Забвение Миров
Шрифт:
– Ты же приедешь сегодня к нам? Чего сидеть в городе в такую жару! В бассейне искупаемся.
– Ты мне всю неделю об этом твердишь, конечно, приеду, – Кира встала с постели и побрела в ванную.
На её шее на тонкой цепочке висело мужское обручальное кольцо с алмазной слезой.
– Ты не поверишь! – продолжала Алёна на другом конце. – У Ильи есть друг, они с детства дружат, он уезжал куда-то, поэтому на нашей свадьбе его не было. Короче, он приехал вчера!
– И? – Кира посмотрела на себя в зеркало и потёрла лицо рукой. Вид у неё был помятый. Волосы пшеничного цвета торчали в разные стороны, на тонком лице отпечатались складки наволочки, но ясные голубые глаза сияли. Кира снова потёрла лицо, пытаясь разладить складки после сна.
– Ты не поверишь, у него на мизинце точно такое же кольцо, как у тебя! Это
Сердце Киры пропустило удар. Она тронула кольцо на цепочке.
Кира происходила из древнего рода, наверное, самого древнего рода на планете, это кольцо нашла её прародительница и носила с собой как талисман, как напоминание о её родном мире. Эта легенда о переселении на планету передавалась от Старейшины к Старейшине, а кольцо от матери к дочери. Кира знала о нём лишь то, что где-то у него есть пара, женская версия его самого. А ещё, что у него есть душа, нежная и женская, она говорила с Кирой во снах и умоляла помочь ей найти покой. Разумеется, об этих снах она молчала, даже при разговоре со Старейшинами. Кира была Видящей. Древний инструмент Старейшин, только верховная Видящая, самая могущественная из них, могла предсказать момент, когда потомкам древнего рода пора будет вернуться домой, в свой мир. Но нужно ли это теперь? Прошло слишком много тысячелетий, все давно привыкли и осели, и мечта прародителей казалась лишь иллюзией, детской сказкой.
– Ты там снова уснула?! – снова подала голос Алёна.
– Нет, – пауза оказалась слишком долгой, Кира слишком погрузилась в свои мысли. – Приеду через пару часов, не верещи так с утра пораньше.
– Ой, смотрите-ка, какие мы нежные, – усмехнулась подруга. – Ладно, ждём, – и повесила трубку.
Кира отбросила телефон на раковину и умыла лицо. День будет долгим.
Москва гудела и страдала от жары, поливальные машины поливали асфальт водой, было только шесть утра. Солнце было уже высоко и палило нещадно, как и всю предыдущую неделю. Сидеть в душной квартире было самоубийством. Квартира у Киры была небольшая, однокомнатная, три больших панорамных окна наполняли её светом: два из них выходили на восток, а одно – на юг, во двор. Квартира была оформлена в белых тонах, Кира называла это профессиональной деформацией. Большая кровать, слишком большая для неё одной, мягкие объёмные подушки и одеяло такого внушительного размера, что она со своим маленьким ростом и миниатюрными формами просто терялась под ним. Белые пуфики вместо кресел. Белый диван. Уютные белые и кремовые пледы на нём. Стеклянный журнальный столик, вечно заваленный журналами и книгами, связанными с её профессией. Кухня была совмещена с комнатой. Раньше это была однокомнатная квартира, но когда Кира переехала в неё, то сделала капитальный ремонт, снеся стену, разделяющую кухню и комнату.
Кира сварила себе кофе в турке. Переоделась в лёгкий топ и белые джинсовые шорты. Привела в порядок волосы, завязав их в высокий хвост, заправила постель и только тогда позволила себе с наслаждением выпить свой кофе. Пара минут передышки. Взяв сменные вещи и бросив сверху в сумку купальник, она покинула квартиру и спустилась на парковку, завела свой новенький Фольксваген Тигуан тёмно-синего цвета и поехала за город к друзьям.
Кире было двадцать восемь, она вела успешную акушерскую практику в городской больнице при правительстве президента. Молодого доктора любили все, особенно пациентки, и это неудивительно: молодая Видящая видела всё и сразу, могла найти выход практически из любой ситуации. Она знала, когда дитя лучше отпустить и не держать, а когда нужно было сделать всё, чтобы помочь. К счастью, те, кого лучше было отпустить, попадались ей очень редко. Зоркие голубые глаза достались ей от матери, ведь это был лишь женский дар. От отца ей должны были перейти титул и место в совете Старейшин. Единственная дочь, умная, сильная, красивая, Видящая.
