена заодно.
– Чего же здесь хорошего?
– Мне стало очень стыдно. Это сдвинуло меня с мертвой точки. Это заставило меня признаться. И теперь ты знаешь, что я тебя люблю...
Семену надоело слышать этот сопливый бред, и он уже почти решился послать Джему подальше, когда дверь сотряслась под градом ударов.
– Сэм, открывай!
Ну, вот и ревнивец подоспел. Вот кому надо Джему отдать, пусть она с ним отношения выясняет. Ей уже девятнадцать лет, девочка, что называется, созрела.
– Сэм, у нас проблемы!
Кузов не стал спрашивать, с чего это Семен закрылся с Джемой, даже в кабинет не зашел. Он уходил, увлекая Семена за собой.
Проблема находилась на расчищенной от снега площадке перед зданием. Высокий мужик с темным лицом и волчьим взглядом, с ним еще трое, такой же угрожающей внешности. Не качки, но крепкие на вид. Смотрят хищно, исподлобья, сутулятся, руки держат в карманах, как будто ножи у них там или даже пистолеты. Не похожи они на спортсменов, гораздо больше – на бывших зэков. Наверняка блатота пожаловала.
А стволы у них могли быть. Это же воровская братия, для них ствол что ложка к обеду. А у Семена огнестрельного оружия нет. Может, надо подумать о более серьезной защите цеха, чем
Машина в отдалении стоит, старая «двадцать первая» «Волга», заново выкрашенная в черный цвет.
– Ты здесь, что ли, бугор? – глядя на Семена, хриплым простуженным голосом спросил темнолицый.
– Допустим.
– Ханку левую гоните?
– Не твое дело.
– Слышь, фраерок, ты базар подравнивай!
– А то че?
Вслед за Семеном и Кузовом из цеха выходили бойцы. Антоша, Пупс, Ревень, Ян. Мощные парни, накачанные.
– Думаешь, это бычье тебя спасет? – спросил темнолицый.
Но Семен не стал отвечать на этот вопрос.
– Ты кто такой?
– Осмол я.
– В законе или просто?
– Да нет, не просто, – угрожающе сощурился Осмол. – Просто у тебя болеть будет...
– Значит, не в законе, – отчеканил Семен.
– Старичок у нас в законе.
– Старичок? Не знаю такого.
– Не того ты полета птица, чтобы его знать, – презрительно скривился Осмол.
– Да? Ну, тогда передай своему Старичку, что я вам платить не буду.
– А кто сказал, что надо платить? – ощерился блатной.
– А что, не надо?
– Надо! Надо башлять. И ты сам поднял эту тему. Потому что лох по жизни...
Договорить Осмол не успел. Потому что неожиданно для себя оказался на земле. Семен ударил его кулаком точно в подбородок. Блатной и понять ничего не успел, как его ноги оказались выше головы.
Его спутники тут же пришли в движение. Все как по команде достали ножи. У одного финка, у другого кнопочная выкидушка, у третьего – «лисичка». Но Кузов быстро раздал бойцам обрезки стальных труб.
– Ты хоть понял, что сделал, урод? – спросил Осмол, поднимаясь с земли.
За урода Семен спросил, ударив ногой. Отработал на блатяке «маваши-гери». Неплохо получилось – и красиво, и мощно. Правда, тут же последовал ответный удар: один из дружков Осмола кинулся на Семена с ножом, размашистым ударом пытаясь полоснуть его по глазам. Но Семен увернулся, а Кузов ударил блатного бойца по руке, выбив заточку. На этом второй раунд закончился. Третий мог последовать в любой момент.
Осмол сам поднялся на ноги. Ладонями обжал себе виски, тряхнул головой.