За все спрошу жестоко
Шрифт:
– Не надо из своего кармана, – покачал головой Семен. – Надо чтобы из общака. Ты Киту скажи, чтобы он раскошелился. И посмотри, как он на это отреагирует. Хотя нет, он двумя руками будет «за». Сначала «за», а потом зажимать начнет. Ты следи за ним, Джема. Если он меня вложит, то рано или поздно проколется. По пьяни или со зла, но что-нибудь обязательно ляпнет.
– А если он?
– Вернусь и спрошу. Через три года, через десять лет, но вернусь. И спрошу.
– Кто твое дело ведет?
– Завтра следователь будет,
– Ничего, я узнаю. И деньги ему передам. Сколько надо будет, столько и передадим. И судью купим... Весь общак вытрясем, а тебя выкупим! И пусть только Кит что-нибудь скажет. Сама, гада, своими руками!..
– Не надо своими руками. Дождись, когда я выйду.
– Ты хочешь, чтобы я тебя ждала? – просияла Джема.
– Я же тебе сказал, Наташа меня будет ждать.
– Ты сам в это веришь?
Семен ничего не сказал. Сделал несколько глубоких глотков из горлышка, зажевал горечь котлетой и передал эстафету Джеме. Она допила – и тут же достала из сумки вторую бутылку.
– Ты что, хочешь напоить меня? – засмеялся парень.
– А ты сам не хочешь напиться?
– С горя? С горя, может, и хочу.
Действительно, такая беда навалилась на него, что грех упускать возможность набраться до состояния нестояния.
– Так в чем же дело? Закуска есть, водка пока тоже...
Джема постелила одеяла, легла с одной стороны от него и показала Семену, чтобы он занял место по другую. Отказываться он не стал. И растягивать удовольствие с водкой – тоже. Мало ли, вдруг менты решат накрыть их ночной пикничок, заберут водку и отправят его обратно в холодную камеру. Так что нужно торопиться.
После второй бутылки на двоих Семен заметно опьянел.
И даже не попытался оттолкнуть Джему, когда та вдруг прильнула к нему.
– Я не знаю, что там у тебя было с Наташкой, но я с тобой первая была.
– И что?
– И тоже имею на тебя право.
– Ты думаешь? – пытаясь осмыслить ее логику, спросил Семен.
В голове зеленый туман, язык тяжелый. А Джема сунула руку под куртку, пролезла под свитер и футболку, пальцами нащупала сосок на его груди. И так ему стало приятно...
Может, Джема действительно имеет права на него.
– Я не думаю, я знаю... Наташка сюда не придет. И в зону за тобой не поедет. А я поеду. Я, если надо, в зону работать устроюсь. Чтобы с тобой быть...
– А кто кооперативом рулить будет?
– Пуп хорошо в этих делах разбирается, он может.
– И ты ему доверишь свое дело? – не открывая глаз, спросил парень.
– А почему бы и нет?
– Он же брат Наташки.
– И что?
– Ты же ее ненавидишь.
– Нет. И даже не презираю... И не боюсь. Уже не боюсь. Ты здесь, и она мне теперь не конкурент...
– А вдруг?
– Исключено... Пуп сказал, что тебя повязали. Я спросила, откуда он это знает, он ответил, что видел, как тебя в машину сажают...
– И что?
–
– Со мной.
– Значит, она Пупу сказала.
– Она.
– Почему тогда Пуп соврал, что видел, как тебя менты увозят? Потому что Наташка его попросила. А почему попросила? Потому что впутываться в эту историю не захотела. И к нам не заявилась, чтобы мы помогли... И сама не помогает...
– В себя еще не пришла.
– Давай не будем!
Пальцы Джемы расстегнули пуговицу на джинсах Семена, ловко справились с «молнией».
– Давай не будем! – застегивая ширинку, сказал он. – Сама так сказала.
– Я не про это...
Она снова расстегнула «молнию».
– А я про это... Не надо.
– Из-за Наташки?
– Из-за нее.
– Она тебя бросит!
– Но ведь не бросила!
– Хорошо, если она тебя бросит, то ты станешь моим.
– Когда бросит, тогда и поговорим.
– Бросит, бросит...
Джема затихла в ожидании, что Семен сам полезет к ней. Ведь он был пьян и возбужден. Но нет, ему хватило воли.
Глава 17
Зима на дворе, но солнце такое же яркое, как в ясный летний день. И лак так игриво отливает золотом, что сил нет оторвать глаз от этой красоты... Алекс отошел от своей машины, но вдруг заметил прилипшую грязь на переднем крыле, вернулся, достал из кармана платок, плюнул на него, стер помарку.
Машина у него шик. «Мерседес» «сто девяностой» модели. Совсем свежий, каких-то пять лет от роду. Двухлитровый дизельный движок, семьдесят пять лошадиных сил... Жаль, что коробка передач механическая. Говорят, существует автоматическая трансмиссия – это когда можно ездить, не думая о переключении скоростей.
Но больше всего Алекса удручало другое. Не мог он приехать на этой машине к зданию на Маросейке, где работал. И вообще, никто из его сослуживцев не должен видеть его на этой машине. А то возникнет масса неприятных вопросов, могут последовать оргвыводы... Зато к Олегу Брюквину он может приехать запросто. Хоть перед кем-то можно похвастаться столь дорогим и милым сердцу приобретением.
Он сделал несколько шагов, остановился, глянул на своего красавца. Краем глаза заметил движущийся мимо «Москвич». Вот уж убожество так убожество... Прошел еще немного, на ходу повернулся, чтобы еще раз полюбоваться совершенством германского автопрома. И увидел, что «Москвич» подъезжает к его «Мерседесу». Как бы не повело эту недомашину, как бы не зацепила она его «королеву»...
Но нет, «Москвич» остановился на почтительном расстоянии от «Мерседеса». Из машины вышла девушка в песцовой шубе. Не красивая, не эффектная, но и не отвратная. Джема это. Она зачарованно смотрит на «мерс», и это наполняет душу Алекса восторгом и гордостью за себя. И ноги его сами несут к Джеме.