Забери мою душу
Шрифт:
– Окей, ты хозяин, тебе решать. И выбирать цербера тоже. Только я не подаюсь дрессировке! – холодно отвечаю я, кидаю на стол салфетку и быстро покидаю гостиную.
Хватаю в прихожей сумку, быстро надеваю пальто и буквально выбегаю из дома.
Няньку он мне нанял!
Видимо, очень квалифицированную, премиум-класса.
На выходе курит охранник. Прошу у него сигарету, прикуриваю и глубоко затягиваюсь. Мой доктор запретил – сосуды сужаются, и это пагубно влияет. Но сейчас просто необходимо чем-то себя отравить, чтобы не чувствовать, как на меня пытаются надеть поводок, да и еще в этот раз с шипами
Глава 5
Элина
Клуб Ярославу достался от Димки. Мы вместе планировали его открыть, собирали документы, искали помещение, разрабатывали концепцию. Хотелось чего-то необычного и только нашего. Ярик с Димкой вкладывались деньгами, я – креативными идеями. Но… Авария перевернула наши планы и прервала жизнь Димы. Да и наши тоже… Ярослав дал слово на могиле брата осуществить его мечту и продолжить дело, во что бы ему это ни стало. Я отказалась, мне слишком больно… не могу. А Ярослав молодец, не все, конечно, гладко, но он бьётся, и клуб работает. Я просто помогаю, не могу ему отказать.
Ярик старше Димки всего на два года, они похожи, но у Яра черты лица грубее, и глаза карие – папины. Характер другой. Мой всегда грустный Пьеро.
Яр сидит за баром и записывает то, что диктует бармен. Спина широкая, под серой спортивной рубашкой бугрятся мышцы. Напряжен, как всегда. Зажимы у него. Нужны массажи, расслабиться и, в общем, психологически разгрузиться. Но Яр не хочет. Это форма мазохизма. Он завис в одной фазе и никак не может из нее выйти. Ему бы девочку хорошую, чтобы переключиться. Но, к сожалению, Яр на это не настроен. И если копнуть глубже, он не любит меня, как ему кажется. Он просто Пьеро. Получает своего рода кайф от такой формы боли. И я не вправе отбирать ее у него. Он должен сам захотеть избавиться от этого груза.
В клубе непривычно тихо. Открытие через час. Помещение небольшое. Но здесь атмосферно. Клуб «Рояль» в стиле казино. Бар обит зелёным сукном. Крутящиеся столики в виде рулеток. Огромные бордовые кубики свисают с высокого потолка и светят неоном. Танцпол похож на полотно для игры в покер. Наверху – ВИП-зоны, по кругу – ниши с балконами и видом на клуб, там кожаные диваны и более внимательное обслуживание.
– Привет, – привлекаю к себе внимание Ярослава. Замирает. Он всегда так делает, когда слышит мой голос. Целую парня в щеку, он приобнимает меня за талию, на секунду прижимает к своему большому напряженному телу, но быстро отпускает.
– Ты рано, – выдыхает Яр и улыбается мне. Его улыбка всегда грустная. Такой драматический персонаж. Я даже знакомила моего Пьеро с однокурсницей. Милой девочкой Катюшей. Она маленькая, шустрая и улыбчивая. В ней столько энергии и одновременно невинного кокетства. Красивая. Они могли стать хорошей парой. Но мой Пьеро не оценил. Он смотрел на девочку, но не видел ее. Ярослав закрыт и слеп. Жаль.
– Так вышло, хотела выпить с тобой кофе, – пожимаю плечами и киваю Лилии, девочке-бармену. Красивая, высокая, необычная, кореянка, азиаточка. У нее глаза горят на Яра. Но он ее тоже не видит. Хотя они трахаются. Но это физика, и никакой химии с его стороны. А Ли… с ее стороны это тоже форма мазохизма.
– Мы любим тех, кто нас не любит. Мы губим тех, кто в нас влюблен… – произношу я, закрывая глаза. Все понимают, о чем я, но предпочитают делать вид, что ничего не происходит.
– Ли, сделай мне свой фирменный латте с карамелью и шоколадной крошкой. Двойной.
– Оу, не много ли углеводов! За попу не боишься?
– Не слипнется, – усмехаюсь я.
– А мне с коньяком, – просит ее Яр. – И скажешь официантам, чтобы подали в випку, – указывает наверх, забирает со стойки свой ежедневник и идёт к лестнице. Ли смотри ему вслед и вздыхает.
– Как у вас? – сочувствующе спрашиваю я.
– Все по-прежнему. Качественный трах в его кабинете, випке или даже на этой стойке, но ничего более.
– На стойке? – провожу по сукну рукой. Ли усмехается.
– Это неудобно, – отмахивается она.
– Ладно, не грусти, может, что-то изменится.
– Начинаю сомневаться.
Понимаю ее. Каждой девушке или женщине, в конце концов, нужна определенность. Роль проститутки никого не устраивает. Либо ты впускаешь в свой секс чувства и переходишь на новый уровень, либо отношения заканчиваются.
Соскакиваю со стула и иду наверх вслед за Яром. Мне бы отрезать это все. Вырвать с мясом одним рывком. Но, боюсь, мой Пьеро впадет в кому.
Прохожу в випку на двоих. Здесь своего рода приват-зона. Интимная обстановка, полумрак, свет идёт только с балкона основного зала, ниша скрыта от посторонних. Мы садимся на противоположные большие кресла и утопаем в запахе натуральной кожи. Официант подаёт нам кофе и пепельницу для Яра.
Диджей начинает прогонять музыку, и тишину разбавляют миксовые треки. Что-то глубокое, режущее по нервам. Я отпиваю сладкий карамельный латте, наслаждаясь вкусом, а Яр прикуривает сигарету, запивая горький дым кофе с коньяком, и откидывает голову на спинку кресла. Скоро его скованность и зажимы дадут о себе знать, и психология перерастет в реальные физические заболевания. Ярослава нужно реанимировать, но я сама на краю бездны, держусь на ветру, качаясь в разные стороны, из крайности в крайность, периодически срываясь во что-то дикое и неразумное. Я такая же слабая. Мы чем-то похожи. Нас обоих устраивает наш коматоз и рефлексия.
– Почитай мне что-нибудь, – тихо просит Яр. Я знала, что он попросит. Ему сейчас так надо.
Молчу, перебирая в голове строки, ища подходящее. Не надо ему сейчас что-то болючее. Я вижу, его сегодня особенно ломает.
– «Зыбко и хрупко…
Всё зыбко и хрупко,
пусть даже правила связи легки:
не говори в телефонную трубку,
если гудки…»
Яр закрывает глаза и глубоко затягивается.
– «Позже под грудою слов похороним
важное что-нибудь, нам по плечу.
Хочешь, я стану тебе посторонним?
Я – не хочу….»
Вдыхаю и сама закрываю глаза.
– «Воспоминания много не стоят,
пища бумаге и карандашу.
Память, оставь золотым золотое,
очень прошу.
Шарик воздушный,
Кораблик бумажный,
Храм,
Фотография,
Рюмка с вином…
Мы ещё сбудемся – где-то, однажды,
в жанре ином.
В новом, ещё не освоенном стиле
нам нашаманит добряк-режиссёр,
что по сюжету друг друга простили