Тайное общество, в котором она состояла, было настолько засекречено, что в него не только не верили, о нём даже не было легенд. Многие считают, что миром правят тайные общества, но не многим известно, что это действительно так и что их всего два, самые старые из всех, о которых ходили легенды, с той разницей, что о них не было легенд. Когда оппозиция пришла к мнению, что им и тут неплохо живётся, возвращаться в свой мир они не хотят и уж тем более не желают будить Драконов,
Кира тряхнула головой и сбросила с себя тяжёлые мысли. Её ждали прекрасные выходные в обществе друзей у прохладного бассейна с мясом, приготовленным на мангале, и красным сладким вином. Илья был айтишником, руководил собственной IT-компанией, а Алёна работала в издательстве иллюстратором, но сейчас она была в декрете и через два месяца должна была родить первенца. Они ждали дочку. Кира должна была принять роды у Алёны, уже все документы были подписаны, и за неделю-две до родов она должна была лечь в больницу и благополучно родить малышку. Всё шло хорошо, даже слишком хорошо.
Кира доехала до МКАДа и повернула направо. Путь её лежал в Звенигород к небольшому двухэтажному коттеджу. Дорога была свободной, несмотря на жаркую субботу. Все, кто хотел, уехали ещё вчера вечером, поэтому пробок не предвиделось до завтрашнего вечера, но уже в обратную сторону, когда все снова поедут в город, чтобы начать трудовую неделю. Кира собиралась вернуться домой как можно позже, возможно, после одиннадцати вечера в воскресенье. У неё был первый день отпуска. А в понедельник вечером она улетала в Италию. Время было рассчитано верно. Хотя можно было вернуться и в понедельник ранним утром, но она думала о том, что у неё не собран чемодан, а опоздать на самолёт нельзя: Старейшины ждали её, впрочем, как и пейзажи Италии, а также мама и папа.
В городе Кира заехала в магазин и купила продуктов, в основном свежие фрукты и овощи, и вино. Она доехала до коттеджа и припарковалась у ворот, открыла багажник и начала выгружать продукты. Из ворот вышел Илья, высокий симпатичный широкоплечий мужчина, в одних шортах и сланцах.
– Привет, – отсалютовал он и принялся помогать с пакетами.
– Привет, забери арбуз из багажника, – попросила Кира.
Он ловко подхватил арбуз в одну руку, а в другую – пару пакетов. Айтишник-тяжелоатлет – весьма глумливое и редкое сочетание. Зеленоглазый красавец только подмигнул Кире и вошёл в калитку. Кира перекинула свою спортивную сумку через плечо, забрала с приборной панели сотовый телефон, заперла машину и тоже вошла во двор.
Двор был довольно просторный, на гладко стриженном изумрудном газоне носился молодой бигль. Он охотился за встроенными поливалками, всякий раз, как из отверстия вверх и по периметру била струя, он бросался туда и пытался поймать пастью воду. Дом был кирпичный, в два этажа, на втором этаже имелся балкон с коваными узорами на фасаде. За домом стояла беседка с качелями и диванами, в центре – мангал, а рядом был бассейн с прохладной и искрящейся на солнце водой.
– Наконец-то, – Алёна сидела в кресле на крыльце и обмахивалась веером. Задорная улыбка, огненные волосы и внушительный живот делали её похожей на Колобка. Она закинула ноги на стоящий напротив табурет. – Извини, что не встречаю, устала, ноги отваливаются.
– Мне кажется, что мне пора взяться за твою диету, – Кира подошла к подруге и обняла её.
– Голодом нас морить вздумала! – возмутилась Алёна.
– Ну что ты, добавить больше лёгкой пищи и наконец-то справиться с твоими отёками на ногах.
– Милая, я беременна, у меня будут отёки, пока я не рожу, – ответила Алёна. – А ещё эта жара! Она меня убивает!
– Ты всё преувеличиваешь, – усмехнулась Кира. – Не пей много холодного, только слегка охлаждённое, например, тёплый чай без сахара хорошо утоляет жажду.