Забавник
Шрифт:
— А если противник гибнет? — бесстрастно спросил Маес.
— Тогда я буду очень огорчен! — повысил голос Хорм. — Сражайтесь и помните не только о доблести, но и о чести. Никто не должен продолжать схватку после удара колокола или окрика глашатая! Отдыхайте. Осталось недолго!
Вблизи деревянные мечи почти ничем не отличались от настоящих. Только при столкновении издавали не звон или скрежет, а стук. Именно его услышали друзья, когда Маес и Динус вышли на помост и их мечи скрестились. Динус стал осторожнее, больше не закручивал веера и не рвался на противника с открытой грудью. Зато Маес стал беспечнее. Отбивая удары Динуса, он трудился едва ли не вполруки. Сына Гармата, который превосходил противника ростом на голову, а весом раза в два, безволие хенна словно взбадривало, вскоре и зрители стали поддерживать здоровяка. И он снова и снова бросался вперед, стараясь достать серого парня, который отбивался, уходил от ударов, но не нападал сам.
— Заманивает, — прищурился Орлик.
— Неужели? — удивился Рин. — А по-моему, смеется, открывается. Воин половчее давно бы уже поразил серого несколько раз! Зачем заманивать, если Динус сам фехтует грязно? Тир давно бы уже его достал! Думаю, что и серый!
— Неужели куплен Гарматом Ойду? — нахмурился Орлик и посмотрел на Рангла.
Последний наставник Динуса злорадно ухмылялся.
— У него нет меча, — задумался Рин. — У этого Рангла нет меча. Чему он учил Динуса?
— Посмотри на его кулаки, — прошептал вельт.
— Да, — протянул Рин. — Сгибать и разгибать ручки с такими кулаками все равно что поднимать железные чушки. Только если Рангл обучал Динуса кулачному бою, его наука на этом помосте не ко двору.
— Да, — с сомнением полюбовался на свой кулак Орлик. — На кулачный бой с этим бочонком я бы не вышел. Добровольно не вышел бы.
— Но этот хенн вышел, — задумался Рин. — И вышел добровольно.
На этих словах Динус все-таки достал серого. Тот отбил очередной удар, но не успел отступить назад, и Динус ткнул мечом в живот противнику. Серый выронил меч, согнулся и свалился с края помоста. Динус взревел и запрыгал, потрясая кулаками.
— Подставился, — разочарованно заметил Олфейн. — Начал сгибаться еще до удара. Сомневаюсь даже в том, что он потерял дыхание и получил серьезную рану. Да и кольчуга на нем. А публика ликует, плевать, что победитель напоминает кусок свежего дерьма, зато он победил ненавистного хенна! Орлик, чем дальше, тем мне все меньше нравятся эти состязания!
Когда Маеса привели в чувство и усадили на место, холм притих. Вряд ли многие горожане знали, кто такой Тир и кто такая Рич, тем более почти никто не ведал, что они с раннего детства рубились на деревянных мечах и боролись на куче песка, но симпатии публики снискали и он, и она. Тир уже потому, что ни в одном из состязаний ни на пядь не уступил собственной чести, а Рич просто поразила зевак. Из «диких» никому не удавалось пробиться до пятого состязания, а уж девчонки не участвовали в подобных состязаниях никогда. И вот названые брат и сестра встали друг против друга на углах помоста. Марик, если он смотрел на своих учеников с холма, должен был бы гордиться таким исходом.
Колокол ударил, и схватка началась.
Наверное, баль не учил своих подопечных такому фехтованию, в котором цель достигается только на сотый или на тысячный удар или не достигается вовсе. То, чему учил Марик, Рич показала в схватке с жилистым, победив его с первого удара. Но у баль не всегда хватало пригляда за неугомонными приемышами, и они сами придумали себе игру, в которой как раз и занимали многострадальные деревянные мечи. Они именно фехтовали! Стремительно, быстро, напористо, так, что движения сливались в месиво, только звенели кольчуги, и раздавался стук, непрерывный стук — меч о меч, меч о меч! Именно меч каждого противника и был целью, именно его искал клинок, и только выбитое оружие и становилось победой одного из соперников.
— Играют, — под радостный гул холма расплылся в улыбке Орлик. — Дурачатся, но дурачатся мастерски! Смотри, как публика радуется! Поверь мне, парень, этих бы молодцов нарядить поярче, да вооружить блестящими мечами — какие бы я собрал деньги на ярмарках в Заповедных землях!
— Да, — кивнул Рин. — Представлениями ты еще не занимался. Дай-ка вспомню!.. Трактир у тебя был? Был. Лавка по торговле древностями была? Была. Лекарская?.. Была! Даже горшечная мастерская была! И где все?
— Ну вот, — надул губы вельт. — Уж и помечтать нельзя! Но победит Тир, точно говорю.
— Почему? — не понял Олфейн.
— Рич дурачится, играет, а Тир напряжен, как пружина. И приглядись: переводит ее удары наружу. Когда удар идет наружу, меч легче выбить, — хлопнул себя по коленям Орлик. — Да мой парень давно бы Рич без меча оставил, он кисть боится ей вывихнуть. А теперь…
И Тир словно услышал слова вельта, потому что в следующее мгновение деревянный меч Рич загремел по камням. И тогда оба противника, будто выигрыш должен был быть разделен на двоих, остановились и поклонились друг другу.
— Вот так бы всегда! — поднялся Орлик. — Нет, я понимаю, что не я учил Тира, а Марик, понимаю, что мамкина кровь кипит в его жилах, но что-то — крошечку, пустячок — и я в него вложил! А девка-то покрепче орешек! Могла ведь и справиться с сыном Айры. Просто не знаю, что и сказать. Мудра! Ты, конечно, не упусти ее, Рин, но непросто тебе с нею придется, ой непросто! А ты как думал? Это тебе не селянок по трактирам тискать! Молчу, молчу! Это не к тебе упрек, не к тебе. Ладно. Пойду. Надо размять паренька, а то ему еще с этим увальнем меч скрещивать…
Рин с улыбкой смотрел на Рич и чувствовал странную гордость, которая поднималась из груди и отдавала жаром в голову, захлестывала щеки и заставляла гореть уши. Смотрел, как она по-приятельски, но все-таки утомленно улыбалась Тиру, как пошла поднимать упавший меч, который, конечно же, бросила, не поддавшись Тиру, а и в самом деле проиграла в привычной забаве. Слушал, как беснуется холм, который если и не принял еще Тира и Рич за своих, но явно ими заинтересовался. А потом Тир обернулся с гримасой боли, и только тогда Рин понял, что за движение сделал Ранга, сидевший на дальнем конце скамьи. Он метнул нож.
Нож со спины вошел в левое плечо Тира.
— Не выдергивай! — закричал Рин.
Орлик, успевший сделать пару шагов к помосту, обернулся с перекошенным от ярости лицом. Рич метнулась к названому брату. Ранга встал и начал поднимать руки, показывая, что все, у него больше нет оружия! Стражники сделали первые шаги к негодяю. И тут взревел ожидающий последней схватки Динус. Сын Гармата, стоявший неподалеку, изогнулся, выпрямился, и Ранга, которого уже схватили стражники, пошатнулся. Брошенный Динусом нож вошел его наставнику в гортань. Ранга выпучил глаза, зажал рану ладонью, хотел что-то сказать, но захрипел и упал. И все замерли, кроме Рина, который уже подбегал к Тиру, и чернолицей, которая не повела даже бровью, только платок снова мелькнул у ее лица.