За земными вратами
Шрифт:
Экран опять померк. Кориоул хрустнул яичной скорлупой и сказал:
— Тут еще кое-что вырезано. Собравшиеся в Храме начали роптать. Они помнили, что случилось с Джиммертоном. Вероятно, у Иерарха и на этот раз было нечто подобное на уме, но, услышав этот ропот, он пошел на попятную, не рискуя спровоцировать еще одно восстание. А теперь — смотрите.
Почти без паузы Иерарх продолжал:
— Кубом Великого Алхимика, — торжественно заявил он, — я клянусь, что об этом ангеле мы всячески позаботимся. Посмотрите, она зашевелилась.
Он сделал шаг
— Мы подготовим ее для временного пребывания в нашем убогом мире и во всем будем следовать ее приказам, — продолжал он. — Вы будете собраны снова, когда она сможет лицезреть вас. А теперь, мой правоверный народ, давайте вознесем благодарственную песнь за это посещение небожительницы.
Затрубили трубы, и люди, не без колебаний, запели.
— Ну, этого достаточно, — Кориоул вытер пальцы и выключил экран. — А теперь я покажу вам кое-что действительно интересное. Посмотрите вот это.
Он встал на колени перед экраном и пошарил рукой под панелью с переключателями, от напряжения даже скосив немного глаза. Раздался легкий скрежет металла, Кориоул ахнул и аккуратно снял панель управления. От нее тянулись провода к какому-то сложному устройству в стене. Кориоул положил панель на стол и начал осторожно скручивать оголенные медные провода. Я слегка поежился.
— Это нужно делать осторожно, — веско заметил Кориоул. Если дотронуться до некоторых контактов, то невидимый огонь может спалить вас до костей. Но Фалви показал мне, как это делается, — совсем не сложно. Теперь нужно соединить эти провода с теми — вот так, и все готово. Превосходно. Сейчас вы кое-что увидите.
Оставив панель лежать на столе, Кориоул покрутил ручку, и экран мгновенно вспыхнул, на этот раз без золотой буквы «А», без музыки и без монотонных песнопений. Это выглядело совсем по-деловому.
— Это — тайна, известная только духовенству, — сказал мне Кориоул. — Обычные говорящие экраны показывают только те картины, что отобраны духовенством. Но если вы знаете этот секрет, то можете с помощью тех же экранов заглянуть куда угодно и подслушать любой разговор в этом Храме. Это же чудо, — криво усмехнулся он. — Что вы хотите увидеть?
— Ту машину, — незамедлительно ответил я, — что открывает ворота между мирами.
Я рассчитывал с ее помощью в ближайшее время возвратиться домой, хотя, казалось, не имело смысла обсуждать это именно сейчас. И все же было бы полезно знать немного больше об этом жизненно важном звене в моих планах.
— Как же она все-таки работает? — спросил я.
Кориоул удрученно посмотрел на меня бесцветными глазами.
— Я даже не знаю, почему огни горят ночью, — сказал он угрюмо.
— И все же давайте посмотрим на эту машину. Можете вы показать мне ее в действии? Из-за кулис, конечно.
— Думаю, что да. В силу ряда причин они недавно создали картотеку, и на днях я случайно наткнулся на нее. Между прочим, там записана ваша знакомая.
Он осклабился и стал крутить переключатели.
На экране без фанфар появилась знакомая комната. Некоторое время изображение было размытым, но скоро приобрело четкость, и я стал свидетелем неожиданной сцены в комнате, которую покинул совсем недавно.
Все было знакомо: панели с приборами, которые мне ни о чем не говорили, занавеска в углу, за которой я прятался от Фалви, плоское лицо машины, казавшееся невыразительным на экране.
В маленькой комнате было многолюдно. Иллюзия присутствия была настолько полной, что казалось, будто мы с Кориоулом подсматриваем в какое-то окно, которого я не заметил, когда находился в этой комнате.
Разглядывая полосатые шлемы и спины собравшихся вокруг машины, я спросил:
— Как это работает? Я имею в виду…
— Это хорошо налаженная система соглядатайства. Верхушка духовенства пользуется этим для слежки за рядовыми жрецами и их слугами. С помощью этой системы можно заглянуть почти во все помещения Храма, за исключением личных покоев Иерарха и некоторых секретных комнат. Время от времени они делают запись, если хотят изучить что-то подробно — как это, например. Смотрите.
Кориоул подался вперед: толпа вокруг машины пришла в движение, что-то должно было произойти. Затем жрецы расступились, и по образовавшемуся проходу, как казалось, прямо на нас, шел некто, чье лицо было закрыто вуалью. Очевидно, скрытая камера находилась как раз над дверью.
Кориоул еще сильнее подался вперед, словно хотел заглянуть в каждый угол комнаты. Жрецы повернулись к вошедшему ожидание и волнение было написано на лицах под полосатыми шлемами.
Вошедшая, а это была женщина, подняла руки и откинула с лица серебристую вуаль столь знакомым мне жестом. Я знал каждое движение ее рук, знал этот поворот головы. Но теперь все выглядело несколько иначе. В каждой линии знакомой фигуры появилась отработанная грация, некая театральная самоуверенность, несвойственная так хорошо известному мне оригиналу.
— Клиа, — заметил Кориоул бесцветным голосом, — я думаю, вы знакомы?
Я уставился на экран. Мне хотелось получше рассмотреть лицо, повернутое ко мне вполоборота. Она взглянула на машину, и в этот миг я успел заметить, что ресницы стали значительно длиннее, нос — просто точеным, а губы — таких губ прежде у нее не было.
Да, это была Лорна, но не та, которую я знал. Вернее, это была Клиа с того облака, с глазами, как голубые чаши плавательного бассейна.
— Откуда вы знаете, что я с ней знаком? — поинтересовался я.
— Ей устроили тщательный допрос, как только представилась возможность, — заверил меня Кориоул, всматриваясь в лицо Лорны на экране. Не отводя глаз, он продолжал: — Это было непросто, но в итоге они сумели обучить ее языку. Фалви рассказал мне, как это происходило. Жрецы отобрали те слова, которые она, казалось, понимала, и создали что-то вроде упрощенного языка Малеско, специально для нее. Они хотели знать, как она попала сюда и не следует ли ждать других гостей. Вот тогда они и получили ваш портрет. Подождите.