Забить гол

Грей Р. С.

— Будет весело! — сказала Бекка, немного затормозив. — Девичник!

Кинсли кивнула.

— Завтрашняя тренировка не раньше полудня, так что мы можем оторваться по полной.

Кинсли и Бекка были всего на четыре года старше меня, но когда мы подходили к месту вечеринки, мне казалось, что я иду со своими родителями.

— Оу, диско-шар! — воскликнула Бекка, проходя через двери. — Кто привез гребаный диско-шар на Олимпиаду?

Бразильские пловцы встретили нас с широкими улыбками.

— Добрый вечер, дамы, — сказал один из них с сильным акцентом,

практикуя английский.

— Извини! Я жена Лиама Уайлдера, — сказала Кинсли, помахав своей левой рукой в воздухе, как Бейонсе. Бекка сделала то же самое, и так как они крепко держали меня под руки, я не смогла улизнуть. Их обручальные кольца образовали настоящее силовое поле целомудрия вокруг нас, которое, казалось, никто не замечал, кроме меня.

— Пойдем возьмем пунш? — спросила Бекка.

— Скоро соревнования, думаю, мы должны пить только воду, — сказала Кинсли.

Дорогой Боже, мне нужно сбежать от них.

— Девочки, я пойду в уборную, — сказала я, выскальзывая из их хватки.

Бекка выглядела встревоженной, как будто потребность сходить в туалет была признанием какой-то неописуемой вины.

— Ох, нам пойти с тобой?

— НЕТ! — закричала я, затем понизила голос до шепота: — Я… эм… мне нужно по-большому.

— Ох, кто-то нервни-и-и-ича-а-а-а-ае-е-ет, — сказала Кинсли со знающей ухмылкой.

— Это ее первая олимпийская вечеринка, конечно, кишечник «не находит себе места»! — рассмеялась Бекка.

Я закрыла глаза, сделала два глубоких вдоха и затем нацепила на лицо фальшивую улыбку.

— Честно говоря, я так рада, что вы, девочки, пошли со мной. Я сейчас схожу в уборную, а когда вернусь, мы сможем веселиться вместе остаток ночи.

Моя фальшивая речь выбила их из колеи так сильно, что они отпустили меня в уборную одну. В свои двадцать один я никогда не думала, что с этим могут быть проблемы. К счастью, когда я пропала из их поля зрения, то наконец увидела вечеринку во всей красе.

Квартира бразильских спортсменов была в два раза больше нашей. Гостиная была заполнена многонациональными группками Афродит и Адонисов. Кинсли и Бекка остались в холле, и когда я протиснулась через толпу в поисках уборной, которая на самом деле не была мне нужна, я поняла, что избегать их остаток ночи будет довольно легко.

Все пытались перекричать музыку, и я не могла отличить один акцент от другого. Я уловила английскую речь, но когда повернулась, не могла понять, кто произнес ее. Я прошла мимо группы шумных парней, который загораживали мне дорогу к столу с выпивкой, но мне удалось протиснуться незамеченной в основном благодаря их гигантскому росту.

— Оу! Куда идешь? — спросил один из них с сильным акцентом, когда я взяла пиво со стола и попыталась вернуться обратно в безумие вечеринки.

— Ох. — Я рассмеялась. — Просто брала что-нибудь выпить.

Я вертела банку в руках и на их лицах появились улыбки. Очевидно, они одобряли алкоголь. Со своим ростом и густыми бородами они были похожи на викингов, которые случайно попали в 2016

год. На одном из них была футболка, которой хватило бы, чтобы покрыть все мое тело. Они явно были из команды по регби.

— Хорошо, ребята, веселитесь, — сказала я, пытаясь прошмыгнуть мимо них.

Тот, что был ближе всех ко мне — гигант с рыжей бородой, которая опускалась ниже подбородка — хлопнул меня по плечу. Мои колени подогнулись под его весом.

— Постой! Выпьем! — проревел он.

Я раздумывала секунду. Пить в компании шумных игроков в регби не было в моих планах, но если я зависну с викингами, Кинсли и Бекка не смогут меня найти. Я снова осмотрела их, и на их лицах появились широкие нахальные улыбки. Казалось, что кривые или отсутствующие зубы были для них в порядке вещей, но они казались довольно безобидными.

До тех пор, пока кто-то из них снова не хлопнет меня по плечу.

Это буквально было похоже на то, будто в тебя врезается машина.

Десять минут спустя — детали были расплывчатыми — Гарет (бородатый чувак) взвалил меня на плечо и таскал меня по вечеринке, как пиньяту. Его товарищи по команде толпились вокруг него и научили меня застольной песне, которая звучала как матросская песня пиратов викторианской эпохи.

— Что мы будем делать с пьяным матросом? Что мы будем делать с пьяным матросом? Что мы будем делать с пьяным матросом рано утром?

На самом деле я не знала слов, но я пела вместе с ними во всю силу своих легких.

— Что мы должны делать с кро-ко-ди-лом? Иногда, иногда пьяный Джеймс Тейлор…. РАНО УТРОМ! — орала я, извиваясь на плече Гарета. Я смешала два сорта пива и алкоголь плескался в моем желудке самым худшим способом.

— Продолжай, милочка, — сказал Гарет, откидывая голову, чтобы посмотреть на меня.

— Боже мой! Ты только что назвал меня милочкой!

Я запрокинула голову назад и рассмеялась, что было не самым гениальным моим решением. Смещение моего веса назад нарушило равновесие Гарета. Мы представляли собой отличную картину: пьяный енот на плече у медведя. Уверена, он весил в пять раз больше меня, но он не смог удержать меня, и, прежде чем я поняла это, медленно упала на пол. В какой-то момент я подумала: «Вот на этом месте сексуальный принц поймал бы меня, если бы я была диснеевской принцессой». Эта мысль закончилась, когда я грохнулась с тяжелым «ох», и весь воздух выбило из моих легких.

Музыка перестала играть, а смех затих, когда люди встали вокруг меня.

Они думают, что я умерла или что-то подобное? Стоп, я умерла?

Я снова и снова моргала, пытаясь уловить хоть какой-то определенный признак того, что еще жива. Свет над головой качался туда-сюда, но это могли быть ангелы, зовущие меня на небеса — или в ад, поскольку именно туда я направлюсь за то, что соврала Кинсли и Бекке.

Надо мной наклонился человек, блокируя райский (или адский) свет. Я заметила карамельные глаза, темные волосы, очерченный подбородок и полные губы.