Забвению не подлежит
Шрифт:
Уже после войны Государственная комиссия по расследованию преступлений гитлеровцев на территории Литовской ССР установила, что во второй половине 1941 г. в Купишкском районе было расстреляно около 3800 человек.
Опрошенные свидетели тогда называли фамилии многих организаторов и непосредственных участников этих массовых убийств. Ими, в частности, были назначенный гитлеровцами комендант Купишкиса учитель немецкого языка местной гимназии Лиове, начальник полицейского участка П. Грейчюнас, бывший лейтенант литовской буржуазной армии Гудайтис, унтер-офицер Дамидавичюс и другие. Мною был составлен обширный список пособников гитлеровских оккупантов, которых в народе прозвали «кровавыми белоповязочниками» — на рукаве они носили отличительные белые повязки.
О проделанной работе
— Такая же работа нас ждет и впереди, по мере продвижения дивизии по городам и селам Литвы. Преступления оккупантов необходимо фиксировать по свежим следам, и, не ожидая прибытия в освобожденные районы работников территориальных органов НКВД, мы должны выявлять и разыскивать гитлеровских пособников, — предупредил Чебялис.
27 июля 1944 года соединения 1-го Прибалтийского фронта овладели крупным узлом сопротивления противника городом Шяуляй и перерезали железную дорогу Шяуляй — Рига.
В то же время тяжелые бои шли за Биржай. Этот город находится северо-восточнее Шяуляя. Он уже 30 июля был в наших руках, однако гитлеровцы, бросив в бой большое число танков, контратаковали и вновь его захватили. Нависла угроза над Паневежисом и всей группировкой фронта к западу от этого города. Лишь 7 августа наши части вновь выбили противника из города Биржай и заставили гитлеровцев поспешно отступить в северном направлении. С особой радостью встретили эту весть бойцы-биржайцы нашего взвода охраны. Со вторым и окончательным освобождением города Биржай офицеры отдела сердечно поздравили братьев Винцаса и Йонаса Андрюшкявичюсов, водителя нашей полуторки Александраса Симсонаса и других их земляков-однополчан.
2 августа части дивизии прибыли в район города Шяуляй. Командный пункт штаба дивизии был оборудован в деревне Малавенай — в 4–5 километрах к востоку от Шяуляя. Осмотрели город. Его развалины красноречиво свидетельствовали о масштабах происходивших здесь ожесточенных боев. Из всех освобожденных городов республики, очевидно, больше всего был разрушен Шяуляй. Улицы Тильжес и Вильняус представляли собой сплошные развалины. Кое-где на улицах такие завалы, что невозможно было проехать — приходилось искать объезды. Особенно тяжелое впечатление оставлял вид центра — руины, пепелища, а на горизонте сиротливо торчала без крыши высокая обгоревшая башня костела, построенного в 1625 году.
Командование фронта подчинило нашу дивизию 2-й гвардейской армии, с которой наши фронтовые пути еще никогда не скрещивались. 8 августа командир дивизии генерал-майор В. Карвялис получил боевой приказ — занять оборону вокруг Шяуляя, главное внимание уделить подготовке обороны со стороны Кяльме. 167-й и 156-й стрелковые полки оборудовали позиции западнее и юго-западнее города на рубеже деревень Лепоряй, Гитаряй и Вердуляй.
Здесь же, по обе стороны шоссе Шяуляй — Кяльме, развернули свои батареи 224-й артиллерийский полк и 282-й отдельный противотанковый дивизион. 249-й стрелковый полк составил второй эшелон соединения. На занятых рубежах, сразу начались интенсивные инженерные работы — бойцы рыли окопы, возводили блиндажи, натягивали маскировочные сети для техники. Все это было сделано как нельзя вовремя — 16 августа крупные силы пехоты и танков противника повели наступление на Шяуляй с двух направлений — с северо-запада, со стороны города Куршенай, и с юго-запада, по шоссе, ведущему из города Тильзит (ныне Советск Калининградской области). Несмотря на тяжелые потери, враг непрерывно атаковал позиции 54-го стрелкового корпуса. В нескольких местах ему удалось прорваться к городу. Здесь с гитлеровскими танками и пехотой вступили в бой части нашей дивизии.
