Заброшенная тропа
Шрифт:
— Нравится она тебе или нет, Ария есть в моей жизни, — сказал я. — Я не брошу своего ребенка. Или мать моего ребенка.
— Тогда ты подтверждаешь мою точку зрения. Ты был легкой добычей.
Я ущипнул себя за переносицу.
— Пожалуйста. Ты можешь просто порадоваться за меня? Я хочу этого.
— Тогда ты такой же глупый, как твоя мать.
Я сжал челюсти.
— Думаю, да.
— Ты наймешь няню. Найдешь кого-нибудь, кто будет растить этого ребенка, чтобы он не стал похож на свою мать.
—
Или у меня будет няня. Рон уже начал назначать собеседования. Скорее всего, мы наймем кого-нибудь не из Уэлкома, то есть построим еще один дом на участке. У нас было на это время.
— Невероятно. — Бабушка сидела за своим столом неподвижно, вся ее фигура была напряжена.
— Ария — добрый, любящий человек. Я понимаю, что у вас двоих не все ладилось с самого начала. По иронии судьбы, у нее такое же упорство, как и у тебя. Если ты дашь ей шанс, я уверен, вы поладите.
— Она бродяжка, Бродерик. Бродяжка. — Ее заявление прозвучало как факт. Небо голубое. Океаны глубокие. Она бродяжка.
За исключением того, что Ария Сент-Джеймс не была бродяжкой.
Что бы я ни сказал, бабушку это не убедило в обратном, так зачем тратить свое время на женщину, которая никогда не передумает?
Я не позволю ей украсть эту радость.
— Мы закончили. — Я встал со стула и направился к двери.
— Вернись сюда. Немедленно. Я еще не закончила говорить.
Я продолжал идти.
— Бродерик.
Ария была права. Мое полное имя действительно было претенциозным. Бабушка знала, что я предпочитаю, чтобы меня называли Броуди.
— Бродерик! Я продам эту компанию. Если ты не разберешься с этой женщиной и не найдешь способ убрать ее из нашей жизни, я продам эту компанию.
Я остановился и обернулся.
— Ария — мать моего ребенка. Она будет в нашей жизни, нравится тебе это или нет.
— Избавься от нее. Заплати ей, чтобы она исчезла.
— Нет.
— Не выводи меня. Я продам ее.
— Нет, ты этого не сделаешь. — Она слишком долго повторяла эту угрозу.
Пришло время разоблачить ее блеф.
— Ты не продашь эту компанию. Ты не продашь наследство дедушки. И ты больше не будешь угрожать мне этим. Это моя компания.
— Пока нет. Я продам ее.
— Ты можешь принять это решение, но я искренне надеюсь, что ты этого не сделаешь. Я надеюсь, ты достаточно заботишься обо мне и моем будущем, чтобы дать мне возможность проявить себя.
В ее взгляде промелькнуло чувство вины.
Дедушка поставил условие, что она будет получать ежемесячную выплату пока исполняет мои обязанности. Зная его, это была солидная сумма, достаточная, чтобы привязать ее к его компании. И она также получит определенную сумму, когда истечет срок ее полномочий в качестве доверенного лица. Возможно, он боялся, что она продаст
Я предполагал, что ей не нужны выплаты. И что, если она продаст свои акции, она получит за них больше денег, чем ежемесячные и единовременная выплаты вместе взятые. Но, возможно, личные финансы бабушки были уже не так крепки, как раньше. Или, может быть, предложения по «Кармайклу», которыми она хвасталась, были сильно преувеличены.
Каковы бы ни были ее мотивы, я не собирался оставаться здесь и слушать ее отрывистую арию.
— Хорошего дня, бабушка.
— Бродерик.
— Я уверен, мы скоро поговорим.
— Бродерик!
Бабушка все еще кричала, когда я распахнул дверь и скрылся в своем кабинете. Я захлопнул дверь и подошел к окну, выходящему на город.
Боже, как же она усложнила мне жизнь. После моего дня рождения, после того как она уйдет из «Кармайкл», я подозревал, что из моей жизни она тоже исчезнет.
Мне просто нужно было продержаться до своего дня рождения.
А что, если я этого не сделаю?
Что, если я уйду? Что, если я все брошу? Годы работы, которые я вложил в эту компанию. Стоило ли оно того?
Да. За мое видение стоило бороться. Как и за сотрудников.
Я мог бы привести их и эту компанию к светлому будущему. Буквально вчера я разговаривал по телефону с генеральным директором крупной коммуникационной корпорации в Калифорнии. Это был обычный визит, но мы обсуждали потенциальную сделку в будущем.
Так что я справлюсь с бабушкиными выходками и отрывистыми приказами. Я сделаю это для таких сотрудников, как Эрика, начальник отдела кадров, которая проработала в «Кармайкл» двадцать восемь лет. Ей оставалось восемнадцать месяцев до выхода на пенсию, и если компания прекратит свое существование раньше, она потеряет премию в двадцать пять тысяч долларов, которую дедушка назначил сотрудникам, проработавшим здесь тридцать лет. Этот бонус означал, что Эрика могла переехать в Айдахо и жить поближе к своему сыну и внукам.
Я бы вытерпел ради Джошуа, начальника службы безопасности, который начинал здесь сторожем. Он был отцом-одиночкой, чья дочь училась в колледже. Он был полон решимости оплатить ее обучение, и его работа была ключом к осуществлению этой мечты.
Я бы вытерпел бабушку ради Мэтта, потому что этот бедняга был ее третьим личным ассистентом в этом году. Он только что окончил колледж, и это была его первая работа. Однажды, когда я стал свидетелем того, как бабушка набросилась на него из-за того, что он неправильно заказал ей кофе, я спросил его, почему он хочет работать в «Кармайкл». Он сказал мне, что его молодая жена проходит курс химиотерапии и ни на одной другой работе, которую он смог найти, ему не предлагали полную медицинскую страховку.