Забор. Ха-Шинь
Шрифт:
Люди замерли, жуки даже не обратили на их появление внимания, лишь немного откорректировав маршрут своего движения, теперь огибающий плотную толпу из человеков. И так продолжалось довольно долго, пока в зале не появилась еще одна группа добровольцев под флагом «8», вошедшая с противоположной стороны.
— Становись! — на весь зал рявкнули динамики.
Глава 3
— Становись! — одна из механических многоножек, до этого мирно тянувшая бухту с кабелем, вдруг бросила кабель, подняла передние манипуляторы к потолку и заговорила на весь зал таким знакомым голосом, который слышал каждый житель Земли. Слишком уж часто его крутили
Но люди, собравшиеся в один большой организм под названием «толпа», никак не отреагировали на это слово, в отличие от тех же насекомых, замерших кто как после командирского приказа.
Это был именно приказ, и за его невыполнение моментально последовало наказание.
Некоторые из жуков, стоящих ближе всего к людям, вновь ожили и повернулись к толпе, беря их в полукруг. Дальше — наказание, оказавшееся слишком будничным. Из передних лап стальных насекомых, вооруженных длинными когтями, по людям ударили ломаные линии электричества, заставившие стоящих на первой линии упасть и забиться в конвульсиях.
Со стороны могло показаться, что из лап механоидов били настоящие молнии, разбежавшиеся по толпе густой сетью электрических всполохов. Но, для Георга, стоящего справа в первом ряду, было прекрасно видно, что из-под металлических когтей вылетели сети, проводами подключенные к насекомому. Люди, попавшие под удар простого и, в то же время, не менее эффективного электрошока, не только упали на пол в конвульсиях, но еще больше запутали себя в сеть.
Можно сказать, что нужное впечатление робот произвел — никто больше не пялился по сторонам и, тем более, не разговаривал с соседом, все повернулись к машине и со страхом ждали, что же будет дальше.
То же самое происходило и на противоположной части зала, где собрались восьмерки.
— Собрались и построились! И этих так же поднимите! — в третий раз многоножке повторять не пришлось, в зале образовалась чуть ли не образцовая дисциплина, а толпа превратилась в колонну, да какую! Прямо сейчас на парад.
— Люди! Все ли понимают, что я говорю? — продолжил, судя по всему, самый главный здесь и сейчас инопланетянин, вон как все остальные жуки застыли от одной его команды. — Все знают язык, на котором я говорю? Почему вы молчите? Ответить всем!
— Да! Понимаем! Знаем… — зашумела колонна, ответил и Георг.
— Хорошо! Слушайте внимательно и потом не говорите, что не слышали или ничего не поняли! Ступив на борт этого корабля, вы стали собственностью Торгового Дома Ха-Шинь! Причем, собственностью в прямом смысле слова — у вас нет ни прав, ни привилегий, и лишь одна обязанность — выполнять приказы вышестоящих членов Дома! Все, что есть у вас и ваша жизнь принадлежит нам! Это понятно? Не слышу ответа?
— Понятно! Да! Хорошо! — в разнобой ответила не вся собственность, но для сказанных механоидом слов даже такой ответ был хорошим. Обычно попадается совсем глупое мясо из цивилизаций, стоящих на очень низких ступенях развития, которым трудно объяснить прописные истины их нового положения. Да что там — в некоторых языках даже нет подходящих слов… А еще цивилизованных по меркам Торгового Дома проще продать, что есть большой плюс. Но у этого мяса есть и большой минус, который, впрочем, еще не проявился.
— Постойте! А как же наши права! — а вот и минус, высказанный одним из только что очнувшихся от удара электрическим станером. — Вы же обещали, что с нами ничего не случится, и мы будем жить!
Механоид был готов к такому вопросу и ждал его еще в самом начале его длинной речи:
— То, что вы называете гуманизмом и правами человека не более, чем просто
Самый главный механоид так и не сказал, что будет с теми, кто покажет себя. Он остановился на полуслове, и в этот же момент все остальные насекомые, замершие от первой команды «Стоять», ожили и вновь занялись своими делами.
— Приведите! — команда, отданная пробегавшим мимо говорившего многоножкам, была моментально исполнена. Роботы, тащившие до этого контейнеры с запчастями, побросали эти самые запчасти и бросились выполнять приказ, точечно направившись к инвалидам, лишившимся своих колясок после посадки в шаттлы. Последних на самом деле было много, даже очень много — видимо пришельцы обещали им излечение ото всех хворей, вот они и согласились. Но большая часть отсеялась еще при выходе из шаттла — до своих мест в шаттлах они еще смогли добраться, а дальше их средства передвижения отправились за борт и сгорели в пламени двигателей пирамид. Вот и выходит, что большинство неходячих до этого зала так и не добралось, оставшись сидеть в шаттлах. А тех, кого сейчас хватали жуки, сюда принесли на своих плечах добрые самаритяне.
Что именно там происходило, и как механоиды отбирали калек у самаритян, Георг не видел — одна из деталей, раскиданных по полу, подкатилась к его ноге, такой возможностью нельзя было пренебрегать… Впрочем, Георг оказался не единственным, кто наклонился и подобрал металлический штырь длинной в сантиметров пятнадцать-двадцать. Сейчас на полу лежал целый контейнер таких штырей, и несколько десятков из них весело позвякивая докатились до людей. Большая часть осталась лежать рядом со все еще не пришедшими в себя от электрошока, их тела стали барьером, остановившим металлическую волну. Одному из них Георг и помог, положив его на бок, и, без всякого стеснения, рукой высунул язык все еще не пришедшего в себя бедолаги, при этом попутно подняв еще один штырь, отличавшийся от первого, уже лежавшего у него в кармане.
— Нет! Куда вы меня тащите? Нет! Мне же больно! — кричал мужчина в очках, нижняя половина тела которого была парализована.
На эти крики Георг так же не обратил внимания. Он на ощупь старался понять, на что же годится его новое оружие. Первый — гладкий пруток из легкого металла, так и норовящий выскользнуть из рук. Второй — все тот же пруток из металла, но с проушиной на самом конце и немного шершавый. И эти детали оказались достаточно длинными, но слишком легкими для того, чтобы использовать их в качестве дубинок, оставалось только проверить насколько они твердые…
— Нет! — на столь громкий крик, прозвучавший совсем рядом, Георг уже не мог не отвлечься.
И, зрелище на самом деле было интересное — роботы превратили наполовину калек в полных калек. Механические лапы бесцеремонно сжали руки бедняг, да так, что они были вывернуты под неестественным углом, а из-под захвата сочилась кровь, и притащили их к вожаку, что было прекрасно видно по кровавым полосам на полу…
— Вы мясо! И должны это запомнить! — вновь заговорил вожак механоидов. — На корабле останутся лишь те, кто сможет принести пользу нашему Дому! Бесполезные, никчемные и бездарные будут в лучшем случае проданы в качестве дешевой рабочей силы. Те, кто не годится даже в рабы без соответствующего вливаний кредитов или же те, чье лечение обойдется дороже их стоимости на рынке живого товара, будут использованы по-другому. Ко мне!