Забудь о любви
Шрифт:
В молчаливых объятиях мы проводим несколько минут, пока наконец-то в дом не возвращается отец. По его лицу я сразу понимаю, что плохих новостей не будет. Папа расслаблен, в его глазах нет тревоги или сожаления.
— Родион не был в реанимации, — начинает он. — У него сотрясение мозга, сломаны два ребра и левая рука, но он в сознании и нормально себя чувствует. Мой помощник, Вадим, сейчас с ним разговаривает.
— Папа пришёл в себя? — удивлённо вскрикивает Лия.
— Да. На него напали этим утром, избили, но так, чтобы он смог самостоятельно вызвать скорую. В больнице твоему отцу вкололи снотворное, а тебя дезинформировали
Девчонка недоверчиво мотает головой, а потом закрывает лицо ладонями, но не плачет, только быстро и тяжело дышит.
— Родиона можно будет перевезти в местную больницу? — спрашиваю я, давая Лие возможность опомниться, осознать хорошие новости.
— Да, Вадим уже этим занимается, — кивает отец.
В этот момент возвращается мама, отец вводит её в курс дела и снова обращается к Лие:
— К сожалению, это ещё не всё. Асманов уничтожил магазины Родиона.
Лия убирает ладони, непонимающе моргает, после чего начинает улыбаться. Из её рта вырывается тихий смешок.
— Магазины? Да плевать на них! Пусть хоть дом сожжёт, это такие мелочи, — она снова льнёт ко мне, словно нуждается в защите, и взволнованно спрашивает: — Когда папу привезут? С ним ничего не сделают, пока он в той больнице?
— Если всё получится, ты уже завтра увидишь своего отца.
— А можно попросить Вадима включить видеосвязь? — с надеждой спрашивает Лия.
— Думаю, да, — спустя мгновение кивает папа.
Он набирает своего помощника, озвучивает просьбу, и через пару минут вручает Лие телефон. Она всхлипывает и тут же затыкает себе рот рукой, не в силах сдержать эмоции. На экране я вижу Родиона, осунувшегося, постаревшего на несколько лет, в синяках и ссадинах, но с живым блеском в глазах. Он говорит хрипловатым голосом:
— Привет, милая.
— Папа, как ты себя чувствуешь?
— Всё в порядке, только голова немного болит, — он даже улыбается, несмотря на разбитую губу. — Не волнуйся, знаешь же, на мне всё заживает, как на собаке.
Мы с родителями переглядываемся и, понимая друг друга без слов, выходим из гостиной. Пусть Лия спокойно поговорит с отцом, ни к чему нам быть свидетелями чужой драмы.
— Будь моя воля, я бы уничтожил всех местечковых бандитов, возомнивших себя криминальными авторитетами, — резко высказывается отец. Его сложно разозлить, но если такое случается, папа никогда не стесняется в выражениях. — Этот хер с горы мало того, что нелегальными делами занимается в открытую, так ещё и смеет лезть на мою территорию! Он знает, что Лия выходит замуж за моего сына, но всё равно идёт на разные ухищрения, чтобы затащить испуганную девчонку в свой бордель!
— Откуда Асманов знает о нас с Лией? — спрашиваю.
— Родион звонил мне поздно ночью. Асманов припёрся в его дом с кучей охранников и допытывался, где Лия. Услышав о готовящейся свадьбе, Рустам ушёл, а сегодня утром кто-то поджёг магазины Родиона. Ну а теперь это избиение, — отец несильно бьёт кулаком по стене, мама дёргается, но не мешает ему выплёскивать гнев.
— Но с Асмановым же ничего нельзя сделать?
— Нельзя. Легальными методами, — вздыхает папа. — Но я хочу посадить этого сучёныша в тюрьму. Ненавижу
— Не нужно, забудь о нём. Тебе ни к чему лишняя головная боль, — встревает мама. Мы оба знаем, что отец всегда действует по букве закона.
Замешкавшись, он всё же отвечает:
— Да, ты права. Таких, как Асманов, тысячи. Одного посадишь, на его месте другие появятся.
Что-то напрягает меня в тоне отца. Словно он идёт на уступку, говорит то, что мы с мамой хотим услышать. Но я отметаю эту мысль.
Лия робко заходит на кухню и протягивает телефон отцу.
— Спасибо, — шепчет она одними губами, а затем повторяет уже смело: — Спасибо. С папой всё хорошо. Ему уже не терпится побыстрее уехать из города.
Я замечаю, что её голос звучит бодро, а на щеках появляется лёгкий румянец. Зелёные глаза лучатся оптимизмом. Я улыбаюсь. На душе отчего-то становится тепло.
11
До больницы меня довозит водитель Аркадия. Я благодарю неразговорчивого мужчину и, втянув побольше воздуха, захожу в огромное здание. Девушка на ресепшене, услышав мою фамилию, сразу расплывается в фальшивой улыбке и просит следовать за ней. Мы заходим в лифт, поднимаемся на пятый этаж, идём по белому сверкающему коридору. Я верчу головой, немного офигевая от этой дорогущей больницы. Современный ремонт, огромные телевизоры на стенах, минимум посетителей, вежливые врачи, которые, не зная меня, всё равно со мной здороваются.
— Вам сюда, — указывает девушка рукой на приоткрытую дверь.
Я захожу в палату, сразу вижу папу, лежащего на кровати, и бросаюсь к нему. Он приобнимает меня здоровой рукой, сдавленно смеётся.
— Вот видишь, жив я, жив, — повторяет отец.
Немного успокоившись, я отстраняюсь и внимательно его рассматриваю. Левая рука в гипсе, лицо бледно-серое, на губе ссадина. Мне больно видеть отца таким, но, по крайней мере, он может двигаться, разговаривать и даже шутить. Это ли не счастье? Вчера я боялась, что никогда его больше не увижу, а сегодня уже обнимаю и дотрагиваюсь до тёплой шершавой ладони.
И всё благодаря Аркадию. Его помощник каким-то чудом за один вечер договорился с нужными людьми и привёз моего отца в целости и сохранности. Асманов им не помешал, хотя я жутко этого боялась.
— Ну-ну, милая, всё же хорошо, — растерянно бормочет папа. Он не выносит женских слёз, сразу взгляд отводит и начинает городить какую-то чушь. Меня всегда это забавляло. — Тут не больница, а настоящий рай: кормят вкусно, ухаживают, ещё и телевизор смотреть разрешают, — отец указывает на плазму, висящую на стене.
— Тебя же недавно привезли. Откуда про еду знаешь? — улыбаюсь я.
— Ну а какая ещё может быть еда в таких учреждениях? — пожимает плечом отец и еле заметно кривится.
— И не поспоришь, — поддакиваю ему.
— Как ты поживаешь, Лия?
Я принимаюсь воодушевлённо рассказывать о двух днях, проведённых в новой семье. Все негативные моменты напрочь удаляю из памяти, нельзя, чтобы папа грустил. Описываю дом, в котором живут Аркадий и Анна Викторовна, вкратце упоминаю о своё первом свидании с Богданом и вру, что мне всё понравилось и он замечательный, лучший в мире парень. Город тоже хвалю: и метро классное, новый опыт всё-таки, и центр красивенный, и люди счастливые вокруг.