В первый день боя противник предпринял несколько танковых атак от шоссе до озера Рекива на позиции 156-го стрелкового полка, которым командовал полковник В. Луня, и на левый фланг 167-го стрелкового полка полковника В. Мотеки, оборонявшегося у шоссе. Большинство противотанковых орудий были либо разбиты, либо остались без расчета — артиллеристы сражались до последнего снаряда. И все же полки
Бои под Шяуляем — наши первые трудные бои на литовской земле, одна из славных страниц боевого пути дивизии. Здесь разбили хваленую танковую дивизию «Великая Германия». Только с 17 по 19 августа в боях за город гитлеровцы на участке литовской дивизии потеряли 22 танка, 8 бронетранспортеров, много другой боевой техники, понесли большие потери в живой силе.
Шяуляй остался в наших руках!
Во время боев под Шяуляем вблизи деревни Юргайчяй, севернее города, красноармейцы одного из полков обнаружили вооруженную группу, посланную немцами в наш тыл. Во время перестрелки двух лазутчиков убили, остальные разбежались. С нашей стороны потерь не было. В связи с этим случаем был издан приказ по фронту: повсеместно усилить бдительность, организовать круглосуточное патрулирование, выставить засады, на контрольно-пропускных пунктах самым тщательным образом проверять документы, подозрительных задерживать и конвоировать в отделы контрразведки «Смерш» для проверки. В результате принятых в нашей дивизии по этому приказу срочных мер воины отдельной разведроты соединения задержали и доставили к нам двух участников разгромленной банды. В их поимке решающую роль сыграл 10-летний мальчик — местный житель, заметивший появление подозрительных лиц и прибежавший сообщить об этом в землянку разведроты. Окруженные диверсанты вскоре сдались. Один из них оказался моим старым «знакомым» — Альгирдас Тваскус, сын зажиточного крестьянина Вешинтской волости Паневежского уезда, служил в 179-й стрелковой дивизии, в 234-м стрелковом полку, который я обслуживал. В начале войны, когда мы отходили на восток, он вблизи города Швянчёниса, нарушив присягу, дезертировал из части.
Когда Красная Армия начала гнать оккупантов на запад, Тваскус, опасаясь ответственности за совершенное преступление, бежал вместе с немцами. Около местечка Альседжяй Тельшяйского уезда он добровольно вступил в сколачиваемую гитлеровцами диверсионно-террористическую банду, получил на вооружение винтовку, 70 патронов и 2 гранаты. В эту банду в основном вступали пособники оккупантов, изменники Родины, люди, обагрившие свои руки кровью невинных людей. В задачу банды входило совершение нападений и убийство военнослужащих Красной Армии, разборка железнодорожного полотна, взрывы мостов, водонапорных башен и других важных объектов в нашем тылу.
Вместе с Тваскусом был задержан его сообщник Ю. Адамонис. Этот был родом из Субачской волости Паневежского уезда, бедняк из бедняков, живое олицетворение типичного прислужника богатеев. С детства от зари до зари гнул спину на кулака и помещика и все же, слепо веря им, оказался во вражеском лагере.
Военный прокурор дивизии санкционировал арест обоих диверсантов, и их дело в связи с поступившим указанием передали для дальнейшего расследования отделу контрразведки «Смерш» 2-й гвардейской армии. Однако оказалось, что отнюдь не надолго я распрощался с делом Тваскуса и Адамониса — меня вскоре прикомандировали к отделу контрразведки «Смерш» армии для завершения следствия по их делу, по которому был привлечен к уголовной ответственности и еще один участник этой же диверсионной банды — житель Субачской волости Ю. Вета, также задержанный в прифронтовой зоне.
Целый месяц довелось мне проработать в вышестоящем отделе. Состав 2-й гвардейской армии был весьма необычен — она формировалась в Закавказье, и поэтому здесь было немало грузин, армян, азербайджанцев, осетин, представителей многих других кавказских национальностей и народностей. Командовал армией генерал-лейтенант П. Г. Чанчибадзе. Отдел контрразведки «Смерш» и рота охраны отдела представляли собой замечательный пример интернационального братства. Здесь можно было услышать самый разноязычный говор. Начальник отдела — грузин, генерал-майор Михаил Енукович Ростомашвили.